– Ха, наконец-то я это услышала! – грубо бросает Наталия. – НАКОНЕЦ-ТО!

– Давай, иди отсюда! Иди поразвлекайся с какими-нибудь мужиками и переспи с ними! Хоть доставишь им удовольствие. Сделаешь то, в чем ты так хороша. Многие как раз любят всяких проститутк вроде тебя. Можешь даже устроиться на работу в стриптиз-клуб и начать зарабатывать свои деньги, виляя задницей перед богатенькими мужиками и вытягивая из них кучу долларов.

Наталия хочет уйти молча и больше ничего не говорить, но слова Эдварда еще больше выводят ее из себя. Девушка резко разворачивается и подходит к мужчине, прищуривший глаза, опустивший руки и выглядя так, будто он вот-вот может взорваться, и уставляет в его глаза свой презренный взгляд.

– Закрой свое поганое хавало, мерзкий гад, – со злостью во взгляде шипит Наталия. – Мне искренне жаль, что ты стал для Терренса столь ужасным братом, а для бедной миссис МакКлайф – отвратительным сыном. Но я уверена, что рано или поздно, тебя раскусят, и все отвернутся от тебя. И тогда я точно не буду жалеть тебя. Ибо ты заслужишь страдать и подыхать в полном одиночестве.

Наталия резко срывается с места и быстрым шагом уходит прочь от Эдварда, который остается стоять на том месте, где он стоит сейчас, будучи ошеломленным произошедшим и ледяным взглядом провожая девушку до тех пор, пока та не скрывается где-то за поворотом. Правда, когда он оказывается один, мужчина позволяет себе снять с себя ту маску, которую он нацепил на себя. После того, что сейчас произошло, Эдвард чувствует себя так, будто получил несколько пулевых ранений и несколько ножей в спину одновременно. Та боль, что овладевает им в одно мгновение, просто невыносима. Ему больно не только из-за того, что Наталия в чем-то ему солгала и посмела заявить, что воспользовалась им.

После столь огромного выброса адреналина Эдвард чувствует себя опустошенным и опечаленным, не зная, что ему делать: кричать, плакать, кого-то избить или же сделать что-то еще для того, чтобы выразить свою боль, которую он так усердно скрывал во время ссоры с Наталией. Никакая боль от ранений или ударов об какие-либо предметы не сравнятся с той, которую сейчас чувствует мужчина. Это всерьез задело его за живое и оскорбило, ведь ему казалось, что эта девушка действительно была влюблена. Она же была так счастлива, когда он признался ей в любви, и они начали встречаться! Эдварду трудно поверить, что Наталия могла так жестко обмануть его и пользоваться им в течение нескольких месяцев.

Снова и снова вспоминая тот момент, Эдвард все больше начинает чувствовать себя оплеванным и обманутым и едва борется с ураганом своих чувств и эмоций, который вот-вот может выйти наружу. Мужчина некоторое время нервно наматывает круги, а потом медленно садится на скамейку и сгибается пополам, запустив обе руки в свои волосы и чувствуя, как его глаза становятся влажными из-за слез, что скапливаются в них. Эдварда не беспокоит то, что о нем могут подумать, видя, как он плачет. Мужчине настолько плохо, что он не может держать все эти эмоции в себе.

«Нет, я не хочу в это верить, не хочу… – с грустью во взгляде думает Эдвард и тихо шмыгает носом. – Она не могла так обманывать меня все это время… Я не хочу верить, что Наталия использовала меня и никогда не любила. Черт… Не хочу… Не хочу… Я никогда не думал, что она может быть такой.»

Эдвард еще сильнее вцепляется в свои волосы, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, пока он сидит на скамейке.

«Уж лучше бы я сошел с ума, слышал чьи-то голоса у себя в голове и видел галлюцинации, – с отчаянием думает Эдвард. – Я так хочу думать, что всего этого сейчас не произошло, и у меня просто слишком сильно разыгралось воображение. Чтобы кто-нибудь подтвердил, что я обожаю все придумывать. Я хочу жить в реальной жизни, которую хочу сделать лучше…»

Эдвард задирает голову к небу, изо всех сил пытаясь не заплакать, но терпя поражение, ибо по его щекам начинают катиться маленькие капельки прозрачных слез.

