Основу экономики Габона составляет вывоз драгоценных пород дерева, а также пальмового масла, теперь открыты нефтяные месторождения. Наиболее значительная река — Огове, протяженностью до 1200 км, — подобно большинству рек Африки, почти несудоходна из-за стремнин, водопадов, водоскатов и порогов. Она берет свое начало далеко в глубине страны и название свое получает после слияния рек Окано и Ивиндо (Ливинда). При впадении в океан у мыса Лопес она образует разветвленную дельту. Суда с неглубокой осадкой доходят только до Нджоле, в 350 км от устья. В этом месте реку пересекает прямая дорога, проложенная от Либревиля. Недавно она была продолжена и через Ламбарене ведет к югу, до реки Конго. В верхнем течении Огове несудоходна, и истоки ее Окано и Ивиндо теряются в болотах тропического леса.

В этнографическом и лингвистическом отношении это одна из наименее известных областей Африки. Густой тропический лес скрывает еще немало тайн. Мы знаем теперь, что в глубине страны обитают разрозненные группы пигмеев, численность и быт которых почти совершенно не известны. Огромные пространства девственных лесов до сих пор остаются необитаемыми, а основные этнические группы, составляющие большинство населения, и их языки даже на побережье почти не изучены. Объясняется это прежде всего, как уже было сказано, трудностями климата: постоянно высокой температурой, большой влажностью, что способствует распространению разного рода тропических болезней — желтой лихорадки, сонной болезни и множества других, в том числе гемоглобурийной лихорадки, поражающей преимущественно европейцев.

Габон получил свое название по наименованию узкого, длиной до 70 км, шириной около 16 км, залива, который наряду с Камерунской бухтой считается одной из лучших гаваней этой части материка. Залив этот, или, точнее, эстуарий, представляет собой устье нескольких рек, среди которых основные — Комо с ее притоками и Мбеи — берут начало в Хрустальных горах. Все они небольшой протяженности, но богаты рыбой. Местное название эстуария — аронго мбе ндива; аронго на языке мпонгве означает «большое море», а ндива — этническое название первых поселенцев, которые, по местным преданиям, переправились через залив на плотах из циновок и поселились на побережье.[146]

Португальские мореходы, впервые попавшие туда в 1472 г., назвали его Рио Габао (Rio Gabao), т.е. «река морской шинели», потому что по своим очертаниям залив этот показался им похожим на форму морского плаща с капюшоном. Это название и дало позднейшее название эстуария — Габон (Gabon, Gabun, Gaboon, Gabaon и т.п.), а по нему и всей страны — Габон, или Габун.

Этнический состав Республики Габон очень сложен. Всю северную часть страны населяют народы группы пангве. В описаниях путешественников второй половины прошлого века они обычно называются племенами людоедов — традиция, восходящая еще ко временам первого их исследователя Дю Шайю. В литературе эту группу племен называли то пагуинами, то фангами, то пангве. Ни одно из этих названий не может считаться удачным. Фанг — это всего лишь самоназвание самой южной из групп этой языковой общности. Каждая из них считает себя самостоятельной и единства всех пангве не сознает.

По существу, первое научное описание быта и общественного устройства племен пангве принадлежит Любекской этнографической экспедиции и осуществлено было в годы, непосредственно предшествовавшие первой мировой войне. В 1913 г. появилась обстоятельная работа ее руководителя Г. Тессмана — результат продолжительных исследований в стране с 1904 по 1909 г. Эта и последующие работы рассеяли мрачное представление о пангве и показали, насколько опасно полагаться на рассказы соседей о нравах их врагов.[147]

Теперь мы знаем, что группа племен пангве, обитавшая некогда в верховьях реки Огове, относительно недавно, в XVIII — XIX вв., продвинулась к западу и оттеснила племена, жившие в низовьях многочисленных рек, к самому побережью Гвинейского залива.

К группе пангве относятся народы, населяющие южную часть Республики Камерун, Экваториальную Гвинею и всю северную половину Республики Габон, примерно по линии от Ламбарене до Ластурвиля, а именно: яунде (эвондо), булу и много других, среди которых самую южную группу составляют фанг. Так как ознакомление со всеми ними начиналось с юга, то самоназвание фанг было перенесено на все родственные им по культуре и языку племена.

