В конце августа темнеть начинает уже после восьми, пока добралась домой, уже стемнело. В окне их комнаты света не было, в остальной части дома — тоже. На дверях висел замок. Ключ нашла под чуркой, служившей табуретом на крыльце.

"Муж должен быть уже дома. Свёкор работал на лесозаготовках и дома бывал наездами. А вот свекровь обычно вечером никуда не ходит. Странно," — зашла домой. Отнесла мешок с макаронами на кухню и прошла в их с Мишей комнату. Обнаружила бардак. Ящики комода выдвинуты. Дверки шкафа раскрыты. На плечиках нет Мишиных вещей. Заглянула в комод: стопка Мишиного белья тоже исчезла. В шкафу на полке под полотенцами они хранили документы. Она любила порядок, и полотенца, после стирки, всегда складывала аккуратно. А тут они раскиданы в разные стороны. Машинально достала их, чтобы сложить и вдруг заметила, что на полке лежит один паспорт и свидетельство о браке. Достала документы — Мишиного паспорта не было. Стала внимательно оглядывать комнату, в глаза бросилось, что лежали только её вещи. Подступила неприятная тошнота.

Побежала к соседке: "может свекровь у неё?"

Постучала. Дверь открыли.

— Тётя Женя, а мама у вас? Я пришла и что-то никого дома нет…

Соседка молча смотрела на девушку. Потом выдохнула:

— Шура, они же письмо получили от Мишиной бывшей, она их позвала, вот сегодня с утра собрались и уехали к ней.

Саша стояла и ничего не понимала.

— К какой "бывшей"? Тётя Женя, объясните же толком.

— Шура, так Миша же женат был, ты что, не знала? — по выражению лица девушки поняла, что — нет.

— Надежда здесь работала учительницей, по направлению, после учёбы. Миша, как демобилизовался, сразу с ней встречаться стал, а потом и поженились они…. — помолчала и продолжила, — потом её отец похлопотал, чтобы перевести дочь в родной город работать. Она с Твери, сама то… Миша тогда не поехал с ней, с работы не отпустили. Он надеялся, что она с родителями повидается и вернётся. А Надя на развод подала. Он тогда чернее тучи ходил. Решил, что она городского нашла. А потом с тобой встречаться стал. Мы думали, что забыл Надьку-то. А как вы поженились, Верка, с которой Надька здесь дружила и написала ей…

— А вчера Гавриловна, свекровь твоя, письмо от неё получила, сказала, что Надя там хорошо устроилась. А на развод подать ей отец сказал, чтобы перевод на работу в Тверь получить…

Сашу как водой холодной облили. Молча пошла к дому, собрала вещи, документы и поехала к матери.

В голове никак не укладывались слова соседки: "получается письмо они получили ещё вчера, надумали ехать тоже вчера, но ей даже словом не обмолвились".

Вспомнила только, что Миша вечером сказал, что устал очень, рано лёг спать и уснул отвернувшись к стенке. Утром рано встал и ушёл, она думала на работу …

Мать уже спала. Дверь была на крючке и пришлось стучать. Открыла, испуганно оглядывая дочку с чемоданом в руках.

Саша вошла, и на немой вопрос матери коротко сказала:

— Я думала, мама, что вышла замуж, а оказалось — сходила…

Ноги Февроньи подкосились, она осела на табурет и, прикрыв ладонью скорбно рот, беззвучно заплакала.

Рабочих рук в колхозах не хватало́. Люди старались искать работу за деньги и в колхоз добровольно теперь не шли. Для развития экономической ситуации в Карелии, в различные отрасли народного хозяйства, в том числе и в МГБ "сверху" пришла директива: "…изыскать в районных филиалах и отправить на работу в колхоз часть сотрудников."

МГБ, это штат милиционеров, которых, итак, не хватало, а отправить кого то надо.

В конце августа было организовано общее собрание по району, с обязательной явкой.

Собрали полный зал работников. Говорили о достижения, планах и разных цифрах. Саша сидела, скучала. Потом объявили, что на повестке дня стоит вопрос о помощи МГБ развитию сельского хозяйства. Далее председательствующий объявил, что часть сотрудников, по комсомольской путёвке, изъявили добровольное желание перейти работать в колхоз. И начал зачитывать фамилии добровольцев. Вдруг слышит: "Степанова Александра Матвеевна, сотрудник районного архива, изъявила желание… и направляется…работать в колхоз."

