Утром за людьми Мелькора полковник подъехал на машине прямо к общинному дому. Пока бывшие наемники ожидали армейца у крыльца, Катя с недовольным видом отозвала Илью в сторонку.

— Ты где вчера вечером был Илюша? — приторно-ласковым голоском спросила она.

— Ну, я… это, — почему-то смутился парень. — Пиво пил. Гулял по Нежинску. А что?

— Ничего, — мрачно ответила пионерка. — А я тебя ждала весь вечер у себя в номере. Думала мы поговорим… о текущей ситуации. Потом не выдержала и пошла сама к тебе… а тебя нет.

— Ясно…, - задумался Илья. — Извини Кать. Очень уж мне было интересно на ваш мир посмотреть.

— Меня бы с собой позвал!

— Да я…

— Дурачок ты Илюша! И чурбан неромантичный!

«Оп. Кажется, я попал. Сильно обиделась», — пронеслось у Ильи в голове.

— Кать, брось, — начал он говорить первое, что пришло в голову, желая успокоить девушку. — Ну какая тут романтика? Вот в Крыму — там романтика! Море, звезды, прибой, все дела. Обещаю, сегодня я никуда не буду убегать и мы с тобой наедине всё обсудим.

— Не надо уже, — сухо сказала Катя, махнув рукой. — Понятно все с тобой. Забудь этот разговор, все нормально.

Через несколько минут неспешной езды по улицам, Нежинск остался позади, и почти сразу же машина подъехала к небольшому летному полю, огороженному сетчатым забором. За ним находился обширный полукруглый ангар, рядом с которым виднелись две летающие роботизированные грузовые платформы, а на самом поле стояло десятка два серебристых самолетов с короткими крыльями и выпуклостями для оборудования С-поля. Автоматические ворота в заборе открылись, пропустив машину полковника на поле, и вскоре она подкатила к одному из таких самолетов. Рядом с ним кучковался с десяток бойцов в одинаковых камуфляжных комбинезонах, с любопытством уставившихся на выходящих из машины бывших наемников.

— Знакомьтесь, парни, это особый сводный пионерский отряд «Мелькор», — представил их своим бойцам Александр Тимофеевич. — Они полетят с нами до Судака. Ну как, бойцы, размяли ноги? Хорошо. Тогда все живо на борт! И так опаздываем.

Внутри было тесновато, не слишком чисто и вообще — обстановка сильно напоминала маршрутку. Даже кабина пилота была толком не отделена от небольшого салона на двадцать обшарпанных кресел. С первого взгляда было понятно, что этот борт — рабочая лошадка, на которой постоянно мотаются туда-сюда. Едва наемники сели и пристегнулись к креслам, как боковой люк закрылся и машина начала руление. Затем практически бесшумно разогналась по полосе и сразу же взлетела вверх под таким острым углом, что Илья почти лег спиной на кресло, почувствовав ощутимую перегрузку. Однако, довольно скоро все закончилось — набрав высоту, самолет выровнялся и лег на курс.

— Лететь придется долго, часа четыре — пояснил Илье сидящий в кресле через проход полковник. — «С-машины» довольно медленные, даже на эшелоне. Но ничего, к обеду долетим, у вас еще будет время позагорать. А завтра на Москву нам должны скоростную птичку дать, я специально заявку оставлял…

Илья коротко отвечал, соглашаясь с военным, и любуясь из иллюминатора на проплывавшую внизу землю, и тот вскоре замолчал. А когда через час полета пейзаж внизу затянули облака, парень откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза и надеясь немного подремать.

Разбудило его чувство жжения в правой руке. Открыв глаза, он увидел, как кольцо Мелькора на пальце начало ярко светиться, а затем синее свечение стало быстро распространяться на всю кисть. Но всерьез испугаться или что-то предпринять Илья не успел, потому что прямо в его голове прозвучал знакомый голос Мелькора.

«Илья, извини. У меня проблемы. Я вынужден прервать вашу командировку и срочно отозвать кольценосцев обратно. Сейчас будет переход в наш мир».

«Мелькор, стой! Нельзя этого делать! Мы сейчас летим в самолете».

«Я знаю. Ничего страшного. Когда окажетесь в небе над Краснодаром, держите курс на Светлый остров. Попав в пузырь, садитесь на центральной аллее. Передай это пилоту».

