Глядя на бушующее торжество весны, я никогда не думал, что дожди здесь похожи на катаклизм.

Мишель Лаком, появившись солнечным, ярким, теплым, следующим утром, успокоил. То есть наоборот. Это был дождь, Питер. Но теперь нужно ждать мистраль. Электричество к вечеру починят. Да и телефон тоже. Но я тебе советую прямо сейчас съездить в Менерб, и договориться что тебе привезут мазут для котла, и бензин для генератора. Эта сторона местной жизни мной еще была не охвачена. Но я решил не отступать от данных себе обещаний.

Мы договорились, что Мишель едет на моем Ситроене за мазутом. А я беру у него осла, и еду на нем в деревню за одеждой и сапогами.

Полное имя осла— Иммануил. А пса— Альфредо. Но в Провансе имена сокращают самым диким образом. И поэтому осел— Илли. А пес До-До. Лаком оседлал и взнуздал осла, и мы разъехались в разные стороны.

Я не заметил особого упрямства у ишака, что безропотно тащил меня на себе в гору по грязи. Под палящими лучами солнца, между деревьями стоял пар, и все прямо на глазах сохло.

Въехав на главную деревенскую площадь, я увидел привычный рынок, что устраивали селяне, торгуя самым необходимым, и продуктами. И жандарма Бруно Лансенса, что, видимо наблюдаюл за порядком . Естественно, он тоже меня увидел. Верхом на осле:

— Мистер, Грин! — он холодно официален. Ну не виноват я , что эта вертихвостка с ним не любезна!

— Привет, мсье Лансенс. — я слез с осла. Потому что все ж натер седлом задницу.

— И как это понимать?-докапывается что ли?

— Американская кавалерия входит во Францию, мсье.

Тут осел Иммануил, выпустил, словно скрытое орудие, член и поссал на землю, устроив приличную лужу. Жандарм на меня с интересом уставился:

— Вполне можно трактовать как нарушение общественного порядка, мистер Грин.

— Послушайте, жандарм. Вам придется доказать, что я подал ослу тайный знак это сделать.

Пока мы с ним препирались, был слышан автомобиль, что ехал в гору, то есть на площадь. А потом этот авто остановился у меня за спиной. По изменившемуся взгляду полицейского, я понял, что это стоит увидеть, и обернулся.

На площадь въехал роскошный красный кабриолет Мерседес 190SL, который, кажется, еще даже не продается. С немецкими номерами, и Катариной Уфельхайм, что вылезла из за руля. Уловив поначалу, лишь что под сердце стукнуло привычным восхищением, разглядел. На Кэт, какие то ботночки, серые фланелевые брюки, синий свитер, и сама она растрепаная. Ясное дело,неброский специальный наряд для поездок в красном кабриолете по Провансу. Потому что, если по Ломбардии, то конечно же другой наряд!

— Значит — сказал я — сбежала из Мюнхена, Кэт?

— Ты первый начал — насупилась она, потом перевела взгляд на Лансенса — мсье, он очень провинился, или если я вас попрошу, вы сможете его отпустить?

Я тоже обернулся:

— Бруно, не в службу а в дружбу — я сунул ему в руку поводья ослиной уздечки — попроси кого — нибудь отвести его к Лакому. Мне нужно срочно переговорить с мадемуазель Уфельхайм.

Потом взял ее за руку, посадил на пассажирское место, сел за руль, и мы уехали.

Как у большинства девушек, у Кэт наверняка был план. Думаю, предполагалось объяснение, с робкими поцелуями, переходящими во все более жаркие объятия.

Я был груб, хотя хотел быть нежным. Она била меня кулачками в грудь и смеялась. Мы не могли остановился и оторваться друг от друга даже под утро. Скорее всего, пару дней так бы и провели в постели, и уж точно, не выходя из дома.

Так и воспаряли бы над Провансом, но — деревенский быт. Утром пришел сосед. Питер, сейчас привезут мазут, пойдем. Объяснил Кэт что это мсье Лакон, что за скромные деньги, помогает справляться с домом. Ты поспи, я скоро вернусь.

Пока цистерна опорожнялась в котельную, пока то, пока се. Вернувшись, я ее в постели не застал. Нашел на террасе, где она кормила осла морковкой, чесала живот предателю ДоДо, и вела светскую беседу с Мишелем.

