— Роджерс, этикет помнишь? Первым правители здороваются с тобой, потом ты.

— Да помню я, помню! Почему правители?

— Потому, что регентов два, плюс Эльриан. Когда остается год до совершеннолетия, молодой император активно участвует в управлении государством. Эльриану до 20 лет почти месяц, но на это закрывают глаза. Так что, формально правителей трое, но я уже предчувствую, кто возьмет на себя большую часть!

— И кто? Я не очень-то интересовался делами Элланы.

— Жених нашей кузины, кто еще? Регенты, уверен, будут плясать под его дудку, как только он оправится после потери отца. Характер у него железный. И не дай бог тебе ему проболтаться насчет происшествия с Аннабель. Это не наше дело. Захочет, сама расскажет, нет — так и останется тайной. Хотя, думаю, она все же расскажет, при встрече. Тогда я Юстиниану не завидую. Ему и так эта выходка дорого обошлась, но как бы жизни не стоила.

— Не понимаю. Вроде он пострадал больше, чем Белль! И жених ее мне показался таким типичным принцем! Красивый, утонченный, воспитанный.

— Ага, на официальном приеме. Ничего, поймешь. Ты только поосторожнее с этим «красивым и утонченным». Тебе же здесь в ближайшее время работать, хоть и на другом континенте, но встречаться все равно придется. Пошли.

Делегацию, хотя, какую делегацию, так, двух посланников, встречали втроем, два регента и император. Наконец-то хоть какие-нибудь вести из остального мира! Эльриан ловил себя на мысли, что больше всего хотел услышать вести о жене. Получила ли Анни его послание? Или уже считает себя вдовой? Три дня нетерпеливого ожидания он пытался занять себя, что бы в голову не лезли дурные мысли. Будь проклята, матушка, из-за которой он никак не мог приучить себя до конца верить женщинам. Даже Милана не смогла окончательно разбить эту ледяную корку недоверия. Поэтому он постарался загрузить себя вроде бы нужными, но не срочными делами, несмотря на рекомендации медиков больше отдыхать. Вся компания врачей из Эстины появилась у него перед своим отъездом из столицы. Тед Сиррус, осмотрев императора, заявил, что все хорошо, только нужно еще неделю «полупостельного режима» и можно постепенно начать давать себе нагрузки. Валентайна настояла на проверке сердечной деятельности, ничего тревожного пока не нашла, но предупредила, что склонность к тахикардии — резкому ускорению сердечного ритма, у него имеется, и это, не проявляющееся в обычных условиях нарушение, скорее всего, связано с подавлением Эльрианом своих эмоций, и посоветовала иногда не сдерживаться. — «От того, что вы на кого-нибудь провинившегося накричите, никто не умрет, а от тяжелого срыва ритма сердца — вполне возможно! Не подавляйте свои эмоции слишком часто, давайте хоть иногда чувствам выход»! Эльриан слушал, кивал, но вести себя собирался по-прежнему. И неправа доктор Грог. От того, что накричит она, или даже доктор Сомов, скорее всего никому вреда не будет, только польза, а вот если рявкнет император, то виновного может и удар хватить!

Впрочем, он поблагодарил докторов за заботу и клятвенно пообещал, что по приезду в Эстину обязательно пройдет обследование у них в госпитале, на самом современном оборудовании. От этого обследования он ничего не ожидал — после строгого медицинского контроля в Академии Астронавтики вряд ли что-то серьезное у него обнаружится. Ну, было сердцебиение пару раз за это время, так нужно же учитывть обстоятельства. Если бы он проиграл турнир на Морионе, пострадала бы только его гордость, а здесь вся жизнь рухнула! Отец, братья…Эльриан так до сих пор не смог до конца осознать, что все, их больше нет, и никогда он не услышит, как Эльдар с усмешкой тянет «Малы-ыш»! И чего он на него злился! Пусть бы звал, если ему нравилось! И Эдмонд больше не изобразит из себя так раздражавшую его мраморную статую, пряча по обликом надменного наследника, мягкого и доброго человека, и отец никогда не приобнимет, как обычно. От осознания этих потерь хотелось выть от горя, но он не мог себе позволить показаться окружающим слабым, сломленным. Так что не до сердцебиений. Надо держаться!

