— Это сейчас ты нормально себя чувствуешь. А вдруг скакнет давление? Голова закружится? Ничего не знаю. Можешь жить у себя, только будь на связи. Но машину бери с водителем. — Савиных был непреклонен.

— Ну папа!! — Мила бросила вилку на стол.

— Я сказал! — глава семейства поднялся из-за стола и пошел из столовой к себе в кабинет.

— Милая, а чем тебе плох водитель? — мать девушки погладила дочь по плечу. — Зато без риска. И нам так спокойнее.

— Вот именно, вам спокойнее, а мне неудобнее! — Мила выпила сок и тоже собралась уходить. Она была расстроена. С водителем безопаснее, но это опять почти слежка!

Телефон пиликнул — прислал сообщение Роман. "Королева, уже скучаю. как ты там?"

Она ему ответила "Все норм." Подумала, потом дописала "Переезжаю от родителей в свою квартиру".

От ответил тут же: "Береги себя, не напрягайся. Целую тебя всю, моя радость".

Она собиралась и думала о Романе. Беременность как будто сделала ее сильнее. Она уже не растекалась перед мужчиной лужицей, не трепетала от одного его взгляда. Возражала, упрямо отстаивала свою точку зрения. Хотя по-прежнему хотела его, страстно реагировала на прикосновения — интересное положение как будто даже обострило сексуальное желания. Вот и сейчас, вспомнила их последнюю ночь — и заныло в низу живота, и засосало сладко под солнечным плетением.

Рома перед отъездом почему-то перестал возражать против гражданского брака, хотя Мила подозревала, что это неспроста — поди, задумали что-то с папашкой — тот тоже дулся, но молчал.

Мила на самом деле, конечно же, хотела свадьбу, и кольцо с брюликом ей понравилось. И сыночек должен в браке родиться. Но упрямилась. Пусть помучается будущий муж, а то ишь, вздумал то подозревать ее, то соглашаться с дурой-врачихой на аборт. Нет, она заставит Романа поволноваться. Как в искуплении ее волнений и нервов.

Глава 56

Володя подходил к крыльцу института. Замедлил шаг, хотел здесь подождать Олесю, чтобы потом идти на лекции вместе. Мороз был не очень сильный, он даже был без шапки, только накинул капюшон куртки.

На крыльце стояла группка парней. Один из них — самый высокий, обернулся, и Царёв узнал Никиту. Он замер. Как? Ведь парень должен быть в Китае? Он же уехал туда на год, вроде как в модельный бизнес пристроился?

Никита его тоже узнал и кивнул. Что-то сказал парням и подошел к Вове. Протянул руку для приветствия. Ведь раньше они не раз сталкивались на мажорских тусовках, когда Царёв встречался с Милой и сопровождал ее в клубы. Царев чуть помедлил, но руку все же пожал. Не было причин отказывать. Хотя, будь воля Царева, он бы этого Никитку…

— Привет, бро. Как жизнь? Как Милка? — Никита улыбался во все 32 зуба, как на рекламе зубной пасты.

Все ништяк, — сдержанно ответил Вова. — С Милой мы разбежались.

— Вау, о как. — отреагировал красавчик. — Но у меня к тебе вообще-то не о том базар. С тобой же Ярцева учится?

Царёв напрягся. Он прекрасно помнил, как Никита довольно долго обхаживал Олесю, и как потом ходили мерзкие слухи, что этот смазливый тип ее бросил.

— Ну, — процедил он.

Никита не заметил его напряжения и продолжал:

— Как она, ну, вообще? С кем-то встречается сейчас? — мажор пытливо заглянул в глаза Володе.

— Да, у нее есть парень, — процедил сквозь зубы Царёв.

Красивое лицо Никиты исказилось недовольной гримасой.

— И кто такой, знаешь его?

Знаю, — спокойно ответил Вова. — это я

Никита удивленно приподнял брови и смерил Царева с ног до головы:

Ты-ы?!

Вова прищурился и смолчал, не отводя взгляда. И вдруг, будто почувствовал толчок в спину и обернулся — на крыльцо "альма матер" вспорхнула Олеся.

Она улыбалась ему, но потом ее взгляд перешел на Никиту. Ничего не дрогнуло в лице девушки, она лишь как будто немного удивилась.

— Привет! — Олеся легко улыбнулась Цареву и спокойно кивнула Никите, будто они виделись только вчера.

