– Ну и что ты замер? – усмехается Нина Ивановна. – Пример на доске. Решай, Кирилл.

Я оборачиваюсь. На доске, и правда, написано какое-то уравнение.

Что ж… Ладно. Думаю, мне под силу его решить.

– Почему мы потратили целых четыре года впустую? – задумчиво шепчет Ася, уткнувшись носом в ворот моей рубашки.

Мы спрятались ото всех сразу после урока физкультуры. В той самой подсобке, где совсем недавно я стоял перед ней в одних плавках.

Устроились на стуле. Вдвоём. Ася сидит на моих коленях лицом ко мне. Думаю, что если кто-то из учителей застанет нас, то будут проблемы. Но ведь сюда почти никто не заходит.

– Встречный вопрос, Белка, – говорю я, ухмыльнувшись. – Ты целых четыре года относилась ко мне, как к другу, не больше.

Встрепенувшись, Ася поднимает голову и смотрит мне в глаза с возмущением.

– Это неправда!

– Да? А что ты сделала, чтобы я смог хотя бы заподозрить, что ты влюблена в меня?

Я говорю с улыбкой, просто подшучиваю над ней.

– Не знаю… Может, и правда, ничего не делала, – бормочет Ася, отводя взгляд.

Возможно, прямо сейчас вспоминает всё, что между нами было за эти четыре года. Или опять ищет в себе изъяны.

Хватаю её за подбородок, заставляя снова посмотреть на меня.

– Дело не в тебе, Белка. А во мне. Я сам удерживал тебя на расстоянии. Во всяком случае, старался это делать!

– Почему?

На мгновение я задумываюсь… Потом выдыхаю:

– Из-за твоей мамы.

К черту всё! Ася должна знать, что её мама всегда была против наших отношений.

– Из-за мамы? – изумлённо восклицает Ася. – Подожди… Что это значит? Мама тебя обожает, – недоверчиво усмехается.

– Обожает? – хмыкаю я. – Это всё иллюзия, Ась. На самом деле она лишь терпела меня, чтобы не ссориться с тобой. Да дело даже не во мне. Думаю, что в ближайшие пять лет ни одну кандидатуру на твою руку и сердце она не одобрит.

– Понятно, – в голосе Белки появляется раздражение. – Чтобы я не тратила время на отношения, а думала лишь об учёбе. Что ж… Это действительно похоже на мою маму.

– Да, чтобы ты не тратила своё время, например, на это…

Я провожу ладонями по её коленям, поднимаюсь вверх к бёдрам. Прижимаю Асю к себе ещё теснее. Невесомо целую в шею. В маленькую венку, которая сейчас часто-часто бьётся. Нахожу её губы своими…

Татьяна Геннадьевна пришла бы в бешенство, узнав, что я позволяю себе подобное.

Мне пофиг.

Ася моя! Скоро нам обоим стукнет по восемнадцать. Как её мать сможет удерживать свой контроль над ней?

Нам уже пора идти. У Аси сейчас хореография, у меня тренировка по футболу.

Чёрт… Оторваться от моей Белки практически невозможно…

Ася

– Я тебе точно говорю! Ника и Тимур расстались! Ну или расстаются!

Даша это даже не произнесла, а пропела.

– Он её весь день динамит, – продолжает подруга с явным злорадством. – Сначала в столовке демонстративно отсел от неё. А потом и на следующем уроке.

Это правда. Гордеева внезапно впала в немилость. Странно…

– Над ней уже начали насмехаться. Если так пойдёт и дальше, то скоро наша королева превратится в изгоя. О, Боже! Ей вряд ли понравится! – ликующе подытоживает Даша.

Я сдерживаю улыбку. Не нужно опускаться до уровня Гордеевой и злорадствовать, что бы она там ни напакостила мне в прошлом.

– Не хочу лезть не в своё дело, – отмахиваюсь.

– А я – хочу!

Дашка выглядит сейчас так, словно собирается съесть сладкую конфету, о которой всю жизнь мечтала.

– Пусть она получит по заслугам! Пусть Тимур её бросит! Пусть она узнает, что это такое – быть в немилости! – гневно произносит подруга. Потом сразу улыбается. – Всё, я закончила. Мне полегчало.

На этот раз я не могу сдержаться и прыскаю. Обожаю её!

Мы заходим в зал хореографии последними. Занимаем свои места. Впереди ждёт изнурительная тренировка, но мне это нравится.