Немного отвлекло снятие маски для изготовления андроида и примерка нарядов, налезающих на костюм космодесантника. Выглядел он в этом облачении этаким неуклюжим толстячком, хотя движений это не стесняло, не прошли даром тренировки. Портной все сокрушался, что сохранить хорошую фигуру не получилось, но утешился, увидев клиента в коронационном мундире, без всяких поддетых средств безопасности. Хотя и здесь нашел недостаток, заметив, что черный, траурный, мундир гораздо менее эффектный, чем положенный белый. В обычное время коронацию бы проводили по окончанию шестимесячного траура, как бы подчеркивая одеяниями и красочностью церемонии окончание периода скорби и начало новой эпохи. Но ситуация не позволяла ждать. Требовалось срочно утвердиться на престоле, отбив охоту пытаться на него претендовать. Так что короноваться он будет в черном. Ничего, на коронации его императрицы они отыграются!

Братьев Грассов на входе во дворец встречал генерал Саарте. Пожал коллеге с Терры руку, попросил представить спутников. Узнав, что Роджерс, инженер по образованию, будет осуществлять контроль над строительством на Пренде, освободив Герхарда, он радостно пожал и ему руку. Но тут же обернулся к Норберту и спросил:

— Что-нибудь от невесты привезли?

— Да, — кивнул Норберт, — целое собственноручное письмо.

— Содержимое знаете?

— Нет, конечно, но могу предполагать, что ничего негативного в нем нет. Я сам видел реакцию Белль и на видео и на сообщение, что он жив. «Кроме возможного сообщения о попытке изнасилования»! — про себя подумал Норберт.

— Норберт, и вы, Роджерс, очень прошу, будьте аккуратны в беседе. Эльриан и так все эти дни на взводе. Семью убили у него на глазах, когда отец умирал, он его за руку держал, да еще охраннички, будь они неладны, неаккуратно уронили на камни, когда останавливали, он на площадь, к балкону пытался прорваться сразу после взрыва. И еще он первые часы после происшествия винил себя в происшедшем, все пытался свои ошибки в общении с заговорщиками найти, пока мы истинные причины изменения их планов не выяснили. Так что, если есть какой-то негатив, то с этим только к регентам. Иначе сорваться может. Жаль, что письмо вы не прочитали, но будем надеяться на благоразумие девушки! Пойдемте, ждут!

Грассов правящая тройка ожидала в кабинете Эрвина. До кабинета отца Эльриан так и не добрался. Не мог пока себя заставить переступить порог. Ив Девелло цербером сидел у входа, охраняя святая святых в ожидании нового хозяина. Эльриан уже знал, что тот собирается просить об отставке, но рассчитывал уговорить остаться, хотя бы пока не подготовит себе достойную смену.

Норберта с порога поразил вид нового императора. Какой-то потухший, усталый, лицо бледное, даже сероватое, под глазом уже отдающий цветом в зеленое синяк. Одни глаза оставались почти прежними, изменилось выражение. Стало холоднее и жестче. Да уж, совсем не утонченный принц, а скорее нацеленный на борьбу боец. Хоть бы Белль сообразила о Юстиниане не писать!

Поздоровались, Норберт представил Роджерса. Затем Саарте представил им регентов. Выразили положенные соболезнования. Норберт охарактеризовал Роджерса, как молодого, талантливого и ответственного инженера, и вкратце объяснил его задачи, здесь, на Эллане. Так как большинство построек и на космодроме, и в космопорте на Истриме уже были практически достроены, в некоторых оставалась только отделка, предстояло перенести все оборудование из временных помещений в постоянные. Затем, наладить его работу, а в первую очередь, смонтировать станции межпланетной связи и на космодроме, и на спутнике. Оставив Роджерса объяснять технические детали регентам, Норберт незаметным кивком отозвал императора в противоположенный угол комнаты.

Эллана.

— Ваше величество, это персонально для вас! — Норберт вытащил узкий, белый конверт без подписи и вручил Эльриану.