А тот не сводил с девушки пристального взгляда. Олеся взяла Царева под руку и вопросительно уставилась на него:

— Идем? А то опоздаем.

Вова улыбнулся. Очередной раз не мог не восхититься сияющей красотой этой невероятной девушки. За что ему такое счастье? И разве можно ее кому-то уступить? Да он горло выгрызет любому, посягнувшему на нее.

— Иди, Олесь, я сейчас. — и подтолкнул ее к двери.

Девушка перевела взгляд на Никиту, опять на Володю, хотела что-то сказать, но смолчала. И двинулась ко входу. Кто-то из студентов открыл перед ней дверь, она еще раз обернулась, и через мгновение скрылась в здании.

Царёв повернулся к Никите. Вид у него был решительный. А лицо злое.

— Советую тебе забыть о ней. И прекратить свои подкаты. Ты свой шанс с ней прос&ал.

Никита сжал зубы и прищурился:

— А это ей решать.

— Да нет, бро, ты не понял. Я сейчас отвечаю за эту девушку. И не позволю таким дятлам как ты, подходить к ней даже на пушечный выстрел. Забудь и отвали. На тебя вон — куча телок пялится, — Царёв кивнул на проходящих мимо студенток, кокетливо взглядывающих на красавчика Никиту. — Из них выбирай. А про Олесю забудь. Если тебе дорого твое здоровье. — Вова угрожающе приблизился к парню, который был выше его на полголовы.

Никита вдруг вспомнил, как этот парень уделал в ночном клубе Панова, когда тот неуважительно отозвался о Милке Савиных. И про свое лицо, которое надо беречь. Потому что через три недели возвращаться в Шанхай. И невольно отступил назад.

Царев еще несколько секунд посверлил соперника злым взглядом, потом повернулся и решительным шагом направился в здание вуза.

Олеся сдала пальто в гардероб и стояла в фойе возле зеркала. Расчесывала свои темно-русые густые волосы и размышляла. Никита стал еще ярче, весь какой-то лощеный, холеный, как с экрана голливудского фильма.

Когда она увидела его, то почему-то встревожилась. Нет, в душе девушки ничего не дрогнуло. Отметила его красоту — и… и всё.

Слишком много всего произошло после разрыва с ним. Слишком стал близок Володя Царёв — надежный, как скала, возле которого никакие ветра не страшны. Рядом с Никитой она всегда чувствовала себя овечкой, иначе не скажешь. Надо было соответствовать этому парню внешне, постоянно зажимать свое "Я" в угоду ему, уступать его желаниям — ради чего?

А возле Володи Олеся чувствовала себя лучшей девушкой на свете, окруженной теплом и заботой. Он обожал ее такую, какая она есть. Она купалась в его искреннем восхищении.

Но о чем они говорили? Что Никита хотел от Царёва? Додумать она не успела. Володя подошел к ней сзади, улыбнулся в зеркало и приобнял за талию. Она ему ответила, глядя в их отражение, и спросила:

— Все хорошо?

— Да, — он положил подбородок на плечо девушки.

— Мы на пару не опоздаем?

— Опоздаем, — ответил однокурсник и развернул ее к себе. — Идем скорее, — и, крепко схватив ее за руку, быстро потащил к лестнице.

***

Никита сидел в кафе напротив института и злился. Он до сих пор не мог понять, почему Олеся не идет у него из головы. Да, она ему очень нравилась, не только красотой, хотя этого было у девчонки не отнять. Эта девушка была разумной, сдержанной, гордой, никогда не бегала за ним, не вешалась на шею.

Честно говоря, когда ты постоянно со школьных лет подвергаешься атакам девчонок, это в какой-то момент утомляет. Надоело быть призом для самых активных и напористых девок, которые отгоняли других поклонниц, иногда и кулаками.

В лице Олеси Никита впервые столкнулся с отказом. Он привык, что секс с большинством поклонниц случался в первый же день. А за этой строптивой первокурсницей он два месяца ходил, ухаживал, кафе-клубы, невинные поцелуйчики, а она его прокинула.

Это сначала вызвало злость, желание уколоть ее и даже отомстить. Тогда в клубе он согласился на минет той девки еще и потому, что чувствовал — с Олесей ему опять ничего не светит. Надо же было разгрузиться. И щекотала мысль, что эта гордая красавица здесь рядом, близко, корчит из себя цацу, а он не страдает, а расслабляется с другой.