Сегодня вновь разучиваем танец, который поставил наш хореограф. В прошлом году был другой, не такой сложный. А теперь мы, видимо, достигли должной подготовки, чтобы выполнять сложные пируэты и поддержки.

Например, я научилась садиться в шпагат, обрела прекрасную растяжку. И если ещё в прошлом году я двигалась иногда не совсем уверенно, то в этом могу закинуть ногу Дашке на плечо и при этом не потерять равновесие.

– Все молодцы, девочки!

Хореограф удовлетворённо хлопает в ладоши, мы тоже. После чего дружной гурьбой уходим в раздевалку.

Гордеева ведёт себя подозрительно тихо и не вступает с нами в конфликты. А вот Дашке явно неймётся. Она вдруг бросает небрежно:

– Как дела с Кириллом? Вы уже перешли на новый уровень? Так сказать, продвинутый, ммм? – игриво подмигивает мне.

Ника в этот момент проходит мимо, только что выйдя из душевой. Полотенце прикрывает её стройное тело, вода струится по волосам. Девушка замирает, услышав слова Даши. Её лицо искажает гримаса гнева.

– Новый уровень? – переспрашивает она ядовито.

– Что? – Дашка оборачивается и смотрит на Гордееву неприязненно. – Слушай, иди, куда шла. Я не с тобой разговариваю.

Я в совершенстве владею техникой молить лишь глазами. И сейчас это делаю.

Господи, Даша! Оставь ты её в покое!!

– А вы типа вместе, да? – Гордеева переводит взгляд на меня. – Хочешь сказать, что Кирилл теперь твой парень?

Я спокойно отвечаю:

– Нет.

И теперь смотрю на Дашку предупреждающе.

Конечно, я всё буду отрицать. Кирилл не может быть со мной в открытую, у него есть на то причины. И я не делилась ими с подругой. Поэтому винить Дашу тоже не могу. А она всегда говорит то, что хочет сказать.

– Ты врёшь! – фыркает Гордеева. – Все знают, что вы тайком встречаетесь. Здесь и у стен есть уши, ты не знала?

– Да хоть глаза, мне всё равно, – я поворачиваюсь к своему шкафчику, достаю одежду.

– Знаешь, хочу немного обломать тебе кайф, раз уж сегодня моя жизнь так круто меняется, – Гордеева начинает нервно расхаживать по раздевалке.

Она кружит вокруг меня, почти как стервятник.

– А что случилось с твоей жизнью? – с сарказмом спрашивает Даша. – Неужели знаменитую выскочку Гордееву бросили?

– Я говорю не с тобой! – оскаливается Ника. – Рязанова, тебе не надоело везде вставлять свои три копейки?!

– Так я жду не дождусь, когда ты наконец обратишь внимание на меня! – воинственно заявляет Даша. – Даже не представляешь, как я этого жду! Но ты ведь вряд ли будешь поступать со мной так же, как с Асей. Потому что можешь обижать только таких, как она.

– Ой, ладно!.. Не льсти себе, – разыгрывает веселье Ника. Потом смотрит на меня, продолжая улыбаться. – Представляешь, Белова, ты ведь оказалась с Кириллом лишь после меня… Мы целовались! В лесу! Прежде чем отправиться на твои поиски, он целовал меня!

Она лжёт!

Или…

– Очень смешно, – находится Даша. – А ещё тебя целовал Криштиану Роналду, да?

Все, кто сейчас находятся в раздевалке, навострили уши, впитывая каждое брошенное нами слово.

– Не веришь? – Ника продолжает смотреть лишь на меня. – Спроси у Кирилла! Он подтвердит, если не струсит.

– Зачем ты мне это говоришь? Чего хочешь добиться? Я же сказала, что мы с Суворовым не встречаемся, – упрямо стою на своём, но внутри… Сердце словно кислотой облили.

Он целовал её?

До того, как поцеловал меня?

Боже…

– Можешь и дальше изображать пофигизм, Белова. Но надеюсь, тебе будет в итоге так же больно, как и мне, – сдавленным голосом произносит Гордеева.

Но тут же высокомерно задирает подбородок и уходит наконец-то к своему шкафчику. Сбрасывает полотенце, демонстрируя всем своё красивое тело. Достаёт одежду…

Я отворачиваюсь. Дашка дотрагивается до моего локтя и шепчет:

– Только не говори, что ты ей поверила, Ась!

Блин… Я не знаю…

– Надо нам тоже фотки скинуть, – Дашка задумчиво копается в телефоне и не смотрит под ноги.