— Я домой поеду, — голос Милы дрожал.

— Твой дом будет теперь здесь. Любые поездки с водителем и охранником. У меня все, — Федор встал, хлопнул рукой по столу и, резко повернувшись, вышел из столовой.

— Мамочка! — Мила со слезами кинулась к матери на шею.

— Ну что поделать, дорогая, — красивая ухоженная женщина гладила ее по голове, как маленькую девочку, — таковы минусы нашего положения. Нам, в отличие от обычных людей, приходится постоянно оглядываться на общественное мнение. А вообще, лучше бы сошлись вы с Владимиром, и всем было бы хорошо.

Мила бросилась наверх в свою комнату, захлебываясь от слез.

Глава 38

Роман неделю крутился, как белка в колесе, метался между лесными делянами, конторой в Усть-Мале и Большой Речке, "подкручивал винтики" своего предпринимательского "механизма". Недолгое отсутствие, когда он посвятил себя Людмиле, не то чтобы сказалось, но лично вставлять пистоны и накручивать хвосты подчиненным и управляющим надо было постоянно.

Несколько раз звонил своей королеве, каждый раз с томлением в груди и тяжестью в паху вспоминая их жаркие объятия и ее атласное совершенное тело. Сначала она не брала трубку, а потом "абонент вне доступа". Это раздражало.

Когда расставались в городе, видел, что девушка тоже вся погружена в него, в последнем поцелуе отдавалась всей душой, уж он-то в женских эмоциях разбирался. О, как на смотрела на него своими оленьими глазами! И вот — не берет трубку.

Позвонили из Бурятии: на его нефритовом прииске в стычке охраны участка и местными "черными копателями" были жертвы. В перестрелке погиб один местный и двое были ранены. Один из охранников тоже получил ранение. Надо было срочно выезжать, чтобы разруливать ЧП.

Логистика была неудобная, прииск в дальнем северном районе республики, куда добираться из его родной области минимум 4 дня, и то — если повезет с погодой и он прямо сейчас зафрахтует вертолет в Улан-Удэ. Ну все одно к одному!

Выезжая в столицу области, набрал нужного человека.

— Руслан, привет, брат. Срочно твоя помощь нужна.

***

Первого сентября второй курс "электриков" уже свысока поглядывал на "первачей". Парни приветствовали друг друга солидными рукопожатиями, пятеро девочек группы, которые особо никогда не сближались, тут вдруг расцеловались при встрече.

— Эй, коллеги, — староста Назаров похлопал в ладоши, привлекая внимание, — после линейки не расходимся, есть предложение!

Олеся, приветствуя однокурсников, болтая с девчонками, косилась на Вову Царева. Когда он подошел, она ему сухо кивнула и отвернулась. Парень недоуменно похлопал глазами, потоптался рядом и отошел к парням. Вот и сейчас стоял расстроенный и поглядывал на нее, невпопад кивая однокурснику Димке.

После линейки Назаров предложил всем отметить встречу, хотя бы пивасом и посиделками в какой-нибудь демократической кафешке.

— А то год проучились вместе, и даже окончание первого курса толком не отметили, всего шесть человек пришли на стрелку! — громыхал басом Назаров — крупный парень ростом под 190 и весом под 120. — Так что предлагаю не филонить, а всем вместе завалиться, например, в "Лимонад"!

Но в ближайшем кафе их ждал облом — там уже тусовались такие же студенты, как они, все столы были заняты.

Засобиралась отвалить Светлана — ей позвонил "гражданский муж" Виктор, и она с извиняющимся, но сияющим лицом стала прощаться. Вся группа наблюдала, как однокурсница села в подкативший "гелик".

— Ну вот, первые нестойкие элементы уже свалили с орбиты, — вздохнул кто-то из парней.

И тут Вова Царёв вдруг неожиданно предложил:

— А пошлите ко мне! Батя квартиру купил, так что я сейчас не в общаге жить буду.

Все повернулись к Володе.

— А места нам всем там хватит? — Назаров сориентировался первым.

— Две комнаты, сталинка, кухня большая, — уверенно предлагал Царёв.

