– Да, потому что мы всё же школа. Пусть и частная, – спокойно разжёвывает мне директор.

– Но тогда кто здесь всё решает? Министерство или соучредители? – мне почему-то очень важно докопаться до сути.

Кто скажет последнее слово?

Кто отчислит Кирилла? Кто именно уволит директора или заставит написать его по собственному? Кто?

– Там всё сложно, Ася. Министерство будет давить на Влада Сергеевича и остальных учредителей. Убрать виновных с глаз долой будет выгодно для всех.

Ясно… Теперь мне ясно, что у нас нет никаких шансов на справедливость.

– Можно, я пойду?

Поднимаюсь с кресла. В горле стоит ком, а плакать при директоре я не хочу.

– Хорошо, иди.

С отстранённым выражением лица он показывает рукой на дверь. А сам уже погружён в собственные мысли.

Получается, что если он уйдёт, а мама останется, их отношения закончатся, так? Мне его жаль, если честно. А вот маму не очень.

Наверное, я плохая дочь!

Уже у двери спохватываюсь и дрогнувшим голосом спрашиваю у Дениса Викторовича:

– Кирилл знает? Знает, что его отчислят?

– Да, я сказал ему утром.

Слеза всё-таки стекает по моей щеке. И мне становится нечем дышать. Распахнув дверь, выбегаю из кабинета и уношусь прочь.

Мне нужно найти Кирилла.

Кир

Прислонившись спиной к дереву, смотрю перед собой. Роящиеся в голове мысли совсем не радужные. Мрачные. Подавляющие. Удручающие.

Что там делают обычно в моём возрасте, чтобы справиться со стрессом? Напиваются или травятся каким-нибудь дерьмом? Хреновый выбор, если честно. Поэтому я предпочитаю просто от всех дистанцироваться. Уже около часа сижу в дубовой роще и глазею на дупло в надежде, что оттуда выскочит белка и просто порадует меня своим присутствием.

Белка…

Моя личная Белка мне не верит. Укатила к Дашке на выходные, поступив весьма эгоистично. Но я могу её понять! Она устала… От Соболевых, от Гордеевой, от своей матери. А я устал быть без Аси. Да так сильно, что трудно дышать…

Когда она уже приедет?

– Эй, неудачник, подвинься.

Повернув голову, смотрю на невесть откуда появившуюся блондинку.

– Какого хрена тебе нужно? – спрашиваю, скривившись.

– Будь вежлив с человеком, который принёс тебе таблетку от всех бед, – насмешливо бросает Ника и бесцеремонно опускается на сухую траву рядом со мной.

Слишком близко ко мне. К тому же несёт какую-то ересь. Я собираюсь подняться и просто свалить отсюда.

– Подожди! – Ника хватает меня за руку и крепко сжимает, не давая встать.

– Отпусти, – хмуро смотрю в глаза девушки.

Но она качает головой.

– Останься. Поверь, ты не пожалеешь об этом. Я знаю, кто слил фото, и могу это доказать.

Я продолжаю сканировать её лицо.

Что это? Очередная уловка? Или она реально знает, кто это сделал?

Вырвав руку, всё же остаюсь. Прислоняюсь к дереву.

– Говори, – вновь перевожу взгляд на дупло.

– Фотографию сделал Тимур. Я видела этот снимок в его телефоне ещё до того, как он появился в общем чате.

– Тимур не мог его отправить, он был на поле, – отзываюсь бесцветным голосом.

Да-да, у него стопроцентное алиби. А Ника сейчас не открыла для меня Америку. Я сразу подозревал Соболевых, но доказать это не могу.

Она тоже опирается на ствол дерева, прижавшись плечом к моему плечу. И если я смотрю строго перед собой, она пристально разглядывает мой профиль.

– Ты ведь не зря прошёлся по лицу Марата кулаками, – понижает голос до шёпота. – Это, и правда, сделал он. Вы все были на поле, а дверь в раздевалку была немного приоткрыта. Я заглянула внутрь и увидела, как Марат копался в твоём рюкзаке.

– У меня нет доказательств этого, – отмахиваюсь я.

И да, мы подрались. Сразу после того, как я вернулся в комнату, бросил свои обвинения ему в лицо. Теперь на его лице охренительный синяк. А у меня болят рёбра, ведь Марат тоже сильный.

