С ректором Университета разговор был иного рода. Эльриан попросил у него совета, кто из экономистов во-первых, может провести ревизию министерства финансов, так как деятельность герцога Боннэбьен вызывает большие подозрения. А во-вторых, кто из них сможет возглавить в будущем это министерство. Ректор замялся, никто из высокопоставленных особ экономикой не интересовался и на эту должность не годился. Император сразу заявил, что его не интересуют высокородные придурки, а нужен грамотный финансист, способный провести империю без финансовых потрясений в это сложный период. Виктор фон Логин порекомендовал молодого заведующего кафедрой, только что получившего звание профессора, талантливого, но происхождением из крестьян. В комиссию ректор предложил включить декана факультета, а остальных членов комиссии выбрать по его подсказке. Эльриан предложил ректору привести этого молодого профессора вместе с деканом к нему на собеседование, не предупреждая о возможных перспективах. А на счет происхождения попросил не волноваться.

После беседы император дал поручение Иву запросить его документы из Морионской академии и документы Джанни тоже, сопроводив соответствующим письмом от его имени с сожалением о невозможности продолжать обучение на Морионе по не зависящим от него причинам, и с благодарностью за полученные знания.

Ректор Морионской академии астронавтики с сожалением перечитывал полученное письмо. Слухи, которые до него дошли месяц назад подтвердились. Академия лишилась одного их лучших курсантов и надежды на победу в турнире в следующем году, а Эллана приобрела весьма своеобразного императора. Молодого, амбициозного, способного на многое. Что ж, придется огорчить старого друга Пьера и выслать требуемые документы. Он вызвал деканов Экономического и Воздушного факультетов из отпуска и приказал в течении двух дней подготовить все требуемое. В данной ситуации плюс все же был, теперь можно во всеуслышание заявлять, что в академии обучаются будущие императоры!

Документы были получены, изучены, и признаны вполне подходящими для зачисления курсанта-императора на четвертый курс академии. А там уже все было проще — сократить обучение с двух семестров до одного. В принципе, императору только следовало освоить дозаправку в воздухе и полеты в группе, экзамен по воздушному бою он сдал в бою с реальным противником, на глазах у декана. Ну и сдать несколько теоретических предметов, одной из которых была навигация по звездам на небе Элланы. Ясно было, что в навигации в космосе курсант разбирается чуть ли не лучше преподавателей. Вопросы снабжения частей воздушного флота, нормы, финансирование и прочее вообще можно было не сдавать, так как изучение логистики вместе с экономикой вполне покрывало и даже перекрывало требования факультета. Проблемы, правда, были, неожиданные. Во-первых, возмутился заведующий кафедры физподготовки. Насмотревшись на несуразную фигуру будущего курсанта он потребовал, что бы тот сдал зачет по его специальности — 15 кругов бегом по стадиону, положенное количество отжиманий и подтягиваний на перекладине, а так же полосу препятствий. Иначе грозился не допустить до полетов. А заведующий кафедрой летного мастерства тоже встал в позу, решив, что созерцание одним деканом воздушного боя не может быть зачтено за экзамен. Требуется сдать его как положено, в присутствии комиссии из трех человек, причем и с тяжелым истребителем, и с легким, а в довершение сбить бомбардировщик!

Ректору пришлось докладывать императору о возникших препятствиях. Тот посмеялся принципиальности ответственного за физподготовку, спросил, когда удобнее будет устроить пробежку. Договорились, что бы не привлекать внимание, бежать совместно с первокурсниками, 30-го августа, когда проверяли годность будущих курсантов к нагрузкам академии. Заявление заведующего кафедрой разозлило как декана — его слова поставили под сомнение, так и императора. Он вполне четко выразился о «тыловых крысах» ставящих бумажки, процедуры и протоколы выше реальных действий, кроме того, оскорбляющих недоверием вполне надежных особ. Кого имел в виду император — себя, или генерала Гренадина так и не было ясно. Однако завкафедрой уперся рогом. Видимо, был упрям и недальновиден. Он прямо заявил, что еще ни одному тяжелому истребителю не удалось сбить легкий, так что если Его Величеству это удастся, то он сам подаст рапорт об отставке. Нахальный мальчишка в императорской короне поправил — не об отставке, а о переводе в действующую армию. Уходить в отставку при нынешнем положении можно расценить как предательство. Глупец согласился. Договорились провести экзамен во время первых тренировочных полетов на базе в Нордике, в середине сентября. Эльриан явно был зол. Плохому настроению способствовал еще и отлет Наджара с сестрой, и то, что не было никакой возможности их проводить.

