Глава 1

Олеся Ярцева была девушкой не промах. Так она считала. Энергичная и практичная. А еще и внешность не подкачала: фигура, ноги, миловидная мордашка — все при ней.

В 18 лет наконец-то вырвалась от родителей на свободу — поступила в институт в областном центре. И не на какого-нибудь экономиста и юриста, которых вокруг как нерезаных собак, а на инженера-электрика.

А что? По физике и математике у нее всегда были отличные оценки. Легко давались ей эти науки, от которых остальных девчонок воротило. И выбирала она будущую профессию прагматично — не для того, чтобы потом с дипломом о высшем образовании в магазин продавцом-консультантом идти, а чтоб работать по специальности.

И в ЖКХ можно устроиться, и в проектную организацию, и в энергоснабжающую, и на завод. Сейчас инженеров всех мастей с руками рвут, и платят хорошо.

В группе ожидаемо парней было намного больше, чем девочек. На 20 особей мужского пола только 5 девчат. Тоже хорошо, подумала Олеся, мужа себе проще будет найти.

Потому что она не собиралась устраивать судьбу с парнями из родного поселка, как, например, с Пашкой — одноклассником, который на выпускном ей признался в любви и просил ждать его из армии. Ну уж нет, Олеся собиралась найти себе городского и обеспеченного парня, желательно с квартирой.

И потому в группе она вела себя осмотрительно, изучая однокурсников. В основном, парни были из "простых" семей по классификации Олеси — либо тоже, как она, из районов, либо с городских окраин, дети учителей и инженеров.

Три парня в группе выделялись особой аккуратностью и интеллигентностью. И самый классный, красивый и веселый был Толик Панов. Он оказался единственным сыном у матери-одиночки, которая была раскрученной бизнес-вумен. Своему сыну к институту она прикупила двухкомнатную квартиру поближе к вузу.

Всю эту информацию Олеся постепенно собрала в первый месяц учебы. И решила, что Толик — самая подходящая ей партия. Остальных девушек в группе она за соперниц не считала, хотя с одной из них — маленькой блондиночкой Светой — подружилась.

Они вместе снимали однушку в хрущевке, потому что не хотели селиться в старой институтской общаге. Накладно, конечно, выходило, по 10 тысяч рублей в месяц на каждую, а еще — коммунальные услуги. Но родители помогали, хотя, конечно, на их переводы не пошикуешь.

Так вот, Олеся стала присматриваться к Толику, хотя открыто своего интереса к нему не показывала. Но видела, как девчонки с других групп вовсю строят глазки этому чернобровому красавчику. Да, сложно подцепить парня, на которого гроздьями вешаются все девки вокруг. Но нет ничего невозможного!

Олеся резонно решила, что ее холодность к парню, привыкшему к женскому вниманию, рано или поздно должна его заинтриговать. Не только "чем меньше женщину мы любим…", но и "чем меньше мы мужчину любим…" Тут, главное, набраться терпения.

А еще она придумала одну шутку, которая задевала не только Толика, но и других однокурсников — они со Светкой решили доставать вниманием самого страшного парня в группе — Вовку Царёва. Этот неглупый 18-летний студент был реально страшен, как атомная война: длинный, масластый, нескладный. А лицо — ну просто лошадиное, с тяжелой нижней челюстью.

И вот они со Светкой постоянно нему оказывал знаки внимания: звали за свой столик в столовой, строили глазки, просили понести свою сумку, помочь надеть пальто, или наоборот — сдать пальто утром в гардероб. В общем, кокетничали вовсю, причем грубо, с видимым пережимом.

Царёв, явно не привыкший к женскому вниманию, поначалу от них шарахался, а они заливались смехом. Парни в группе подтрунивали над Царёвым и похахатывали, но со временем стали смотреть на него чуть ли не с завистью — потому что девчонки от этого Квазимодо не отставали. И, наверное, каждый думал — эх, ну хоть бы за мной так побегали!

И вот однажды Царёв вдруг решился и сел в столовой за столик к симпатичным однокурсницам. Девушки опешили, но Олеся быстро взяла себя в руки, улыбнулась покрасневшему от собственной смелости Вовке и предложила ему пироженку. Царёв отрицательно помотал головой, а потом вытащил из сумки две шоколадки и молча подал их Свете и Олесе.

