Мы и не заметили, как наш стол постепенно стал обрастать все новыми адептами, которые пододвигали свои столы вплотную к нашему столику. Каждый взрыв хохота с нашей стороны сопровождался тем, что к нам присоединялись все новые и новые лица. И уже почти двадцать человек обосновались рядом, принимая участие во всеобщем веселье.

В основном, это были однокурсники братьев с Алексом. Они все только недавно вернулись с боевой практики. И каждый из них рассказывал веселые байки с летней практики. Кто-то рассказывал веселые случаи из деревенской жизни, когда их гоняло поднятое кем-то умертвие, которое никак не хотелось упокаиваться. Кто-то — как они вместе с деревенскими парнями устроили вечеринку и после их потянуло на подвиги. А подвиги почему-то всегда находились исключительно на кладбищах. И каждый раз рассказы сопровождались дружным хохотом. Ведь всем известно, что факультет боевых магов — самый веселый и разбитной. Они как никто умели веселиться и даже в стенах Академии умудрялись находить приключения на свои буйные головы, не смотря на строгие правила, распорядок и нехватку свободного времени.

У меня же от смеха уже болели лицо и живот. Я практически без сил откинулась спиной на грудь Алекса, и постанывала от смеха. А он придерживал меня своей сильной рукой и тоже трясся от смеха. И когда очередной сокурсник ребят рассказывал про случай, почему его однокурсники называют «Отмороженный маг», я уже даже не могла смеяться.

— Так вот, слушайте, и не говорите, что не слышали, — обвел всех грозным взглядом Клейтон, маг воды, он учился вместе с Грегом, Саем и Алексом и был талантливым рассказчиком. Во всех походах и поездках именно он всегда травил байки и веселил ребят. — Пошли мы всей группой в лес. И я решил потренироваться в магии льда. В этот момент очень удачно на ветку дерева пристроилась птица, — Клейтон скосил глаза на загнувшихся от хохота товарищей и продолжил. — Ну, направил струю, преобразовал формулу из жидкого вещества в твердое, направил импульс в сторону птицы…  И вот с импульсом как раз случилась промашка. В общем, вместо птицы, я обездвижил льдом себя. Самое неприятное, что вернуть меня обратно никто не мог, потому что наш куратор практики уехал в соседнюю деревню помогать с лазаретом, а из ребят никто магией льда не владеет. В общем, я был статуей целые сутки. Мог шевелить только глазами. И пугал ребят, вращая ими, — Клейтон рассмеялся вместе со всеми.

Я сидела практически в объятиях Алекса и уже просто похрюкивала от смеха. Братья лежали на скамейках и тоже постанывали. Кто-то заказал еще сиппера. Я как-то вяло подумала, что мне вставать в 5 утра и наверняка утром будет болеть голова. Но мне было так хорошо и весело, что я решила не думать о печальных последствиях. Кроме того, в ближайшие три месяца мне вообще нельзя будет выйти из Академии, так неужели я пропущу такое веселье? Я встала, пошатнулась. Ого, сиппер все-таки оказался коварен. Взяла кружку в руки и на правах единственной девушки в этом коллективе решила произнести тост.

— Друзья мои, я хочу поднять эту кружку волшебного напитка Матушки Кло за всю нашу веселую компанию. Мне давно не было так весело, как сегодня! Я вас всех люблю, — вот последнее слово мне далось с трудом. Поэтому я залпом выпила всю кружку и со стуком опустила ее на стол. — А давайте танцевать!

Почему-то эта мысль мне показалась такой прекрасной, что я попыталась выбраться из-за стола, но ноги зацепились друг за друга и я рухнула прямо в объятия Алекса. И поняла, что лежать вот так — самое лучшее решение и танцы я уже точно не выдержу.

Алекс был не против и даже расположил мою голову поудобнее у себя на плече.

— Марион, давай-ка я отнесу тебя в Академию, — тихо проговорил он мне на ухо.

— Апептка эль Дрррейк! Потрудитесь объяснить, что тут происходит!

О, кто-то опять рычит мое имя. Кто-то очень злой.

Я открыла один глаз. Нет, так плохо видно. Открыла второй.

— Ой. Я вас знаю, ик, — я позорно икнула. — Простите. Курв, курв…Куратор, — честно, я пыталась. Но полностью произнести имя своего куратора я так и не смогла. Тогда я встала, шагнула к нему и попыталась поклониться. И с ужасом поняла, что заваливаюсь вперед, прямо на него.

