— Твоя дерзость мне наскучила, мальчишка. Знай своё место, когда говоришь с нашим сиятельством.

Золотистый луч вспыхнул и растворился. Фан Линь выдохнул, улыбнулся и сказал:

— Прошу прощения, ваше сиятельства. Можно ещё сказать?

— Говори.

— Только не вам… Мая! Цель ему в сердце. Он тянет время! — после этих слов усмешка немедленно оставила лицо Фан Линь. Мужчина сделался предельно серьёзным ринулся вперёд. Мая растерялась. Изменилось лицо и Хань Цзи. В его безмерно человеческих голубых глазах вдруг промелькнул монструозный золотистый блеск…

В глазах Хань Цзи промелькнул ужасающий золотистый блеск. Он повернулся к Мае и резво вытянул свой длинный и сморщенный палец, который накрывал золотистый ноготь. Последний вспыхнул, испуская тонкий луч золотистого света. Девушка в последнюю секунду выставила перед собой меч, прежде чем он вонзился в её тело. И всё равно Маю отбросило на несколько сотен метров, и на губах её выступила кровь.

Фан Линь стиснул зубы, уловил момент и ринулся прямо на Хань Цзи. В это время в голове мужчина проносились стремительные мысли. Теперь он понимал, что Мастер Мира Мёртвых сразу после своего явления устроил продолжительную тираду. На самом деле он просто хотел сделать вид, будто явился собственной персоной, и победа уже была на его стороне. На самом же деле на данный момент только малая толика его силы смогла проникнуть на звёздные небосвод. С его стороны это был шаг отчаяния. Он понимал, что, если ничего не сделает, врата будут закрыты, и потому пошёл на риск.

Прямо сейчас Хань Цзи был особенно уязвимым. Если Фан Линь сможет уничтожить его фантом прежде, чем врата пропустят остатки его силы, силы истинного Золотого бессмертного, он не только сможет закрыть разлом, но и серьёзно ранет Мастера Мира мёртвых, после чего последний ещё не скоро сможет предпринять вторую попытку проникнуть в их реальность.

Это был шанс.

Один на миллион.

Именно поэтому Фан Линь ринулся вперёд, совершенно не заботясь о собственной безопасности.

Голубые глаза Хань Цзи вспыхнули ослепительным золотистым светом. Он снова направил на Фан Линя палец, из которого ударил золотистый луч. Мужчина ринулся в сторону — луч повернул и последовал за ним.

«Сколько таких ударов ты выдержишь?» спросил про себя Фан Линь, совершая ещё один стремительный манёвр. На секунду повисла тишина; затем в его голове раздался напряжённый детский голос:

«Один, не больше».

Фан Линь вздохнул и тут же уставился на своего противник. Один раз… Сможет ли он в промежуток, которые потребуется Хань Цзи, чтобы приготовить вторую атаку, сократить расстояние между ними и нанести смертельный удар.

Фан Линь был не уверен.

Он впервые сражался с золотым бессмертным и не знал, какими силами обладает последний.

Фан Линь никогда не считал себя тактиком и всегда сражался, полагаясь на инстинкты и собственную чуйку; тем не менее, даже ему была известна та простая истина, что сложнее всего сражаться с противником, о котором ты ничего не знаешь.

«Осторожней,» — в голове Фан Линя раздался ледяной голос.

Мужчина прищурился, и в этот же самый момент второй палец Хань Цзи с треском приподнялся. Раздался звон. Из-под золотистого ногтя проявилось облако плотного чёрного дыма.

Фан Линь сразу почувствовал гнетущую ауру смерти. Спустя несколько секунд дым превратился в разрушительное торнадо и устремился прямо за ним. Меж тем золотистый луч тоже продолжал следовать за ним прямо по пятам. Даже Фан Линю с его мобильностью стало непросто укорачиваться от атак соперника. Мужчина стиснул зубы. Нет времени на размышления. Враг становится всё сильнее и сильнее. Фан Линь посмотрел на золотистый луч и уже собирался немедленно провести контратаку, как вдруг раздался крик:

— Мастер! Я… Сейчас! — Фан Линь немедленно повернулся. Мая снова стояла на ногах и держала перед собой длинный белый меч. Следующие кадры Фан Линь наблюдал как бы в замедленной сьёмке. Девушка приподняла оружие, и опустила его в точности повторяя схему простейшего выпада, которая была нарисована в учебнике любого искусства фехтования.