Девчонки переглянулись — ну и ну! вот тебе и Царёв! — и взяли презент, заливаясь благодарностями в адрес совсем запунцовевшего студента. Олеся еще и по руке его погладила. Царёв пошел пятнами.

Потом он понес их сумки до аудитории, но рядом не сел — это, видимо, для Вовки это было уже слишком. Однако всю лекцию Олеся ловила на себе взгляд Царёва, хотя для этого ему приходилось поворачиваться вправо и наклоняться вперед.

Толик, как и другие парни, иронизировал над Вовкой и девчатами. Видел, что это игра, хохмил. Однако, когда Царёв стал специально поджидать Олесю возле института, чтобы вместе с ней войти в вуз, забрать у нее пальто и сдать его в гардероб (все это молча), и это видели многие однокурсники, Толик среагировал. Именно так, как хотела Олеся.

Глава 2

Царёв вернулся и отдал Олесе номерок. Она краем глаза увидела в холле Толика Панова и, очаровательно улыбнувшись Вовке, чмокнула парня в щеку.

— Вова, ты такой джентльмен! — Царёв поменялся в лице, видимо, от избытка чувств, и сглотнул.

И только стеснительный парень открыл рот и собрался в кои-то веки что-то сказать улыбающейся хорошенькой однокурснице, как ее под руку подхватил первый красавчик курса Толя Панов. Он повернул Олесю к себе и, подмигнув, наклонился к ее уху:

— Не надоело еще? — негромко, но внятно спросил самоуверенный парень, покосившись на Вову. И, увлекая девушку за собой на лестницу, продолжил:

— Слушай, Ярцева, у меня в эту субботу на хате вечеринка намечается. Так, тесным кругом посидим, побалдеем. Танцы-шманцы и все такое. Приглашаю тебя. Мм?

Олеся с лестницы обернулась назад. Царёв так и стоял у гардероба и смотрел им вслед. Хм, если красавчик думает, что она сразу так и растаяла, то сильно ошибается.

— А Царёв там будет? — хитро улыбаясь, спросила Панова. Тот аж остановился.

— Царёв? Ты серьезно?

— Вполне. — Олеся улыбалась. Пусть думает, что хочет.

Толик смерил ее взглядом с головы до ног и обратно и, хмыкнув и криво улыбнувшись, медленно произнес:

— Ну если ты хочешь… Путь и Царёв приходит. — он не сводил с Олеси прищуренного синего взгляда. — Сам его приглашу.

Девушка очаровательно улыбнулась:

— Вот и славненько.

На лекции по системам электроснабжения Вовка сидел впереди Олеси. И ни разу не повернулся. И только после, собирая рюкзак, коротко и мрачно глянул на однокурсницу и сразу опустил взгляд. И ушел из аудитории первым.

Светка толкнула Олесю локтем. И когда неспеша вышли в коридор, глянула на подругу:

— Слушай, Царь-то наш в тебя серьезно втюрился. А чего это он переживательный такой сегодня?

Олеся самодовольно улыбнулась:

— Да Панов утром при нем меня приобнял и увел. И, кстати, пригласил к себе на вечеринку.

— Вау!

— Не вау, а идем вместе.

— Меня-то он не приглашал, — Светка повела плечами.

— А я без тебя не пойду, так что, считай, ты приглашена. А еще я от него потребовала, чтобы и Царёв там был! — Олеся захихикала.

— А нафига тебе там Царёв?! — Света аж приостановилась, — он же всю малину вам испортит, если ты решила с Пановым закрутить.

— Знаешь, Светка, как говорила моя бабушка, возле женщины всегда должны быть собачья свадьба. Лишний кобель рядом не помешает. А то наш красавчик думает что все, раз пришла на вечеринку, то сразу паду в его постель?

Света скептически посмотрела на подругу:

— Ты думаешь, Панов всерьез воспринимает Вовку как соперника? Наш красавчик при деньгах, машине, хате. А Царь что? И одевается-то как-то… отстойно. Камуфляж этот вечный, будто с военных учений приехал. Да и страшный же он.

Олеся усмехнулась:

— Отстойный — не отстойный, а Панов повел себя почти как ревнивец. Ты бы видела его перекосившуюся смазливую рожу, когда я сказала, чтобы он пригласил Царя.