Согласие выразили все.

— Тогда я поехал вперед, мне надо отметиться в доме у Джудит. Ключи она мне передала, так что в дом я войду с парадного входа, а вы меня подхватите со стороны мастерской. Аннабель знает. Пошли переодеваться, свадьба все же!

Ровно без пятнадцати три жених и невеста входили в здание мэрии. Невеста была в голубом платье, немного напоминавшем то, бальное, в котором они впервые встретились на балу в Университете Космоса, в руках была скромная бутоньерка из цветов Южной Африки. Жених надел парадный мундир академии с серебряной отделкой. Свидетели тоже принарядились.

Мэр уже ждал. Он традиционно попросил приложить руку к идентификатору вначале невесту, потом жениха. Описать выражение его лица после установления личностей вступающих в брак было трудно, но он удержал себя в руках и со слабой надеждой в голосе попросил предъявить согласие родителей. Эльриан достал документ о помолвке.

— «Надо же, как не терпится»! — пронеслось в голове у чиновника.

Задав традиционные вопросы о том, добровольно ли молодые люди вступают в брак и, получив положительные ответы, он что-то набрал на клавиатуре ноута, попросил жениха и невесту повторно поочередно приложить руки к идентификатору, дождался ответа. Затем предложил молодоженам обменяться кольцами, что они и проделали, а потом объявил мужем и женой, предупредив, что они должны повторно подтвердить брак по исполнению супругу 21 года, и о том, что развод до этой процедуры невозможен. Последовал традиционный поцелуй, и вся компания поехала обратно в поместье, праздновать свадьбу.

По заданию Аннабель роботы приготовили праздничный стол. Все уселись, открыли бутылку шампанского, подняли бокалы за здоровье молодых. Мона вспомнила традиционный тост, произнесенный Аннабель в день их свадьбы с Джанни, и, скривившись, выкрикнула «Горько»! Пожалуй, по длительности поцелуя Эльриан и Белль могли поставить рекорд. После обеда Аннабель улучила минуту, позвала Мону и уединилась с ней в своей спальне, вышли через минут 15, слегка порозовевшие. Затем она позвала в компанию Виолетту, и в кабинете управления виллой ввела девушек в главный компьютер, временно сделав хозяйками над всеми обслуживающими дом роботами и системами. Затем, снова собрав всех гостей в столовой, попросила минуту внимания.

— Друзья, мы с Эльрианом уезжаем в небольшой домик в горах. Джанни знает, Орлиный Приют. Дороги туда нет, только горная конская тропа. Или геликоптер. Вернемся 9-го, вечером. Коммфоны берем с собой, зарядные устройства не забыли, как в прошлый раз, но я надеюсь, что на четыре дня спокойствия мы можем рассчитывать. Управление домом я перевела на девушек. Экскурсионный мобивен в гараже, Джанни знает, как управлять. Если завтра будет хорошая погода, то советую посвятить день Столовой горе. Конюшни тоже в вашем распоряжении, на спортивном авиадроме мой авионик, техники предупреждены, можете пользоваться. Вроде все, хозяйничайте. Мы переодеваемся и едем, до темноты еще три часа, успеем!

С этими словами молодожены покинули друзей. Через некоторое время из окон столовой был виден маленький караван из двух верховых и двух вьючных лошадей, удаляющийся к горам.

— Романтично, не ожидал от Ри, — проговорил Наджар, — завидую!

Лошади привычно ступали друг за дружкой по узкой горной дороге. Эльриан пропустил Аннабель вперед, и сейчас следовал за ней, созерцая спину жены. Несмотря на небольшой дождик, дорога прошла спокойно, весь путь занял не более двух часов. В Орлином Приюте царил образцовый порядок — Аннабель еще во время сессии несколько раз побывала в домике, подготовила все к их приезду. Эльриан занес вьюки в дом, оставил девушку их разбирать, сам занялся лошадьми, расседлал, выводил, обтер, напоил, засыпал корм и отпустил свободно отдыхать в загоне. Вернувшись в дом, застал Аннабель за сервировкой ужина.

— Иди в душ, пока вода теплая, — скомандовала она, — я заказала установить солнечные батареи, но сегодня пасмурно и они еле работают, вода греется за счет аккумулятора, а он скоро иссякнет.

