— Полезайте в лохань! — рявкнула я, теряя терпение. Одна беда с этими капризными принцами. — Все остальные заняты. А мне очень хочется, чтобы вы поскорее покинули мою комнату!

— Отвернитесь, — пробубнил принц.

Выполнила просьбу, не отказав себе в удовольствии поворчать. Плюх в воде за моей спиной дал понять, что Его высочество сменил дислокацию своих войск, продолжавших находиться в боевой готовности. Это я успела заметить, когда мой нечаянный гость шёл в простыне к купальне.

По дороге к нему подхватила жидкое мыло и ковшик. На меня подняли зелёные удивлённые глаза, а руки машинально скрестились, прикрывая низ живота.

— Буду вас мыть, закройте глаза, — хладнокровно объяснила, выливая на взъерошенные волосы воду.

Принца по-прежнему знобило. Вода была горячей, но он никак не мог согреться, пытался руками вызвать маг-силу бытового уровня и подогреть воду.

Вымыв и ополоснув ему волосы, я сходила в комнату за бокалом горячего отвара, питьё должно было помочь. И в самом деле, Его высочество расслабился, признаваясь, что ещё никогда не сидел в лохани с кружкой горячего отвара. Я отложила вихотку и дала возможность спокойно наслаждаться:

— Вы пейте, а я сменю простыни.

На часах стрелка приближалась к четырём часам утра. Вздыхая и мысленно представляя себе, сколько ещё времени займёт эта возня, я не заметила появление в дверях новое лицо. В смысле, очередного гостя. Помятого Элиаса, продолжающего застёгивать верх одежды.

— Я встретил Уриэна… Как?..

Подскочила, ибо моя душа в пятки ушла. Но заметив здравомыслящий взгляд инквизитора, расслабилась:

— Уже всё хорошо, — застилала кровать, не глядя на смущённого и топчущегося в дверях Элиаса. — Его высочество отогревается и скоро будет у себя.

Намёк был понят, Элиас поблагодарил меня за помощь и ретировался.

— Надеюсь, ваши инквизиторы не будут болтать, что вы провели эту ночь у… — войдя в терму, которую немного заволокло паром, я резко остановилась: Его высочество стоял в лохани и самостоятельно натирал себя мыльной вихоткой. Я закусила губу, мысленно давая себе пощёчину, чтобы прийти в себя. Красивое мужественное тело, активный орган, покачивающийся подобно большой стрелке на часах, что приближается к двенадцати…

От моего голоса мужчина вздрогнул и сразу опустился в воду.

— Простите, я не знала, — пробормотала, подходя ближе. — Вытягивайте ноги, я помою их.

— Не стоит, — зелёные глаза старательно смотрели на мыльную плёнку на поверхности воды.

— Вы босиком ходили по дворцу, и у меня на простыне остались грязные следы, — так же невнятно пробормотала я, стоя напротив, с другой стороны лохани. Нога высунулась, оперлась на деревянный край. — Вы согрелись немного?

— Да, благодарю, — принц возвращал себе самообладание. — И приношу свои извинения за доставленное беспокойство.

Я набрала в руку мыло и стала мыть ступню, поднялась к лодыжке, щедро украшенной волосяным тёмным покровом, вернулась к пальцам… И вдруг это повторилось, ненадолго, всего одно длинное мгновение, оборванное некстати вернувшимся господином Уриэном. Мои пальцы скользили, намывая ступню, я подняла глаза лишь потому, что за вентиляционным окном глухо стукнуло, вероятно, отлетевшей веткой, и встретилась взглядом с Его высочеством. То был миг, напомнивший взгляд перед тем, как меня назвали по имени там, в кровати.

— Молоко и обувь его высочества, — громко сказал господин Уриэн за дверью.

— Он скоро выйдет, — глядя на сира Генриха, отозвалась я. — Нагрейте ему простыни, Уриэн, и посмотрите, что с камином.

— Хорошо, госпожа!

Кажется, управляющий снова ушёл. «Госпожа»… Его высочество улыбнулся, а я сердито опустила взгляд:

— Другую ногу!

Эту мыла, уже не церемонясь. Затем отложила вихотку и указала на терму:

— Вы можете ополоснуться самостоятельно. Простынь оставлю вот здесь. Не задерживайтесь, пожалуйста, молоко остынет.

— Молоко остынет, — эхом задумчиво повторил Его высочество за моей спиной.