Последнюю ночь перед отъездом они с Аннабель практически не спали. Нежные объятия чередовались с бурной страстью. Они любили друг друга, как в последний раз, вполне отдавая себе отчет, что это может оказаться правдой, особенно после информации о взрыве в Эстинове. К утру Аннабель заявила, что она никуда не поедет, останется здесь, иначе просто умрет от страха за него. Эльриану пришлось вновь пустить в ход пугающее жену обещание уничтожить себя, если его поставят перед выбором — или-или. С трудом, но Белль согласилась на отъезд, но взяла обещание, что Эльриан, во время поездки на Терру выкроит хотя бы неделю, что бы побыть с ней только вдвоем. Пришлось обещать, тем более это было реально. Так что на следующий день после отъезда делегации с Харры настроение у императора было близко к абсолютному нулю, и поступки недалекого заведующего кафедрой были совсем не к месту.

Эллана.

Через 15 дней вся Эстина разделилась на два лагеря. Все делали ставки, одни за молодого императора, другие — против. Особенно изощрялись курсанты старших курсов Военной академии. Все помнили грузную фигуру императора во время похорон. Поэтому ставки в основном были не на победу Эльриана, а на то, сколько кругов он продержится, цифры были минимальные. От одного до десяти, не больше. Поэтому, когда нашлись смельчаки, поставившие на цифру тридцать, над ними все смеялись, как над заведомыми лузерами. Этих смельчаков было девять, и ставил каждый из них у нескольких букмекеров, так что выходили крупные суммы. А предшествовало этому небольшое собрание в покоях императора. Посвящено оно было одной теме — как прекратить вакханалию вокруг сдачи норм по физподготовке. Предлагали разное. От признания ставок против императора чуть ли не изменой, до полного игнорирования тотализатора. Эльриан молчал до последнего. Когда страсти накалились, он просто встал и сказал:

— Все ваши идеи полное фуфло. Выход один. Надо выиграть с таким преимуществом, что бы все заткнулись и больше никогда не смели рот разевать. Значит так. Бегу в костюме космодесантника, то есть в том виде, в каком большинство меня привыкло видеть, те самые тридцать кругов. Это вполне реально. Джанни подтвердит. Потом помогаете мне этот костюм снять, так как я не уверен, что смогу в нем выполнить упражнения на снарядах, мы с Джанни только собирались потренироваться этим летом. Вы меня прикрываете. Не протестуйте, попасть в размеренно бегущего человека проще, чем в крутящегося на снарядах, так что, если будут стрелять, то во время бега. Если не будут, то значит не подготовились, не смогли. Теперь о вас. Полные 30 кругов пока не сможет пробежать даже Джанни, он пока больше 20 не выдерживал. Вы разбиваетесь на тройки, Конрад, тебя это тоже касается, ну не на тройки, а на 3+2+3, Десять кругов осилите? Учтите, под вас подстраиваться не буду! Нельзя потерять темп, собью дыхание. Джанни бежит свои 20 кругов, без нагрузки легко осилишь, остальные по 10, меняетесь. Прикрываете меня. Перед полосой препятствий я вновь одеваюсь, но только в жилет, защищаю спину и грудь. Там вам прикрыть меня нереально. Все. Потом коллективно смеемся над нынешними насмешниками. И еще. Надо наказать тех, кто принимает ставки против меня. Вон Джанни знает, как. Уже выигрывал. Жан, рискнешь еще раз?