«Но…»

«Мне жаль, но другого выхода я не вижу. Начинаю переход!»

Свет в салоне самолета внезапно погас, а за иллюминатором вместо залитых солнцем облаков воцарилась кромешная мгла…

Переход длился недолго, секунд шесть или семь, но и они показались Илье вечностью. Раньше Мелькор переносил своих людей в «пузырь» или из него мгновенно, но тут по какой-то причине получилось иначе. Самолет словно завис в невесомости посреди черного «ничто» и Илья с ужасом успел подумать, что они застряли между мирами надолго, если не навсегда. Но нет: тьма за иллюминаторами сменилась белесой мутью, а машина сразу же провалилась куда-то вниз, трясясь и вибрируя всем корпусом и явно падая.

Что Илью поразило в этот момент, так это реакция на ЧП коммунаров. Никто из бойцов не впал в панику и не попытался вскочить с места или заорать во весь голос. Полковник лишь побледнел в своем кресле и невнятно выругался, в салоне прозвучало несколько невольных вскриков, но в целом отряд сохранил спокойствие и тишину. А затем сработала техника, или, наконец, в себя пришел пилот. Пробив облака, машина, натужно взвыв, выровнялась и перестала трястись, выйдя на более-менее прямую траекторию полета. Бросив взгляд в иллюминатор, Илья ясно увидел знакомые городские многоэтажки — высота над Краснодаром, похоже, не достигала и полукилометра.

— Александр Тимофеевич, мы в моем мире! — торопливо произнес Илья, схватив полковника за плечо, и показал коммунару кольцо на еще продолжавшей светиться синим светом руке. — Мелькор нас перенес сюда в связи с каким-то ЧП. Подробностей не знаю, все произошло внезапно.

— От ведь елдец! — коротко выразился военный. — Твой Мелькор совсем оярел? Он считает, что может творить все что хочет?

— Сами у него спросите! — живо ответил Илья. — Только сначала надо сесть в «пузыре»! И побыстрее желательно! У нас по внезапно появившейся цели ПВО может сработать.

— За мной! Живо! — отстегнувшись, полковник направился к кабине пилота, хватаясь за спинки кресел, и Илья последовал за ним.

В левом кресле сидел лишь один пилот в синем комбинезоне, правое было свободно и Илья сел в него, повинуясь жесту полковника. Глянул на приборную доску и предсказуемо ничего не понял, смутно узнав лишь небольшой экранчик прибора авиагоризонта в правом углу. Главный, центральный, экран светился непонятными схемами, значками и меняющимися цифрами, горели огоньками какие-то датчики, по центру на специальной угловой пластине виднелся знакомый туман виртуального поля и торчал двигающийся сам по себе то ли сайдстик, то ли джойстик…

— Александр Тимофеевич, связи нет. Никакой, — повернулся пилот к вставшему позади между кресел полковнику. — Спутники недоступны, инерциальная навигация недоступна, навигация по наземным маякам недоступна, автопилот отказывается работать, карта показывает чушь! Лечу на руках по физическим приборам, место положения машины неизвестно! — как ни старался летчик сдержать волнение, голос у него все равно сорвался в конце фразы. — Ни хрена не понимаю ничего! Внизу наблюдаю незнакомый город. Что произошло?! Куда мы попали?!

— Мы в другом мире, Антон, — ответил полковник. — Вот в его, — показал он на Илью. — Слушай парня, он подскажет тебе, где приземлиться. Только давай быстрее, нас могут обстрелять с земли. Чем меньше мы болтаемся в воздухе, тем лучше.

— Ох стервь! — выдохнул пилот. — Ладно… Парень, пристегнись. Сиди тихо и ничего не трогай, понял! Говори, где нам надо садиться?

— Через город течет река Кубань, — начал объяснять Илья. — Посреди нее есть большой остров, разрезанный протоками на две части, причем река в том месте довольно широкая. Он один такой в черте города, и на нем нет крупной застройки, в основном деревья. Надо его найти!

— Хорошо, попробую набрать высоту и осмотреться… но выше семисот метров мне не подняться, мешают облака.

Самолет пошел вверх, затем накренился, разворачиваясь, а Илья во все глаза смотрел в лобовое стекло. И все же увидел слева зеленоватые петли воды и высотные многоэтажки жилого комплекса на самом краю водоема.