— Спасибо, тебе, Конрад и всем вам. Сегодня все по-старому, завтра я начинаю работать с бумагами, послезавтра едем на авиадром, смотреть, как прошла переброска авиатехники и переоборудование части авиапорта под военные цели, а затем у нас самое сложное — траурная процессия и церемония прощания. Отто, завтра съездите в постижерную мастерскую театра, проверьте, готов ли заказ на пять белокурых париков, повторяющих мою прическу.

— Зачем столько? — вырвалось у непоседливого Хуана.

— Посмотрите, мне, на капюшон костюма, как минимум два. Один — про запас, и два для вас. Из вас только Мишель и Алекс чистые блондины и похожи на меня и ростом, и фигурой. Фигура так же похожа у Ашота и Клода, но один — жгучий брюнет, второй — русый. Зачем мне нужны «двойники» сейчас объясню. Как вы думаете, зачем проведены все манипуляции с внутренней дверью? И кем?

— Что бы войти в вашу спальню незаметно, со стороны покоев императрицы, — ответил неугомонный Хуан, — скорее всего, это кто-то из заговорщиков!

— А откуда у него ключи?

— Надо допросить смотрителя дворца! — воскликнул Жюль.

— Хорошо, Алекс, Отто, пригласите его, как его, кстати зовут, не помню, давно не сталкивался!

— Нгоро Зола.

— Так вот, пригласите мэтра Нгоро, вежливо, сюда, ко мне, вот прямо так и спросим! Ключи от покоев императора были у Ива, так что все изменения без его ведома могли вноситься только через покои императрицы.

— И еще у меня, — подал голос мэтр Тони Берроуз, камердинер Эвальда, — но я никого сюда не пускал, только грузчиков, переносящих короба с личными вещами императора, в моем присутствии. Я же и собирал вещи и опечатывал. До склада грузчиков провожали гвардейцы из полка кронпринца. Императорские считаются ненадежными, после предательства их двух товарищей, пропустивших стрелков на крышу.

— Хорошо, ступайте за смотрителем.

— Ри, у тебя есть догадки, кто за всем этим стоит? — спросил Мишель.

— Есть. Я надеюсь, они подтвердятся. Тогда кому-то не поздоровится. Сама виновата, подставилась!

Тони и Сильвио понятливо переглянулись.

— Теперь о вас, господа камердинеры. Сильвио, не обижайся, но доверить Эдгара я сейчас могу только тебе. Сабрине, как ты понимаешь, немного не до него, хотя она и взяла его под свое покровительство, но ей бы с младенцем и с похоронами справиться, а ребенок ждать не будет, ему ласка и внимание здесь и сейчас нужны. А мне нужен спокойный, веселый и счастливый кронпринц, а не принц Эльриан, вариант 2. Ты понял? Я, возможно, будущего Правителя тебе доверяю. Прости, но покоя тебе еще ближайшие пять лет не видать. Согласен?

— Куда же я денусь. Я, Ваше Величество, все понимаю. Выращу! Он мальчик тихий, даже немного забитый, так что это не ваш случай, выправим!

— Спасибо, особенно за «ваш случай», что, все было так ужасно?

— Я бы сказал, сложно…

— Дальше не надо, а то моих телохранителей перепугаешь! Теперь вы, Тони. Пока мы в Эстинове, вы остаетесь на своем месте. Когда переедем в Эстину, я надеюсь, мне уже доставят с Терры кандидата на ваше место. Не обижайтесь, это будет не человек. Машина, подчиненная только мне, которой угрожать бессмысленно, шантажировать нечем, оружием махать перед ней опасно. Так что, оба, не ревнуйте. А с вами, Тони, насчет нового назначения, поговорим отдельно, когда переберемся в Эстину.

Эллана.

Привели смотрителя дворца. Крупный, темнокожий, явно негроидного происхождения, Нгоро Зола почтительно поклонился императору.

— Мэтр Зола, — вежливо обратился к нему Эльриан, — завтра я собираюсь переселиться в полагающиеся мне по статусу покои, хочу поблагодарить за их отменную сохранность, а заодно, во-первых, спросить — зачем поменяли туалетный стол и зеркало в спальне? По чьему приказу так неаккуратно смазали петли и замок в двери, ведущей в покои императрицы? И зачем сняли щеколду с моей стороны двери?

— Ваше Величество, произвести ремонт двери нас попросила лично ваша матушка. Она предупредила, что вы скоро женитесь, и вам понадобится свободно проходить в апартаменты вашей супруги. Она же и попросила отреставрировать туалетный столик и зеркало из вашей спальни. Мастера уже вызваны, как только все будет готово, мы вернем все на свои места.