— А если и дальше будет такая же погода?

— Солнцем греется только душ, но есть еще и резервная дровяная печка, так что не завшивеем! Иди уже, мойся, пахнешь, как конюх!

Эльриан принял еле теплый душ, переоделся. В гостиной, на столике уже был сервирован ужин — жареный цыпленок, сохранившийся горячим в термосумке, салат, фрукты и легкие сухие пирожные. Голодны были оба, поэтому минут пятнадцать сосредоточенно жевали. Аннабель попросила открыть бутылку припасенного к десерту вина.

— Не знаю, как тебе, а мне сейчас глоток спиртного не помешает, — смущенно сказала она, отводя глаза от мужа.

— «Если честно, то и мне тоже», — подумал Эльриан.

В памяти всплыл тот день, когда он, в 14 лет, только вернулся из Корпуса на каникулы. По дворцу еще витали отголоски скандала, связанного со скоропалительной женитьбой Эльдара. Сильвио категорически отказался что-либо рассказывать своему подопечному, пробурчав, — Молоды вы еще, принц, такую грязь обсуждать! — И посоветовал не обращать внимания и на слухи о нем самом, Эльриане.

Вечером же его вызвал отец. Сам вкратце рассказал о происшествии, сведя все к мысли, что принц любого достоинства в глазах алчных девиц не охотник, но добыча, поэтому надо беречь себя от поползновений, а для этого знать все, что положено об отношениях мужчины и женщины. А познавать лучше всего на практике. Конечно, ему только через два месяца будет 15, но несколько веков назад женились даже в 14, так что сейчас он познакомит его с одной очень порядочной молодой дамой, которая и проведет несколько уроков по отношениям между противоположенными полами. Этот монолог, видно было, дался отцу нелегко, поэтому он как-то быстро позвал Ива и попросил пригласить в кабинет баронессу Юнни. Милана вошла с непроницаемым лицом, в ответ на представление ей Эльриана сдержанно приветствовала его стандартным: — Очень приятно познакомиться, Ваше Высочество! — На предложение отца сегодня же приступить к занятиям обреченно кивнула: — Как вам будет угодно, Ваше Величество! — и вежливо пригласила принца следовать за ней в ее покои…

Совершенно растерянный, Эльриан проследовал за ней, краем глаза поймав странный взгляд Ива.

Милана шла в свои комнаты, как на эшафот, повторяя про себя: — «Это ради дочек, ради моих девочек»! — стараясь этим напоминанием заглушить жгучий стыд от своего согласия променять свою женскую честь на благополучие ее дочек. Единственным утешением было, то, что она не стала фавориткой императора, как она боялась, видя, какие взгляды тот бросает на нее. Что же, удовлетворить рано проснувшийся интерес императорского отпрыска все же менее стыдно, а главное не так заметно, как его отца. Она вошла в свою маленькую гостиную, жестом пригласила принца войти, и закрыла дверь на щеколду. Стараясь не смотреть на своего «ученика», не желая видеть алчный блеск в глазах подростка, прошла в сторону входа в спальню и, почувствовав, что за ней никто не следует, оглянулась. Мальчишка так и стоял, замерев, на пороге у входной двери, напоминая испуганного зверька. Видимо, только приказ отца удерживал его от того, чтобы сдвинуть щеколду и сбежать. Милана впервые смогла хорошо разглядеть своего подопечного. Худой, нескладный подросток. Видно, что неравномерно растет, по крайней мере, сейчас ноги и руки гораздо, непропорционально, длиннее по отношению к туловищу. Хотя, скорее всего, пройдет пара-тройка лет, и из этой заготовки будущего мужчины вырастет очень привлекательная для женских взглядов мишень. Как в сказке — из гадкого утенка в прекрасного лебедя!

— Ну что же вы стоите там, Ваше Высочество? — строгим, «учительским» голосом спросила Милана.

— А что мне делать? — потерянным голосом спросило «высочество».

— Ну, хотя бы, — Милана планировала сказать «помочь мне раздеться», но, поймав совершенно отчаянный взгляд, произнесла, — пройти в гостиную, присесть и мы поговорим.

— Только поговорим? — с надеждой спросил принц.

— Пока только поговорим, — успокоила Милана.