Я лихорадочно мерила комнату шагами, ругая себя. Что с тобой происходит, Ана? Неужели, и правда, стала необручницей? Стоит мужчине хоть немного показать свою заинтересованность, как ты уже плывёшь к нему, словно мелкая рыбёшка на огонёк удильщика? Отец рассказывал, что в пучинах океана есть такая рыба — морской шархал. У него на верхней губе удочка со светящимся кончиком. И глупая любопытная мелочь, замечая этот свет, плывёт к нему, чтобы стать обедом удильщика, или морского шархала.

«Стоп. На Элиаса-то ты не запала, а ведь инквизитор хорош!» — пытался приободрить меня добрый голос. «Я просто к нему не присматривалась!» — огрызнулась моя разумная часть. Споткнулась о мягкие комнатные туфли, оставленные Уриэном у кресла. Опять его высочество пойдёт босиком…

Подняла обувь и понесла её в купальню, только на сей раз постучала, приоткрывая дверь совсем чуть-чуть:

— Ваше высочество, я забыла вам дать обувь. Вы готовы?

— Да, — сказал голос рядом, и дверь распахнулась. Принц стоял, обмотав простыню вокруг бёдер. Я наклонилась поставить туфли перед ним, и не рассчитала — проехалась лицом по простыне, задевая то, что выпирало. Сир Генрих вздрогнул.

— Простите, — пробормотала я, отступая и краснея, словно краб в бурлящем кипятке.

Но меня схватили за руку и притянули к себе.

— Ты меня касалась? — строго спросил Его высочество с неопределённой интонацией.

— Простите, я случайно…

— Не сейчас. На кровати ты меня касалась? Мы целовались?

Пришлось поднять голову и встретить прямой взгляд, немного злой, как мне показалось:

— У вас был застой маг-сил. Если бы я этого не сделала, вы бы до сих пор не пришли в себя.

— Целовать обязательно было? Я мог неосознанно передать тебе маг-силу…

Славный выходил разговор. Немного даже разозлилась:

— Если бы мне не приходилось затыкать вам рот таким способом, вы бы произнесли брачную клятву своей Иларии!

Принц отпустил мою руку, растерялся. Я показала на ширму, поверх которой была переброшена одежда Его высочества — нижнее бельё и мужской тёплый шлафор. Некстати постучал в дверь кто-то, и тут же просунулась голова Элиаса.

— Прочь! — рявкнул на него принц, инквизитор исчез. Взгляд перевели на меня. — Что ещё я говорил?

— Вы бы спросили, что ещё вы делали… — конечно же, я имела в виду его попытку построить портал в Люмос.

Внезапно Его высочество обхватил мои виски ладонями и закрыл глаза. Из моей головы словно потянули невидимые нити — там явно копались, без моего разрешения. Но увиденное подействовало на сира Генриха должным образом. Он сделал длинный выдох, отпуская меня:

— Благодарю ещё раз, Ана. Я все видел. Ты не лжёшь.

Мне надо было поблагодарить его за то, что он поблагодарил меня? Я наблюдала за ним, как его зад, обтянутый простынёй, удаляется за ширму. И его ложбинки на спине… и ямочки повыше ягодиц… Встряхнула головой, прогоняя наваждение, присела в кресло возле ширмы. Ноги приятно потянуло расслабляющей слабостью.

— Хотите того или нет, Ваше высочество, но я за вами каждую ночь всплеска бегать не смогу. И никто не сможет, вам нужна сопровождающая вас девушка, хотя бы на этот случай, — рассматривая ногти, я озвучила то, что обязательно скажут ему мои мужчины. — Иначе в одну прекрасную ночь вас располовинет, и ваши ноги отправятся к вашей Иларии. То-то ей будет весело…

— Всплески всегда такие сильные? — принц шуршал одеждой.

— Каждый раз. Но есть один секрет, можете своим инквизиторам тоже рассказать.

В своё время, если бы меня кто-нибудь предупредил об этом, я была бы благодарна этому человеку. Но и принц попался в ту же яму, а ведь можно было рассказать загодя? Ох, только вернитесь, сир Брис и Райан!

Его высочество попросил рассказать, и я, как могла замысловато, поделилась секретом, спасшим сегодня, если задуматься, жизнь принцу.

— Вот как? — он вышел одетый из-за ширмы и встал напротив меня. Пришлось подняться. — Все этот секрет знают?