Мужчина обошёл Тель и зашагал вверх, обгоняя и свою дочь тоже. От испуганной девушки не укрылось то, как лорд Де Корс придерживает левую руку. Судя по всему под сюртуком та сама рана, о которой говорила Беатрикс. Парочка уже скрылась в коридоре, когда Тель наконец смогла отлепиться от стены. Продолжив спуск по лестнице, девушка перебирала в голове детали разговора с неприятными родственниками лорда Ридлэй. И совсем не смотрела себе под ноги. Что произошло? Она оступилась? И толчок в спину ей всего лишь почудился? Все, что девушка успела понять, что падает вниз с невероятной скоростью! Да и страха она не испытала. Не успела. Потому как потеряла сознание в тот же миг, как хорошо приложилась головой о последнюю ступеньку.

- Эйтелия? Доченька! Ну что же ты? ...

Холодный туман обнимает за ноги.

- Где твой шарф? Хочешь простудиться? И снова лежать неделю с температурой? Учти! В этот раз микстура доктора Прайса будет ещё горше! Специально попрошу его не подслащивать! 

Тёплые руки ласково проводят по волосам. Радость пахнет материнскими духами. Щекотка в носу от пухового платка. 

- Ты опять ползала в том каменном лабиринте? Я же запретила! Вот скажу отцу и он заколотит туда вход! 

Страх пахнет горькой микстурой доктора Прайса.

- Милая, у нас с отцом к тебе будет серьёзный разговор. Догадываешься о чем? 

Соленые слёзы. Обида пахнет подгорелой кашей кухарки Астинии.

- Ты должна будешь честно ответить барону Кеймрон, брала ли ты с его стола ту вещицу? И куда ее дела? Это очень-очень важно! Понимаешь? 

Горечь во рту от сожаления и понимания, что наказания не избежать. Но страшнее всего не боль от отцовского ремня, а разочарование в ярко-голубых глазах матери. Разочарование пахнет жженой бумагой.

- Финира, проследи, чтобы Эйтели отужинала и не путалась под ногами. У барона важный гость. Никто не должен мешать их беседе. 

Любопытство пахнет цитрусом. От него щекотно в носу и он заставляет принюхиваться. 

- Хорошо, миледи. Будет исполнено. Идём, малышка! У меня уже готовы твои любимые булочки. 

Сухие руки. Смирение пахнет воском для натирания полов.

- Эйтели, дочь, очень важно, чтобы после ужина ты прибыла в кабинет к отцу. Он будет ждать тебя. Пока ешь, подумай хорошенько. Возможно ты просто положила папину безделушку в свои игрушки? Может есть тайное место, где ты хранишь свои секретики? Милая, это очень важно! 

Озарение пахнет пряными специями. И радостный взгляд матери как награда. 

Туман оседает холодными каплями на лице. Плотный, словно вата, он мешает бежать. Приходится идти медленно, каждый раз выбирая куда ставить ногу. Но надо идти… Больше всего страшно разочаровать мать. И получить наказание от отца. 

Отец… Суровый мужской взгляд преследует даже здесь, сквозь пелену тумана. Очень стыдно стоять перед ним на ковре, разглядывая узор, пряча глаза. А если там ещё и таинственный гость, то получить выговор при нем будет вдвойне обиднее… Потому надо бежать! Надо успеть! 

- Тише, тише, девочка… Доктора! Скорее! Ей стало хуже! Потерпи, милая… Сейчас, сейчас! 

Страх, обида, разочарование… запахов так много! Но из всех них выделяется один. Свежий. Запах слегка горьковатый. Так пахнет тревога. И в то же время хвойный, что дарит надежду. Хочется надеяться. Но сейчас больше всего хочется, чтобы кто-нибудь прогнал эту противную птицу! Скрежет ее когтей по камню вызывает дикую панику! И никак не вырваться из этих цепких когтей! Бежать! 

- Тель… прошу, успокойся. Ты в безопасности. Ты со мной. Прошу, очнись. Тель…

Надежда. Так приятно пахнет. И даже дикая боль отступает.

