– Какие фотки?

– В ВК. Марат же приехал на две недели раньше, да?

Она кивает. Потом прищуривается.

– Но на фотографиях нет ничего такого, я их видела. Мы просто общались, гуляли…

– Нет, не просто, – я качаю головой. – Этот мудак влюблён в тебя, Белка. И для него это всё не просто так.

– Но я-то нет! – говорит она возмущённо.

– Да? А когда я увидел ваш поцелуй, мне так не показалось!

Она прикусывает нижнюю губу, чтобы сдержать улыбку. Я взрываюсь:

– Что тут смешного?

– Поцелуй был не настоящим… Это чтобы позлить тебя, – тихо признаётся она.

Вот, чёрт!

Теперь мне вдвойне паршиво. За то, что усомнился в своей Белочке. И за то, что целовал Гордееву. Поцелуи с Никой были весьма настоящими, чёрт возьми!

– Но мне приятно, что ты ревнуешь, – улыбается девушка.

Я с трудом отвечаю на эту улыбку ответной.

Может, лучше признаться, что было вчера в лесу? Лучше уж я, чем сама Гордеева.

– Мы с Маратом просто друзья, – продолжает Ася, пока я варюсь в собственных сомнениях.

Она берёт мою руку и кладёт на свои плечи, заставляя обнять себя.

Она стала смелее. Мне это нравится.

– Замёрзла?

– Немного, – произносит Ася, прижавшись ко мне плотнее.

Я снова делаю глоток латте. Он почти остыл, но всё ещё вкусный. Ася тоже пьёт свой напиток. Как по команде мы ставим стаканчики на землю, и Ася, вытянув шею, сама прижимается к моим губам.

Да, она теперь смелее. И мне очень нравится такая Ася.

Я влюблён в неё, наверное, даже больше, чем раньше.

Кир

– Не боишься, что я расскажу твоей Беловой о нас? – шипит Ника.

Пользуясь отсутствием братьев Соболевых, она бесцеремонно села за мою парту. Перевожу на неё бесстрастный взгляд.

– Нет никаких «нас», – отвечаю с ухмылкой. – И Белова не моя, как ты выразилась.

– Хм… Уверен? – презрительно фыркает она, переводя взгляд на Асю.

Та склонилась над тетрадью и что-то усердно там записывает. Мы пришли порознь на этот урок, но перемену провели вместе, спрятавшись в библиотеке. Уже неделю так делаем, правда, всё время меняем локации. Подсобка возле бассейна или гримёрка актового зала… Неважно. Важно, что мы стремимся быть рядом друг с другом. Чертовски близко.

– Ты себе всё придумала, – отвечаю Гордеевой. – Прям зациклилась на мне, чёрт возьми!

Она хохочет.

– Думаешь, Тимур такой дурак, да? И он не видит, что вы вместе? Спешу тебя разочаровать, Кирилл, все всё видят!

Не думаю, что всё так очевидно, ведь мы с Асей ведём себя осторожно. Но всё же…

Гордеева расслабленно откидывается на спинку стула. Её глаза становятся хитрющими.

– Но раз уж ты заявляешь, что вы не вместе, то наверняка не будешь возражать, если я случайно оброню, как хорошо ты целуешься.

Собирается встать.

С огнём, вашу мать, играет…

Хотя я знал, что так будет. Просто ждал, когда она бросит на стол все свои карты.

Хватаю её за руку, не давая подняться со стула.

– Ты, наверное, забыла, что и Тимур может узнать о нашей маленькой шалости.

Стискиваю её кисть с такой силой, что ещё чуть-чуть – и останется синяк. Гордеева корчится от боли.

– Отпусти меня, Кир! Мне больно!.. – скулит она, но мне её совсем не жалко.

Мне кажется, что наше с Асей счастье такое хрупкое и недолговечное, что периодически просто сносит крышу! Братья, Гордеева, Марат… Все они меня просто достали! Я бы с удовольствием свалил из этого пансиона вместе с Асей.

– Что за хрень? – около парты появляется Тимур.

Тёмыч тоже здесь. Я не заметил, как они пришли. Отпустив руку Ники, пожимаю плечами.

– Спроси у своей девчонки. Я пытаюсь её выставить, а она не уходит. Может, запала на меня?

Ника сразу взвизгивает:

– Ты охренел?

– Замолкни! – осаживает её Тимур.

Его взгляд нечитаемый. Сначала он долго смотрит в глаза мне, потом – на Нику.

– Вернись на место, – кивком показывает ей вперёд.

Гордеева резко вскакивает, обходит мой стол, садится на своё место. Тимур склоняется к моему уху.

– Я знал… Всё ждал, когда ты мне скажешь.

Вроде бы дружелюбно похлопывает меня по плечу, но я напрягаюсь.

Что он знал?

Что Ника висла на мне? Что я использовал её в своих целях? Что?

Заходит наша класснуха. Звенит звонок. Артём садится рядом со мной, Тимур уходит к Нике. Девчонка сразу обвивает его бицепс обеими руками. Он грубо сбрасывает их.

Их ссора продлится недолго, я уверен. Уже сегодня после уроков они запрутся в комнате и уладят все свои проблемы. «Королевская» пара ведь не может разбежаться, верно?

Я перевожу взгляд на Асю. Она, поддерживая легенду, даже не смотрит на меня. А я не могу. Всё время глазею на неё. Особенно теперь, когда она неожиданно начала носить платья.

В понедельник на ней было серое платье, достигающее середины бедра. Ну ладно, чуть ниже… Но всё же чертовски короткое. Во вторник – тот сарафанчик, который она уже однажды надевала. Правда, теперь Ася сверху надела жакет, чтобы не замёрзнуть.

В среду – вновь серое платье. А последние два дня – чёрное с белым воротом и манжетами. Скорее всего, Дашкино. В её стиле. Строгое, но с вызовом.

А ещё Ася начала краситься ярче. Её длинные ресницы стали ещё длиннее. А розовый блеск на губах делает их такими манящими, что я с трудом себя сдерживаю. А когда мы остаёмся наедине, быстро избавляюсь от этого блеска. Но она вновь его наносит. Словно провоцирует меня.

Моргнув, перевожу взгляд на Марата и внимательно смотрю на него. Он появился в классе примерно тогда же, когда и Соболевы. Последнюю неделю Алиев ведёт себя тихо. И это странно. Не лезет к Асе, а лишь осторожно наблюдает за ней, но я всё вижу.

– Так что, у кого есть фотографии или видео, скидывайте в чат, – заканчивает свою речь класснуха.

Кажется, я всё прослушал. О чём она?

Глянув на Тёмыча, встречаюсь с ним взглядом.

– Фотки, Кир. С похода. Хотят видос смонтировать, – объясняет он. – Типа отчёта о внеклассной деятельности. Для министерства образования.

А-а, понятно. Фоток у меня всё равно нет.

В ту же секунду все телефоны в классе оживают. Каждому сыпятся уведомления из школьного чата. Нина Ивановна смеётся.

– Только давайте не сейчас. После уроков пришлёте. У нас есть неделя, чтобы видео сделать.

– А кто будет монтировать? – поднимает руку Ян. – У меня есть крутая прога, если что.

– Вообще-то, директор выбрал Агоева из десятого, он уже монтировал однажды видео. Но я могу предложить твою кандидатуру.

– Лучше Яна никакой Агоев не сделает, – хмыкает Полина.

– Кто бы сомневался, – учительница смотрит на парочку с некоторым укором, потому что знает об их отношениях.

О них все знают. Ребята не особо прячутся. Но учителя, конечно же, считают, что мы ещё недостаточно взрослые, чтобы любить…

Нина Ивановна приступает к уроку, я пытаюсь слушать. Но алгебра – это не то, о чём я хочу сейчас думать.

Мой взгляд так и ползёт снова в сторону Аси… Прямая спина, расправленные плечи, по которым рассыпаны светлые локоны. Время от времени, когда Ася склоняется над тетрадью, они падают на её грудь. И она снова их откидывает, проводя изящными пальчиками по непослушным прядкам. Никаких дурацких косичек и хвостов. Теперь Ася не скрывает красоту своих белокурых волос.

Гордеева готова захлебнуться собственным ядом. Её волосы высветлены, а Ася – натуральная блондинка.

– Суворов!

Кажется, Нина Ивановна не первый раз произносит мою фамилию.

– Что?

– К доске, Кирилл, – с недовольством поджимает губы класснуха. – Смотрю, в облаках витаешь. Хочу спустить тебя на грешную землю, если ты, конечно, не против.

Нина Ивановна никогда за словом в карман не лезет.

Я лениво поднимаюсь, прохожу к доске. Немного паясничая, вытягиваюсь по струнке. Ловлю взгляд Аси на себе, вижу, как она сжимает губы, чтобы спрятать улыбку.