«Прошу, пусть кто-нибудь скажет мне, что это не так! – мысленно умоляет Эдвард, тихо шмыгает носом и вытирает слезы со своих глаз, понимая, что из-за них он видит все довольно расплывчато. – Скажите мне, что этой ссоры не произошло, и эта девушка не заявила мне о том, что воспользовалась мной. Я не хочу считать, что это происходит со мной на самом деле… Не хочу, не хочу…»

Эдвард качает головой, даже не пытаясь сдержать слез позволив всем своим эмоциям выйти наружу. А чуть позже мужчина закрывает лицо руками и сгибается пополам, с немного тяжело дыханием оперевшись локтями о свои колени. МакКлайф-младший понимает, что не в состоянии пережить предательство со стороны Наталии. Хотя и знает, что не может страдать из-за нее до конца своих дней. Эдвард уже давно пытается забыть эту девушку. Но мужчина продолжает бурно реагировать даже на ее имя и не может оставить ее в прошлом, чтобы продолжать жить с надеждой, что однажды он встретит ту, что никогда не поступит так, как поступила Наталия.

Время около четырех часов дня. Эдвард возвращается к себе домой после прогулки, которая закончилась крупной ссорой с Наталией, все еще будучи подавленным произошедшим и не зная, сможет ли он когда-нибудь пережить эту боль. Мужчина мог бы пережить что угодно, но только не подобное предательство. Он не ожидал, что когда-нибудь услышит такие слова от человека, ради которого когда-то был готов пойти на все, и которого искренне любил.

А когда Эдвард заходит в квартиру и закрывает ее, к нему подходит Виктория, которая до этого занималась чем-то на кухне.

– Привет, Эдвард, – мягко произносит Виктория. – Ты что-то очень быстро вернулся…

– Здравствуйте, миссис Ричардсон, – спокойно отвечает Эдвард и по-дружески обнимает Викторию. – Просто немного устал и решил вернуться домой пораньше.

– А чего так? Походил бы еще где-нибудь, пока погодка хорошая. Скоро наступит осень, будет холодно…

– Да, я знаю, но сейчас мне хочется немного отдохнуть… – Эдвард снимает с себя верхнюю куртку и вешает ее на небольшой крючок на стене рядом с дверью.

– Ох… Ну хорошо… Тогда ты, может быть, хочешь что-нибудь поесть? Я как раз кое-что готовлю и могу дать тебе тарелку.

– Было бы здорово… – слегка улыбается Эдвард. – Я люблю вашу еду.

– Хорошо, тогда подожди немного, а потом я позову тебя.

– Ладно… – Эдвард замолкает на пару секунд, стараясь избегать взглядов на Викторию и смотря куда угодно, но только не на женщину. – Тогда я пока пойду к себе в комнату… Если что, то я буду там…

Только Эдвард, слегка сгорбившись и склонив голову, хочет уйти к себе в комнату довольно неуверенной походкой, как Виктория кладет руку на его плечо.

– Эдвард, а с тобой все в порядке? – слегка хмурится Виктория. – Ты выглядишь очень уж грустным.

– Да, со мной все хорошо… – низким голосом лжет Эдвард, пока его глаза бегают из стороны в сторону.

– Почему-то я так не думаю… Ты даже не смотришь на меня, пока говоришь со мной. А это явный признак, что человеку есть что скрывать.

– Нет-нет, вам показалось, миссис Ричардсон, я смотрю на вас. – Эдвард медленно поднимает свой немного усталый взгляд на Викторию. – Просто мне хочется немного отдохнуть и, может быть, вздремнуть пару часиков.

– Может, мы все-таки поговорим о том, что с тобой происходит? Или просто признай, что у тебя не все в порядке! Я же не прошу тебя рассказать мне абсолютно все. Хотя бы просто перестань врать и говорить, что у тебя все хорошо.

– Но я…

– Знаешь что, милый мой, давай-ка мы с тобой пойдем в твою комнату и там спокойно поговорим. Нечего стоять в коридоре.

Эдвард ничего не отвечает, а лишь склоняет голову и, сильно сутулившись и мысленно простонав, отправляется в свою комнату. Виктория же отправляется за ним следом, твердо решив выяснить, что с ним происходит. И когда мужчина приходит к себе в комнату и без сил садится на кровать, женщина садится напротив него и с жалостью во взгляде смотрит на него.