— Ну, раз ты говоришь, что все хорошо… — Катя вроде бы начала успокаиваться. — Ладно, Илюша, извини. Я, наверное, слегка погорячилась. Но больше никогда так не поступай, держи меня в курсе обо всем, что касается Мелькора. Обещай мне это, ладно?

— Договорились, — пожал плечами Илья. — Но и ты держи себя в руках и не кричи на меня. Кать, извини, ты случаем не беременна?

— Нет, — отмахнулась пионерка. — Дети будут только после нашей свадьбы, Илюша. Ладно, забудем…

Утром ровно через две недели вся компания Ильи собралась на парковке у его «Газели». Удобная машина, — в очередной раз подумал бывший наемник. — И кузов для груза имеется и всю пятерку кольценосцев в салон можно посадить. Правда, Леха был недоволен, скептически разглядывая автомобиль.

— Что мы как нищета какая-то? Командир, тебе на нормального железного коня денег не хватило? Так ты бы сказал, мы бы поделились миллиончиком-другим на общее дело. Взяли бы новую машину прямо с салона. Корейца какого-нибудь, или хорошего китайца на худой конец.

— Для дела «Газелька» подходит, глаза она никому не мозолит, — пожал плечами Илья. — Нахрена?

— Как это нахрена? А понты? Нормальные пацаны должны ездить на четких тачках.

— Я не понимаю, ты сейчас прикалываешься или серьезно говоришь? — махнул рукой Илья. — Садись, давай, «эльф».

— Нормальная машина, — поддержал Илью Толя. — Мне нравится.

Ехали молча, думая каждый о своем, и дорога до Пузыря пролетела быстро. К просьбе Мелькора его создатели отнеслись серьезно, и последние десять дней на занятия по фехтованию вся пятерка ходила ежедневно. Сложнее было уговорить Валентину Петровну взять в ученики еще четверых парней и девушек, но отказаться от хорошей платы за уроки пенсионерка не смогла. Так что в последние дни все виделись ежедневно и успели наговориться.

Во дворе крепости у башни уже стояла личная синяя «тойота» Терентьева, а сам полицейский что-то обсуждал с Вожатой, держа в руке кожаную сумку для документов. Увидев вылезающих из «Газели» кольценосцев, Дарья Ивановна помахала рукой и криво улыбнулась всей компании.

— Приехали? Тогда пошли на прием! Шеф уже готов принять нас.

— В кузове продукты, надо бы выгрузить, — озаботился Илья.

— Потом. Не будем заставлять начальство ждать из-за ерунды.

В лифте бывший наемник буквально всей кожей почувствовал, что что-то идет не так. Катя выглядела сжатой в пружину, словно перед атакой. И даже Вожатая, похоже, слегка нервничала. Разлитое в воздухе напряжение почувствовал и Терентьев, внезапно нахмурившийся и внимательно разглядывающий лица собравшихся. Чутье прошедшего горячие точки полицейского, похоже, заговорило об опасности.

«Может, у меня паранойя»? — подумал Илья. «Вожатая почему-то так боится шефа? Но почему? И почему нервничает Катя»? Так-то вроде все безопасно, мы все без тяжелого оружия и брони, да и Мелькору в центре его Крепости никаким оружием ничего не сделать. Шефу вроде незачем на нас злиться. Что происходит»? На всякий случай Илья нащупал в кармане заветное черно-синее колечко.

В кабинете на двадцать пятом этаже их уже ждал черный рыцарь, сидя в кресле за столом для совещаний.

— Я приветствую вас, друзья, — сказал он, чуть наклонив голову. — Рад вас всех сегодня видеть.

— И мы тоже очень рады, — изобразив полупоклон, сказала Катя, первой подойдя к столу, обогнав всех. — Но господин, позвольте вам кое-что показать, перед тем как мы начнем разговор! Это очень важно!

— Что? — заинтересовался Мелькор.

— Вот, — негромко сказала Катя, сделав еще несколько шагов и приблизившись вплотную к Мелькору. Пионерка раскрыла ладонь и тихонько коснулась пальцем с кольцом черной брони Пузыря. — Глядите!

Розовая вспышка была настолько яркой, что Илья на мгновение ослеп. А когда открыл глаза и попытался действовать, то не успел буквально чуть-чуть.

Огромная фигура Мелькора с грохотом рухнула с кресла на пол. Терентьев отшвырнул кейс и выхватил откуда-то черный пистолет, но воспользоваться им не успел, упав с искаженным судорогой лицом. А еще через мгновение острая боль пронзила Илью и его ноги подкосились сами собой. Падая, он успел заметить, что стреляла Вожатая, держащая в руке небольшой продолговатый предмет. Первый выстрел достался полицейскому, второй — ему, а следующими тремя она поразила Леху, Нику и Толю. А затем сознание бывшего наемника померкло, и он погрузился в темноту…

Зрение и осязание возвращались медленно. Илья открыл глаза и попытался пошевелиться, но тело его не слушалось, словно парализованное. Зато удалось слабо застонать и едва-едва повернуть голову, что возымело свой эффект.

— Илюша, ты пришел в себя? — услышал он откуда-то сбоку заботливый голос свой невесты. — Ну-ка выпей лекарство. Ты не сильно ушибся, когда падал?

Катя села на застеленную матрасом койку, на которой лежал Илья, и аккуратно приподняла ему голову, дав сделать несколько глотков прохладной сладковатой жидкости. Стало полегче, и бывший наемник, прокашлявшись, спросил вопрос, который волновал его больше всего.

— Почему ты предала?

— Кого? — негромко спросила Катя.

— Меня. Мелькора. Нас.

— Тебя я не предавала, — серьезно ответила пионерка. — Я по-прежнему твоя невеста и вейга, и у нас в будущем все будет хорошо. Только не здесь, а в КСН. Я собираюсь забрать тебя с собой. И об остальных ребятах тоже позаботятся. Как и о Мелькоре. Он жив, если ты за него переживаешь, просто теперь он будет работать под контролем коммунаров.

— Как вы это сделали? — поморщившись, снова спросил Илья. — Шаори?

— Верно, — сказала Катя. — Уж извини, но я не только бегала по торговым центрам за покупками и обустраивала нашу квартиру в последние недели, но и встречалась с людьми туманников. В КСН не было технологий, чтобы замаскировать эти встречи, аккуратно взломать наши с тобой кольца и приготовить ловушку для Пузыря. А у шаори они были, и они нам с этим помогли.

— Но почему ты это сделала?

— Наверное потому, что бывших пионеров не бывает, Илюша, — вздохнула Катя. — А я давала присягу Родине, и я по специальности все же пионер-разведчик. Не бери пока это в голову, лучше постарайся заснуть.

— Верни мне сначала контроль над телом.

— Извини, но пока нет, — вздохнув, сказала Катя. — Еще рано, я сделаю это чуть позже. Если захочешь в туалет, можешь просто расслабиться, я надела тебе под брюки подгузник. Ничего не бойся и ни о чем не беспокойся, я теперь сама обо всем позабочусь. Отдыхай.

Катя достала откуда-то серую комковатую подушку без наволочки, подсунула ее под голову Ильи, а потом ласково погладила жениха по растрепанным волосам.

— Ладно, я пошла, дорогой. Потом поговорим. У нас с Дарьей Ивановной сегодня еще очень много дел. Если сможешь, постарайся заснуть. Пока-пока.

Отвечать ей Илья не стал. В этом просто не было никакого смысла. Ситуация стала предельно понятной, и, как бы ему не было сейчас горько и обидно, тратить время на душевные терзания, рефлексии и выяснение отношений не стоило. Всё, конец. Того что было не вернешь. Теперь надо принять случившееся и по возможности отключить эмоции. Не для того чтобы смириться, конечно. А для того, чтобы сэкономить себе время и усилия и привести в порядок мозги. Стадия принятия реальности — штука хорошая на самом деле. Она не только последняя, но и самая продуктивная, почему-то именно на ней наконец-то становится ясно, что действительно можно сделать, чтобы выкарабкаться из ситуации, а за что не стоит и браться.

Первым делом Илья попробовал пошевелить рукой или ногой, но паралич держался крепко и никаких результатов его усилия не принесли. Правда, мышцы шеи и головы работали исправно, но руки висели как тряпочные. Вероятно, дозировку парализующего средства подбирали аккуратно, чтобы не вызвать жертве ненароком остановку сердца или дыхания, поэтому область груди и головы действие парализующего яда не затронуло. Теоретически, это состояние должно пройти само собою, любая фармакология рано или поздно выводится из организма естественным путем. Ему немного и надо, достаточно лишь восстановить контроль над руками, поскольку переодеть его не успели и вряд ли так уж тщательно обыскивали. Вопрос лишь в том, когда это случится. Однако, кроме паралича Илью ждала еще одна крайне неприятная новость. После того как под головой оказалась подушка, парень сумел как следует разглядеть свое тело и сразу же заметил, что золотого кольца Мелькора на правой руке больше нет. Как можно было снять не снимаемое в принципе кольцо, он не знал. Хотя, Катя что-то говорила про взлом колец и технологии шаори… Похоже, он очень, очень сильно недооценил свою невесту и коммунаров в целом. А теперь за это приходилось расплачиваться.