— Тогда скидываемся на пивас и закусочку! Царёв, Томский и Нигматуллин — идете за пивом! — зычным голосом командовал староста, — Девчонки со мной и Солдатовым — за жрачкой. Девки, уберите свои сотенные, гусары с женщин деньги не берут! — махнул рукой в сторону сокурсниц, подававших ему купюры в общий "котел". — Остальным ждать здесь!

Под веселые прибаутки остроумного старосты закупились всем, чем надо. Неожиданно практичной оказалась одногрупница Вера Зосимова. По ее наводке купили несколько сеток картошки, капусту, фарш и замороженные пластины теста. Оказывается, у Веры три старших брата, и она в курсе, как много едят мужчины, и что надо, чтобы их накормить, не тратя избыточных средств.

Дома у Царева группа дружно загудела — вот это хата! Для большей части студентов, которые росли в семьях рабочих, инженеров и фермеров, такое жилье казалось роскошью.

Олеся тоже оценила — надо же, на кухне даже кофе-машина есть! Да и вообще — дизайн был вполне приличным, отделка новяк, санузел раздельный с отличной сантехникой и красивым бело-синим кафелем. В зале — большой современный диван и огромная плазма на стене.

Девочки заставили парней чистить картошку, сами нарезали овощи, парни в комнате на разных поверхностях устраивали "шведский стол" — разливали в разовую посуду пиво, раскладывали орешки, таскали из кухни тарелки с бутербродами. Веселая возня молодой компании с предвкушением безбашенного веселья, когда жизнь хороша просто потому, что ты юн, полон сил, и все самое главное еще впереди!

Вова все время толокся возле Олеси, ему хотелось поговорить с ней, и он надеялся выяснить причины ее холодности. Услышал, как пиликнуло сообщение и отошел из толкучки ребят на балкон, чтобы прочитать.

С неопознаваемого номера прислали аудио. Царев включил звук. "Вы не против, чтобы Людмила и Владимир поженились?" — вопрос задавал явно измененный глухой мужской голос. А дальше голос Олеси раздраженно отвечал: "Меня это вообще не касается. Это дело Володи и Милы. Я не собираюсь становится ни невестой, ни тем более женой Владимира."- дальше что-то щелкнуло и опять Олеся: "у меня другой мужчина". На этом запись оборвалась. А вместе с нею и сердце Владимир Царева.

***

Мила сидела в своей комнату возле ноутбука и тупо смотрела на экран. Уже неделю она жила затворницей. Одни раз мать ее вытащила на шопинг. Их сопровождали водитель и охранник. Последний таскался рядом с ними по всем бутикам. Накупили тряпья, но никакого удовольствия Мила не получила.

Она вздохнула и подошла к зеркалу. Достала из глубины верхнего ящика комода заветную коробочку, оттуда извлекла колье и приложила к груди. Сладко заныло сердце при воспоминании о том, кто подарил ей эту роскошь. Где он сейчас, звонит ли ей? Наверное, звонит, а ему в ответ тишина. Мила надеялась, что отец не стал копаться в ее телефоне, а просто выключил его. Надолго ли хватит терпения Романа, когда он решит, что Мила его игнорит?

Опечаленная девушка вернулась к ноуту. Из-за страха слежки по внутренней домашней сети она даже не могла набрать в соцсетях имя Романа Старикова, чтобы найти его аккаунты. Да и если бы нашла, не смогла б написать ему правду, что находится под домашним арестом.

Только подружкам по ватсаппу сообщила, что не будет участвовать в запланированных гульках их компании, но причину не озвучила. Стыдно признаваться, что отец дома запер.

Зато девчонки сыпали сообщениями. Бурно обсуждали Панова и его подельников, которые изнасиловали малолетку. Но потом переключились на новость о дочке губернатора, которая сбила старушку, хорошо, хоть не до смерти. Но тоже страсти-мордасти были еще те. Потом делились фоточками с мест отдыха — кто Еевропе тусовался, кто в Дубае.

Мила грустно следила за всеми этими дискуссиями, но в них не участвовала. Ее думы были о другом. Неужели они с Романом больше не увидятся? Напала апатия. Легла на кровать и молча глотала слезы. Она вообще стала очень плаксивая последние дни.