Саша остолбенела. Встала, прервала речь:

— Куда добровольно? В колхоз? Я не пойду!

— Списки уже утверждены. С завтрашнего дня, Вы, Александра, направляетесь на работу в колхоз. Райком комсомола поручает Вам ответственное задание…

Дальше Саша уже не слушала. "Как же так? Говорят "добровольно", а её никто даже не спрашивал, протестует — не слушают", — кровь прилила к её щекам. Встала. Прошла на сцену и положила комсомольский билет на стол.

— Можете вычеркнуть меня из ваших списков. В колхоз я не пойду, — и вышла из зала.

Шла домой и злилась на себя, вытирая слёзы: "не перешла бы в МГБ на больший оклад — работала бы дальше, а теперь осталась ни с чем…" Вспомнилась сказка "о рыбаке и рыбке" и увидела она себя там, возле разбитого корыта.

Утром встала, на работу теперь не надо. Мать сварила кашу, сели завтракать. Вдруг подкатила тошнота к горлу, еле успела добежать до ведра — вырвало. Попила воды — опять затошнило. "Отравилась что ли?" — подумала она, — но живот не болит…"

— Шура, а ты не беременна ли? — мать смотрела на неё с тревогой.

Сашка замерла. Ей такое даже в голову не пришло. Задумалась, что месячных в этом месяце ещё не было. Но верить в такое не хотелось.

— Мам, наверно вчера я съела что-то не то.

Февронья покачала головой: "что не то она могла съесть, если ужинали все вместе".

— Знаешь, дочка, сходи-ка ты в консультацию, проверься.

На следующее утро её снова тошнило и Саша стала подозревать, что не с проста.

Сходила в консультацию, сказали, что у неё восемь недель беременность.

"Что же делать?" — ломала голову Саша.

Люська, знаток местных новостей, сказала, что Михаил съездил и вернулся ни с чем. Что там их не приняли. А письмо "бывшая" отправила, когда узнала, что женился. Отомстить, видно, хотела.

Саше необходима была поддержка подруги и она рассказала, о беременности. Люська всплеснула руками:

— Так скажи ему, неужто одна дитё поднимать будешь? Глядишь и помиритесь…

— Нет, Люська, ничего я ему говорить не буду.

Дома сидеть — денег не прибудет. Пошла искать работу. Подсказали, что в школе-интернате есть место в прачечной. Сходила, договорилась и на следующий день вышла на работу. Домой пришла без сил, целый день таскала корзины и тюки. Одно в стирку, другое из стирки и так целый день.

Как то пришла домой и разболелась поясница. Легла, боль не проходила. Ночь промучилась. Утром стала вставать, а простынь в крови. Дошла до больницы. Врач осмотрел и сказал, что это выкидыш и нужна чистка.

Из-за послеоперационных осложнений выписали только через неделю.

Тяжёлый труд пока был противопоказан, и в прачечной она две недели занималась сортировкой белья.

Как то шла с работы домой. Возле моста стоял Михаил, видимо ждал её.

— Шура, давай поговорим.

— Мне с тобой не о чем разговаривать, — сказала проходя мимо.

— Подожди. Люська сказала, что беременна ты…. — Михаил взял её за руку.

— Люська тебя обманула.

— Я думал, это ты её попросила…

— Зря думал. Не приходи больше, — выдернула руку и пошла прочь, думая: "ну, Люська, ничего сказать нельзя… А с другой стороны, это же она, как минимум, дней десять назад сказала. Долго же ты шёл, Миша. Наверно с мамой своей советовался". На душе остался осадок.

Прошла осень. Выпал снег. Саша так и осталась работать в прачечной. Вечером вернётся домой — уже темно. Матери по хозяйству поможет, а потом то вяжет, то штопает, то шьёт что-то́. В выходной с леса на санях вывозили с матерью заготовленные летом дрова. Пока в лес идут, ноги намокнут. Там костёр разведут, согреются, дрова погрузят и домой возвращаются. Затем вместе пилили, а потом Саша колола их и складывала.