— Осторожнее Кэт. Этот пес любит только мясную лавку в деревне. Его симпатия к тебе это дурной знак. Меня вот, он облаивает издалека.

Лакон попросил не порочить его животных. Они сразу отличают хорошего человека, от подозрительных типов. В ответ хороший человек Катарина поинтересовалась у него, плавал ли ишак уже в бассейне? Всегда хотелось посмотреть, как плавают ослы.

В отличие от меня, покинувшего Мюнхен в спешке, Кэт свой отъезд тщательно спланировала. Пока я возился с мазутом, она перетащила свои вещи в дом, и предстала перед соседом в специальном наряде для почесвывания пуза у собак в недрах Прованса. Это врожденное женское умение точно вписываться в окружающую обстановку…

Мишель увел свою живность от греха, да и работы много, Питер. Но к вечеру я буду, привезут бензин с керосином. А я повел свою девушку на кухню. Делать омлет с трюфелями.

Прожив в Провансе всего две недели, я успел нахвататься плохого. Поэтому на каменном столе, на террасе, спустя совсем немного стоял легкий завтрак. Листья салата с нарезанными помидорами и провансальской заправкой. Тушеные в оливковом масле сладкие перцы. Тапинада и сыры, само собой. Подсохшие, и от того еще более вкусные позавчерашние багеты. И, в довершении, толстый омлет, с кусочками трюфеля. Их высочество, сделав ироничную бровь, думала изобразить птичку. Но уже спустя несколько минут макала руками багет в заправку, и вытирала им тарелку.

Лишь за кофе с сигаретой, мы вернулись к начатому было разговору, потому что, как можно говорить во время завтрака? А громкое чавканье скрывал включенный на волну «Радио Монте-Карло» приемник.

Впрочем, еще ночью, она целовала меня, и говорила, что очень мне благодарна за мое бегство. Я бы натворила глупостей и устроила скандал, Питер. Ты умный, не то что Карл. Пока у меня была самая настоящая истерика, с температурой и обмороками, он на твои поиски чуть ли не армию поднял.

Мы решили, что ты в Рим сбежал. Да вы меня насквозь видите! И вправду, я совершенно не освоил древнеримские ритуалы оргий и вакханалий. Даже не понимаю, чем они отличаются друг от друга. Она смеялась. Если бы мне кто-нибудь сказал, Питер, что первый раз у нас с тобой будет на столе… Мы и вправду, едва войдя в дом, как то сразу начали срывать друг с друга одежду, не прекращая целоваться…

-Это местное вино, Кэт.

-Что?

— Местное вино превращает кого угодно во что попало.

— Даааа? Налей мне бокальчик, а то я чувствую, что недопревратилась…

Ну какие там, ночью, у нас были разговоры?

А сейчас, мы решили пару недель пожить здесь. Потом ехать, сдаваться ее дедушке. Отец у нее, погиб на фронте, когда она была маленькой. Мама не очень любит об этом рассказывать. А дед по отцу — князь Гогенлоэ.

Карл упоминал об этом, но все равно, в этом месте я крякнул. После покушения на Гитлера, их семью сослали по поместьям. Ну, да, я помнил, что Гитлер зассал убивать князя Гогенлоэ. Хотя именно он был одним из организаторов и вдохновителей покушения сорок четвертого года. И, именно он, организовывал контакты с англичанами и американцами.

Но, дедушка учился вместе с Гиммлером, продолжала она, и она с матерью, всего лишь перебрались в Уфельхайм. Это городок такой, на север от Мюнхена.

Считается, что я должна знакомить дедушку со своим парнем, Питер. И продолжать отношения только после его одобрения. Мне все равно что он скажет, но давай его не обижать? Он ни разу мне ничего не запрещал.

Несколько дней назад, пришел Карл, и сказал что ты в Провансе, в каком-то Рубийоне, купил дом. Нужно брать его теплым, Кэт, пока не сбежал в Сибирь.

С удивлением узнал, что она приехала одна. Я с чего-то решил, что Хофман отсыпается где — то поблизости, в гостинице. Встревожился в пустой след. Тысячу километров не самых безопасных дорог. Перестань, Питер. Гораздо труднее было убедить маму, что если тебя не забрать, ты так и будешь как сыч торчать в глуши. Считается, что меня сопровождает Карл. Но он срочно улетел в Лондон. А я два дня пережидала ливень в отеле, в Сен -Тропе.