И тогда раздался треск, и золотистый луч, который преследовал Фан Линя, исчез. Своим необычайно чётким зрением мужчина увидел, как на золотистом ногте Хань Цзи появилась маленькая трещинка. Сморенное и чёрное лицо старика скривила гримаса боли и ярости. С безмерной ненавистью он посмотрел на Маю и уже поднимал свой третий палец, когда Фан Линь бросился прямо на него.

Мужчина сократил расстояние между ними за считанные секунды. Первые искры ещё загорались на пальце Хань Цзи, когда в его лицо яростной кометой устремился белый кулак. Раздался грохот, и чёрный мертвец, облачённый в золотистый саван, бросился назад. На его лице появились глубокие трещины, из которых пробивался мутный золотистый свет. В глазах, которые теперь стали полностью золотыми, появились красные трещинки. Сухой рот мертвеца приоткрылся, и звезды затрепетали, когда раздался его безумный рёв.

— Ты… Поплатишься… За… Свою…

Не дожидаясь, когда он закончит свою фразу, Фан Линь снова ринулся вперёд с кулаком на перевес. Хань Цзи вздрогнул, и вдруг сразу два пальцы на его руке приподнялись. Вокруг чёрного мертвеца немедленно образовалась плотная полупрозрачная скорлупа золотистого цвета. Стоило кулаку Фан Линя с ней соприкоснуться, и он почувствовал себя как смертный, который со всего размахну ударил железную стену. В свою очередь на самой скорлупе появилось всего несколько маленьких трещин. Сморщенное лицо Хань Цзи немедленно исказилось в безумной успешно. Он снова приподнял указательный палец, на золотистом ногте которого стали стремительно набухать огромный искры.

Фан Линь почувствовал дыхание смерти и заскрипел зубами. Он прекрасно понимал, что находился слишком близко к Хань Цзи, чтобы сбежать. У него был только один вариант: он замахнулся и снова ударил. Ещё больше трещин побежало по золотистой скорлупе, но вместе с тем в грудь Фан Линя ударил луч разрушительного золотистого света…

В грудь Фан Линя ударил луч ослепительного золотистого света. Мужчина напряг все свои силы, чтобы не зажмуриться. Страшная боль пронзила его тело, но самое главное — душу. На миг ему показалось, что огромные золотистые руки обхватили его сердце и потянули в непроглядную чёрную бездну.

«Агх..!»

В голове Фан Линя раздался яростный голос, который принадлежал ребёнку. В ту же секунду вокруг него вспыхнул и затрепетал под разрушительным напором прозрачный золотистый барьер. Броня Фан Линя стала стремительно мигать, точно свечка под напором разрушительного ветра. Затем кожу мужчину стал покрывать плотный слой белого льда. По нему побежали трещины, из которых хлынула кровь.

Фан Линь скрипел зубами и держался. Он пытался считать секунды, чтобы сохранить сосредоточение, но между каждой последующей, казалось, проходят всё большие и большие промежутки. Время растягивалось в бесконечность. Словно верёвка, которую тянут в разные стороны. Ещё немного, и она порвётся, и тогда наступил безвременье. Чёрная вечность.

— Мастер! — раздался крик на задворках его сознания.

Фан Линь прыснул.

Мастер…

А ведь она собиралась называть его по имени…

В ту же секунду глаза его открылись и вспыхнули, словно звёзды. Фан Линь вскинул руку и заградил золотистый луч ладонью. А затем, дрожащей, но крепкой рукой стал подвигать его в сторону. В золотистых глазах на чёрном лице Хань Цзи вспыхнули удивлённые, затем напуганные нотки. Меж тем ноготь, испускающий золотистый луч, стремительно дрожал. Наконец раздался треск, и по нему пробежала глубокая трещина.

Гримаса ярости и боли немедленно скривила чёрное лицо. Не теряя времени, Хань Цзи приподнял другую руку, на которой ещё один его ноготь засверкал ослепительным светом. Меж тем его чёрное тело до сих пор покрывал непроницаемый барьер. Фан Линь ударил по нему и оставил только мельчайшие трещины. Мужчина заскрипел зубами, и тут вспыхнул и вонзился в барьер ослепительный белый свет. В ту же секунду Фан Линь заметил краем глаза Мая, в руках у которого сверкал белоснежный клинок… Не теряя времени, он замахнулся и снова ударил. Ещё больше трещин. Барьер сыпался, как песок.