— Марррион, какого темного вы творите?! — так не рычал на меня даже папа. А я вдруг поняла, что не хочу ничего ему объяснять. Я же девочка? Девочка, подтвердила себе мысленно. А что делают девочки в моменты, когда не хотят ничего объяснять? Правильно, теряют сознание. И мы с сознанием решили, что пора покинуть этот праздник жизни и со спокойной совестью упали прямо в протянутые руки злющего декана.

Райс

Он был вне себя. Он прилетел в Эльзе и понял, что зря это сделал. Он это понял практически сразу, как только приземлился на балконе ее особняка. Он еще не обернулся человеком, и его обоняние было обострено до предела. В нос сразу ударил ее запах. Чужой запах не его женщины. И Рем как будто взбесился. Он требовал вернуться к Марион, бесновался, рычал, так, что Райсу пришлось рыкнуть на него, усмиряя и приводя в чувство. Оборот произошел медленно, Рем никак не хотел отпускать контроль над телом и сознанием и отдавать главенствующую роль Райсу.

— Рррем, что ты творишь? Угомонись! — на его рык на балкон выскочила Эльза. Красивая и безупречная, как всегда. Она как будто всегда знала, когда он к ней прилетит. Легкий шелковый пеньюар был запахнут так, что открывал ее стройные ноги. Длинные распущенные волосы цвета его дракона черным гладким покрывалом опускались до середины бедра.

Она была полной противоположностью Марион. Та была стремительная, непоседливая, непокорная, такая же, как и ее стихия. Эльза не была магом. Но она знала все об искусстве обольщения.

Вот и сейчас она гибким движением дикой кошки перетекла к Райсу, обнимая его за шею и прижимаясь всем телом. Погладила по щеке, поцеловала в уголок губ.

— Я почувствовала, что ты сегодня ко мне придешь, — выдохнула она ему прямо в губы.

Райса передернуло. Или Рема? Но в данный момент они были одним целым и солидарны друг с другом. Он снял руки Эльзы с шеи и отодвинул ее от себя.

— Прости, дорогая. Но я прилетел попрощаться. Ищи себе другого покровителя.

— Райс, но почему? Я сделала что-то не так? — ее глаза наполнились слезами. Но Райс прекрасно знал, какой хорошей актрисой она при желании может быть.

— Эльза, я выбрал себе жену. Причем, довольно давно. Она моя истинная пара, я не могу противиться зову зверя и природе.

— То есть раньше ты мог противиться, когда тебе было удобно, так? — разъяренной кошкой прошипела она.

— Эльза, прошу тебя, не устраивай сцен, — поморщился Райс. — Ты знала, что рано или поздно это произойдет. И я тебе никогда ничего не обещал. У нас были чисто деловые отношения, и всех все устраивало.

— Деловые?! — взвизгнула Эльза и отвесила ему пощечину. — Убирайся!

— С радостью, — сухо ответил Райс, кивнул, прыгнул с балкона и стремительно полетел назад, к Академии.

«Как бы она теперь мстить не начала», — мелькнула мысль, но Райс тут же прогнал ее.

— Ты доволен? — спросил он у Рема. И услышал в ответ довольное урчание зверя.

— Ты знаешь, вот тут я с тобой соглашусь. Никакая женщина теперь для меня не сравнится с Марион. Он вспомнил аромат солнечного луга и зажмурился в предвкушении. Неужели он соскучился? Он, грозный главнокомандующий-дракон с холодным сердцем, как считали многие, соскучился по какой-то там девчонке.  Интересно, где она сейчас и что делает? Наверное, переживает и отдыхает у себя в комнате, ведь завтра уже начинаются тренировки с самого раннего утра.

Сцена с Эльзой морально вымотала его, и он решил заглянуть в таверну неподалеку от Академии. Адепты почему-то любили это местечко. Впрочем, там действительно неплохо кормили. И можно было выпить легкого сиппера.

Он вошел в таверну и его сразу же окликнул Флейтон, декан факультета боевых искусств. Они уже успели познакомиться и даже помериться силами, Райс по достоинству оценил навыки ведения мечевого боя Флейтона. И Флейтон был одним из немногих, кто был посвящён в то, что Райс скрывал свой истинный облик под личиной.