Оттесненные к берегам Атлантического океана мелкие племена и народности в языковом отношении принадлежат к другой группе, условно называемой мьене. К ним относятся живущие около Либревиля мпонгве, численность которых теперь составляет всего лишь около тысячи человек. Так как эстуарий Габона был местом, где французы обосновались прежде всего, и оттуда началась колонизация всей страны, то появившихся с востока пришельцев племени фанг, по аналогии с мпонгве, назвали пангве: это название и укоренилось в литературе. Сходство этих названий создавало немало недоразумений. Другие народности мьене: у мыса Лопес живут ронго, или орунгу, также небольшая по численности группа, насчитывающая около двух тысяч человек; южнее их, тоже по берегам океана, около Сетте Кама обитают нкоми, очень немногочисленная народность; вокруг озера Онанге и около Ламбарене — галоа (галуа, гальва) и дьюмба, или адьюмба. Общая численность всех мьене составляет, по официальным данным 1960 г., около 14 тыс. чел. По тем же сведениям, численность фангов в пределах Габона — около 152 тыс. чел. В южной части Республики Габон большую часть составляют народности нджаби, или бенджаби, а также бапуну, бавили, балумбу и многие другие, насчитывающие в общей сложности до 250 тыс. чел. По. оценочным официальным данным 1971 г., общая численность населения Республики Габон — около 520 тыс. чел.

Все языки населения Габона относятся к северо-западной группе семьи языков банту. Они очень сильно отличаются от языков банту, распространенных в излучине реки Конго — в Республике Заир, Анголе, — а также в Восточной Африке — Республиках Руанде, Бурунди и других странах. Языки, северо-западной группы банту представляют собою как бы переход к языкам Камеруна и Нигерии, языкам, называемым нередко языками полубанту. Трудно даже провести границу между языками семьи банту и языками, не причисляемыми к ним. Но, к сожалению, именно эта северо-западная группа исследована очень недостаточно.[148] Языки пангве, в частности яунде, или эвондо, и булу, пожалуй, наиболее изучены, по ним имеются и словари, и грамматические описания. Этого нельзя сказать о языках мьене: до сих пор нет никаких изданий на этих языках — ни словарей, ни грамматик, — о чем приходится пожалеть, так как тем самым мы лишены возможности воспользоваться языковыми данными для восстановления истории передвижений народов в этой части Западной Африки.[149] Хорошо известно, что задолго до появления европейских путешественников здесь происходили постоянные переселения племен.

Со времени появления европейцев на всем побережье западной Африки, т. е. Верхней и Нижней Гвинеи, началась торговля рабами. Португальские, затем испанские, французские и английские, позднее также североамериканские работорговцы вывозили негров на плантации сначала в Вест-Индию, затем в Бразилию, а потом и в южные области Северной Америки — Луизиану и Флориду.

Работорговля нанесла огромный ущерб народам Африки, жившим на побережье Гвинейского залива. Она полностью изменила этнический состав прибрежного населения. Дело в том, что торговлю рабами нельзя представлять в виде охоты, в которой европейцы выступали в качестве охотников, а негры — дичи. Работорговля велась весьма организованно. Для того чтобы углубиться в страну, работорговец должен был располагать достаточными силами, во всяком случае большими, чем это позволяла ему численность экипажа корабля. С полусотней вооруженных матросов в условиях незнакомой местности и тропического климата нельзя было удаляться далеко в глубь материка. Поэтому охота на рабов велась силами самих африканцев. Капитаны кораблей заключали договоры с царьками или вождями, которых обычно именовали «королями». Европейцы поставляли им порох, ружья, ром, бусы, пестрые ткани, а также выдавали им разные знаки отличия вроде медалей, жезлов, фигурных ножей и т.п., которыми те гордились, подобно вождю галуа Нкомбе — «королю-солнцу», о котором не раз упоминает Альберт Швейцер, — а те в свою очередь поставляли им нужное количество рабов. Такого рода работорговля значительно изменила не только прежде существовавшие общественные отношения, но и этнический состав населения прибрежных районов. «Короли», опираясь на помощь капитанов невольничьих кораблей и получая от них оружие, совершали набеги на соседние племена и на владения других «королей», захватывали пленников и разоряли их страны. Таким путем одни «короли» усиливали свое влияние, другие лишались его, происходил процесс дезинтеграции: прежние связи нарушались и возникали новые политические объединения. Это не ускользнуло от внимания Маркса, который, давая характеристику «утренней заре капиталистического производства», упоминая об Африке, писал: «Die Verwandlung von Afrika in em Geheg zur Handelsjagd auf Schwarzhaute»,[150] т.е. что она стала заповедным полем коммерческой охоты на чернокожих.