********************

Яркая вспышка боли заставила резко открыть глаза. Дыхание перехвалило, и сиплый стон вырвался из груди. Слишком тихий, чтобы быть замеченным. Но достаточный, чтобы девушка окончательно пришла в себя. Пытаясь понять, что происходит, Тель аккуратно повернула голову. Удивление вызвало то, что она находилась в совершенно незнакомой ей комнате. Достаточно просторная, она была обставлена проще, чем те покои, где разместили Тель. Темно-синие тона указывали на то, что комната принадлежала скорее всего мужчине. Повернув голову в противоположную сторону Тель обнаружила и самого хозяина, чью кровать она занимает. Он мирно спал в кресле. Но даже во сне его лицо хмурилось, отчего между бровей залегла складка. Всего лишь в одних брюках и простой белой рубахе, лорд Ридлэй походил сейчас на обычного человека. Хотя… пожалуй даже так, в домашней одежде, с небольшой щетиной, что оттеняла его впавшие щеки, мужчина оставался властителем северной крепости.

Тель залюбовалась его безмятежным сном. Но тут в голове возник вопрос: почему она спит в кровати лорда Ридлэй? ! А он почему, собственно, сидит подле неё? Будто сторожит. Тель попыталась привстать на кровати и тут же застонала от боли в ноге. Откинув край одеяла, девушка с удивлением увидела свою туго забинтованную ногу. 

Ее стон не остался не замеченным.

Лорд Ридлэй приоткрыл глаза. Когда же он столкнулся взглядом с девушкой, то окончательно проснулся и резко встал со своего места. Все ещё сонный мужчина вглядывался в лицо Тель.

- Хвала Небесным Заступникам! Ты очнулась! Тель? Как ты себя чувствуешь? 

Голос мужчины был ещё хрипловат ото сна. Присев на край кровати, что жалобно застонала под его весом, лорд Ридлэй аккуратно прикрыл одеялом забинтованную ногу.

- Что случилось? Почему я здесь? 

- А что ты помнишь? - встречный вопрос и испытующий взгляд чёрных глаз заставил Тель задуматься.

Действительно, что она помнит? Запахи. Она помнит запахи! Цитрус, горелая каша, хвоя… Баронесса Кеймрон… мама…

- Ничего не помню. Почему я в ваших покоях, лорд Ридлэй? 

Мужчина устало провёл рукой по волосам. Было видно, что он измучен. Чем? 

- Тебя нашли возле лестницы в западном крыле. Ты свернула не в тот коридор? Лестница плохо освещена. Говорят, ты оступилась и упала. Ударилась головой. Ещё и ногу повредила. Тель… Скажи мне, что все это значит? ! Как ты могла упасть? 

Тель пожала плечами. В голове был сплошной туман. Ничего конкретного она не могла припомнить.

- Сколько же я здесь лежу? 

Лорд Ридлэй все ещё внимательно разглядывал ее лицо и не торопился с ответом. Наконец, он вздохнул и тихо произнёс: 

- Сегодня пойдёт третий день. Доктор вообще не давал никаких гарантий насчёт того, когда это может произойти. 

Тель ахнула! Два дня? ! Она никогда не болела столь долго. Интересно, все эти дни лорд Ридлэй был здесь? Сидел в этом кресле? Смотрел на неё и молил очнуться? 

У Тель в груди разлилось такое тёплое чувство, словно в хмурый день сквозь завесу облаков пробился один тёплый лучик и осветил все вокруг. 

- Со мной все хорошо. Немного побаливает голова. Ну а нога… Надеюсь она скоро заживет. 

Лорд Ридлэй все так же сурово рассматривал девушку, словно осуждая ее за то, что она свалилась с лестницы. Но вслух конечно он этого не произнёс. Лишь тяжело вздохнув, лорд Ридлэй накрыл своей большой, горячей ладонью руку Тель. Сотни маленьких огоньков побежали по руке, согревая и будоража кровь. Кажется лорд Ридлэй перестарался, потому как у Тель начинали загораться щеки. 

- Тель… Я бы очень хотел знать, что же все таки произошло? 

Тель задумалась. А что произошло? Она споткнулась? Оступилась? Или это было нападение? Но в тот момент лестница уже была свободна от гостей. Во всяком случае ей так показалось.

- Ничего не помню. Все как в тумане. 

Лорд Ридлэй попытался улыбнуться. Но тревога все никак не покидала его лица. И Тель стало немного неловко. Видя, что девушка смущена, лорд Риордан встал.

- Я пришлю к тебе горничную и госпожу Лекрой. Они помогут тебе умыться и переодеться. 

Тель сжалась. В мужском голосе было что-то, что заставило девушку вцепиться в край одеяла. 

- Ваша Светлость? Я доставила вам большие неприятности?