— Отлично, я очень благодарен вам за такое внимание к пожеланиям ее величества. Только в следующий раз прошу согласовывать все ваши действия с майором Конрадом Харлоу, начальником моей личной охраны. Он отвечает за мою безопасность и его обязанность быть в курсе всех перемен в моем окружении, будь то человек или мебель. Не подводите его!

Довольный похвалой смотритель удалился. Эльриан повернулся к своим спутникам.

— Опять взялась за старое, гадюка, — прошептал Сальваторе, так, что бы его услышали все.

Тони удивленно посмотрел на него, остальная охрана, кроме Мишеля и Джанни непонимающе переглянулась.

— Так, господа, — привлек к себе внимание Эльриан, — не расслабляемся. То, что все это безобразие устроено по приказу матушки должно вас не успокаивать, а напрягать. Ожидать можно любой гадости, от попытки подсунуть мне в кровать девицу, до взрывного устройства. Не делайте шокированные лица. Большинство из вас осведомлены о моих трениях с Иоанной. Она уже нацелилась на Эдгара, попыталась им завладеть, видя в нем императора после смерти отца, к которому, она даже не заглянула, пока он боролся за жизнь. Мишель, Джанни, Хуан и Клод были тому свидетелями. А тут я, какой облом! Так что от нее можно ждать любых гадостей. Если не верите, спросите генерала Саарте.

— Но она же ваша мама, — робко вставил слово Жюль.

— Поверьте, Жюль, материнских чувств ко мне она не питала с рождения, так что надеяться на внезапное их появление может только наивный идеалист. Так что принимаем меры. Сегодня я ночую в старых покоях, Конрад, раздобудь электронный замок, с дистанционным управлением, закодируем на наши отпечатки пальцев. Найди мастера на стороне, что бы его поставить к завтрашнему дню. Почему такая спешка, объясняю. Роджерс Грасс улетает послезавтра, я хочу просить закодировать замок на нас именно его. Мастера проведете с завязанными глазами, что бы не знал, где и кому ставил. Закрывать замок не будем, пока. В спальне организуем засаду. Посмотрим, кто попадется. С этого дня и до получения результата кто-то из вас будет спать в императорской постели. Проверяйте ее тщательно перед сном, что бы не пострадать. Парики тоже нужны завтра. Вы, Тони, завтра открыто расскажете всем, кого повстречаете что император переселился, наконец, в положенные покои, поэтому ваши свободные деньки закончились. Туалетный стол и зеркало проверить на возможные сюрпризы. Вроде все.

— Если кровать займет один из нас, то где вы будете спать, Эльриан? — спросил рыжий Отто.

— На одном из диванов в вашей дежурной комнате. Надеюсь, вы потеснитесь. Но, думаю, это долго не продлится. У Иоанны никогда не хватало терпения. Пока все. Расходимся, Мишель, тебе парик не нужен, первая вахта твоя. Счастливых снов!

— Подожди, Ри, а если у меня утром девица в кровати обнаружится? Мне что, жениться придется?? Так я не могу, у меня Жанетт!!

— Да, — на разные голоса почти одновременно спросили остальные охранники, — как с этим быть.

— Ребята, не переживайте, ту, кто с благословления матушки полезет в эту кровать, даже виконт вряд ли устроит. Амбиции, как вы понимаете, гораздо выше. Так что в худшем случае она с визгом сбежит, а если удасться ее поймать с поличным, для чего и нужен электронный замок, то отправится замаливать грехи в монастырь, года на два. Все ясно?

Немного успокоенные, охранники разошлись, оставив с императором дежурную смену.

На следующее утро Эльриан направился в кабинет императора. Ив был уже готов к работе. Все следы его бдения в приемной исчезли. В первую очередь взялись за папку «текущие дела». Сверху лежал приговор. Приговор двум разгильдяям — гвардейцам, которые пропустили на крышу стрелков. Военный трибунал, по законам военного времени, снял мораторий на смертную казнь, что было вполне в рамках принятого 300 лет назад закона. Так что измена долгу, приведшая к тяжелым последствиям, неминуемо каралась расстрелом. Эльриана поразило не это, хотя начинать правление с казни, не лучший вариант. Поразили имена и фамилии приговоренных. Зигмунд Бельский и Вартан Териян. Очень знакомые. Видя, как молодой император изменился в лице, Ив, истолковав это по-своему, мягко сказал: