Замолкает. И теперь я слышу лишь оглушительный стук собственного сердца – он болезненно бьётся в ушах.

Куда мне идти? В какую сторону?

Обняв себя за плечи, делаю несколько шагов вперёд и тут же врезаюсь в дерево. Если бы не тучи на небе, возможно, было бы достаточно света от луны, но сейчас её словно и нет на небе. Чтобы больше ни во что не врезаться, выставляю руки вперёд и вожу ими перед собой. Таким образом мне удаётся нащупывать стволы деревьев и обходить их.

Через несколько минут подобного перемещения глаза наконец немного привыкают к темноте, и я отчётливо вижу совсем рядом узкую тропу. Иду по ней и прислушиваюсь.

Если Захаров ещё не разогнал ребят по палаткам, то у костра должна звучать музыка. И если я её услышу, значит, выбрала правильное направление. Искать Дашу самостоятельно я не буду. Лучше обратиться к учителям.

Когда прохожу по тропе не меньше двухсот метров, понимаю, что иду я совсем не туда, ведь ничего, кроме стука собственного сердца, по-прежнему не слышу. Соболев не мог уйти так далеко, поэтому я поворачиваю назад.

Зациклилась на мысли, что именно эта тропа выведет меня из леса… А что, если это не так? Что, если я до бесконечности буду ходить туда-сюда?

Мне казалось, что я совладела с паникой, но она неминуемо вновь поднимается во мне. Где-то поблизости кричит птица, и я подпрыгиваю на месте. Прижавшись спиной к дереву, даю себе пару минут, чтобы немного успокоиться и собраться с мыслями… И вот теперь я слышу не только своё сердце, но и отчётливый звук шагов по шуршащей листве.

– Белка… – тихий голос звучит как раз за деревом, на которое я опираюсь. – Надеюсь, ты не успела испугаться?

Кирилл огибает дерево и встаёт напротив меня. В его руке телефон, фонарик на нём направлен вниз и освещает наши ноги.

– Что ты здесь делаешь? – кажется, я теряю голос.

– Пришёл за тобой, – спокойно произносит Кирилл. – Знал, что ты заблудишься.

Сейчас я уже довольно отчётливо вижу его лицо. Глаза парня взволнованно смотрят на меня. Но я уже убедилась, что Кир умеет притворяться.

– Ты пришёл спасти меня? Сразу после того, как затеял эту игру? – задаю прямой вопрос ему в лоб. Уверена – я всё пойму по его глазам.

Кирилл на мгновение опускает свой виноватый взгляд. Потом вновь поднимает его и выдыхает:

– Мне пришлось так поступить.

Чёрт! Нет! Я больше ничего не хочу слушать!

– Пришлось? Господи… Как же я устала от всего этого!

– Нет, Белка, послушай! – запихнув телефон в карман, обеими руками сжимает мои щёки. – Мне нужно было отвлечь их всех, чтобы забрать телефон Ники!

– Таким образом? – я развожу руками. – Отвлечь на меня? Чтобы Тимур притащил меня в лес? И где Даша?

– Сейчас не думай о ней, – отрезает Кирилл.

Это возмущает меня ещё больше. Давлю парню на грудь, пытаясь освободиться от его слишком близкого присутствия. Кир не отпускает, прижимая меня к стволу дерева. Начинает быстро и настойчиво шептать:

– Да послушай меня, Ась! Сколько можно вестись на эту чушь? Ничего Артём Дашке не сделает. Он на неё запал, понимаешь? Скорее всего, они сейчас гуляют вдоль реки или где-то ещё. И ей ничего не угрожает. А тебе лишь надо вернуться на поляну и лечь спать. И я пришёл к тебе, чтобы помочь это сделать. Но ты не должна никому говорить, что я тебе помог! И у нас, кстати, очень мало времени.

Заторможенно моргаю, не сводя своего взгляда с губ Кирилла…

Его тихий хриплый голос буквально загипнотизировал меня. Не знаю, что именно так подействовало: эта будоражащая темнота, напоминание об игре, в которую мы так часто играли вместе, или желание доверять Кириллу… В любом случае, я неосознанно тянусь к губам парня своими.

Да, однажды мы уже целовались. Это было в примерочной. Но тогда Кир насильно меня поцеловал, и я кипела от злости и смятения, поэтому не почувствовала того, что всегда мечтала почувствовать. Любовь, нежность его губ и желание продолжать поцелуй до бесконечности.

Кирилл замечает, что я подалась немного вперёд. И я ощущаю его рваный обжигающий выдох на своих губах.

Кир замирает. Между нашими губами не больше сантиметра. Воздух между нами буквально искрит от напряжения.

Я облизываю свои пересохшие губы. Хочу сказать парню «спасибо». Ведь он всё же помогает мне. После чего, наверное, могу поцеловать его… Или не могу?

Боже… Я запуталась!

– У нас мало времени, – шепчет Кирилл, выводя меня из ступора. – Ну же, Белка! Я отведу тебя к поляне.

Он немного отступает, берёт за руку. И я вновь позволяю себе довериться ему…

И одновременно корю себя за то, что хотела его поцеловать. Да вообще… Я практически презираю себя за любовь к нему! Ведь очевидно, что между нами никогда ничего не будет! Просто приятельские отношения длиною в четыре года это доказали.

Мы шагаем по лесу. Кирилл не пользуется фонариком и уверенно идёт вперёд, держа меня за руку. Я едва поспеваю перебирать ногами, чтобы успеть за его широкими шагами.

Очень скоро сквозь ветви деревьев вижу догорающий костёр и палатки. Музыку успели выключить, но кто-то ещё бродит по полянке.

Кирилл должен вывести меня к нашей с Дашей палатке. До неё остаётся не больше двадцати метров, когда парень резко дёргается вправо, утаскивая меня за собой. И, прижав к стволу широкого дерева, вновь сжимает моё лицо ладонями.

Я лишь успеваю сделать короткий вдох, прежде чем Кирилл произносит тихое «к чёрту всё» и прижимается губами к моим губам.

Голова начинает кружиться, а ноги слабеют. Того и гляди упаду. Практически впиваюсь пальцами в его толстовку. А Кирилл, удерживая моё лицо, начинает медленно двигать губами.

И это поцелуй! Настоящий! Желанный! Первый!

Кир

– Какого чёрта ты здесь делаешь? И где Ника?

Тимур хватает меня за грудки. Он явно очень зол, что не встретил нас в условленном месте.

– Я как раз тебя ищу, – отвечаю спокойно, но с силой отдираю его руки от своей толстовки. – И не знаю, где твоя Ника.

– Что значит, не знаешь? – рычит он мне в лицо.

– То и значит. Я забрал её из палатки, мы пришли в условленное место, но тебя долго не было, и я пошёл на твои поиски. Отсутствовал минут пять, не больше. Когда вернулся, нашёл её телефон, – извлекаю айфон Гордеевой из кармана, отдаю Тимуру. – А где Белова?

Он вертит в руках телефон Ники и недоверчиво поглядывает на меня.

– Белова? Белова по лесу бегает, где ж ещё! А может, уже рыдает под каким-нибудь кустом, смирившись с тем, что ей придётся провести там всю ночь, – язвительно произносит он. – Но сейчас меня беспокоит моя девушка! Которую ты взял и потерял, Кир!!

С этими словами он срывается с места и бежит вглубь леса. Я следую за ним. И даже помогаю искать Гордееву, черт бы её побрал!

На её телефоне больше нет того фото. Я удалил его из галереи и из облака (благо она не закрыла вкладку). Но теперь всё может пойти совсем не туда, потому что мой план сейчас зависит лишь от извилин Гордеевой. Если она совсем дура, то сдаст нас обоих. Если нет, то мы оба выйдем из этой истории сухими. Но мы совершенно точно пойдём ко дну только вместе, если она всё-таки дура!

– Как ты мог её здесь оставить? Совсем одну, твою мать!!

Тимур явно в бешенстве. Ещё бы… Ведь мы уже около часа бессмысленно рыщем по той части леса, где Гордеевой нет. Я знаю, где она. Но пока не планирую говорить Тимуру, потому что жажду страданий Ники. Пусть она прочувствует то, что они приготовили для Аси. Панику, страх, ощущение полнейшей безысходности, одиночество…

Несколько часов назад я ещё сомневался в своём решении отомстить за Белку. Во мне бурлили злость и ревность, ведь она выбрала Марата. Но теперь я совсем не уверен, что она выбрала его.

От нашего поцелуя у меня до сих пор едет крыша…

Я проводил её до палатки. Мы оба были в замешательстве и почти не разговаривали, но это никак не снижало степени наэлектризованности между нами.