Мне надоело общество Гордеевой, если честно, и я спокойно прошу её:

– Ник, иди отсюда. Всё, что ты говоришь, не имеет никакого значения. Меня отчислят. Точка.

– Нет, не отчислят, – говорит она уверенно. – Мой отец является соучредителем, и я расскажу ему правду. И про Тимура тоже. О том, что видела фото у него. Мне плевать на директора и мамашу Беловой. Пусть их увольняют к чёртовой бабушке. Но ты не станешь отвечать за их дебильный поступок просто потому, что Тимур так захотел.

Я резко поворачиваю голову и встречаюсь с её пылающим возмездием взглядом.

– Хорошо, чего ты хочешь взамен?

Ника нервно облизывает губы. Недолго размышляет. А потом говорит с ледяным спокойствием:

– Ничего. Могла бы попросить… Но я и так получу то, что хочу. А именно – отомщу Тимуру за то, что меня бросил.

Так вот в чём дело! Гордеева обиделась?!

– Тогда иди и расскажи всем свою правду, – говорю с усмешкой.

Верю ли я в положительный исход данного мероприятия? Ну… процента на два. Тимур вряд ли понесёт наказание. Да и Нике доверять – такое себе приключение. Сегодня она думает так, а уже завтра Тим возьмёт её под своё крыло, и она изменит своё мнение.

Короче, я не очаровываюсь раньше времени.

– Я расскажу не директору, а отцу. А он приедет только завтра. Так что, нужно немного потерпеть.

Она пристраивает голову на моём плече и томно вздыхает.

Твою ж мать!

Я закатываю глаза.

– Ник, не начинай…

– Да ладно, я прикалываюсь, – хохочет она.

Быстро вскакивает, отряхивает брюки.

– В общем, не раскисай, всё уладим, – бросает на прощанье.

После чего наконец уходит, а я остаюсь сидеть, по-прежнему уставившись на дупло. Похоже, никакой белки в нём нет. Это удручает…

Ася

Ровно сорок минут я потратила на то, чтобы поискать Кирилла в его комнате, в библиотеке, на футбольном поле и в бассейне. Но его нигде не было.

Потом меня осенило, и я пошла к дубовой роще. И лучше бы я туда не ходила. Потому что увидела то, от чего моё сердце замерло и перестало биться.

Ника и он. Вместе. Они сидели рядом, прислонившись к дереву. И она что-то шептала ему. А он даже не отстранялся.

А что? Теперь она свободная. И сам Кирилл сказал мне, что нам не по пути. Почему бы им теперь не быть вместе?

Я бросилась бежать… И бежала до тех пор, пока не столкнулась с Соболевыми рядом со спортивным комплексом. Они выходили из здания со спортивными сумками в руках. Видимо, с очередной тренировки. Увидев меня, такую запыхавшуюся и явно торопящуюся, конечно, не смогли промолчать.

– Ой, кто это у нас тут? – подаёт голос Тимур и преграждает путь. – Ты знаешь, что Кира теперь отчислят?

– Да, знаю. Как теперь ты будешь с этим жить? – цежу сквозь зубы, не сдерживая эмоций, бурлящих во мне.

Кирилл и Ника. Тимур, вновь вставший на моём пути.

Я снова хочу уехать к Дашке. Или ещё куда-нибудь. Здесь, в этой чёртовой школе, я страдаю. Каждый чёртов день! Не моё это место!

– Иди-ка сюда! – рычит Тимур, схватив меня за плечи. – Тёмыч, постой пока на шухере, – говорит брату и тащит меня внутрь здания.

Я ошеломлена и не понимаю, чего ждать.

– Отпусти меня!

Пытаюсь вырваться, но Тимур крепко держит меня за плечи и ведёт прямиком к бассейну. Здесь никого нет, и от страха я начинаю кричать:

– Отпусти меня!! Немедленно отпусти! Что ты делаешь?

– Всё, замолчи! – бросает он раздражённо, прижав меня к ближайшей стене. – Мы просто поговорим. Я не собираюсь делать с тобой то, что ты там себе придумала.

Мне кажется, или он действительно странный сейчас? Словно именно сейчас в нём нет обычной желчи. Даже тон его голоса другой. Мягче, что ли…

– Что тебе нужно? – спрашиваю сдержанно. – Обязательно вести себя грубо? Я и без прижимания к стене могу разговаривать.

– А может, мне так больше нравится, – хмыкает он.

Смотрю в его лицо. Его синие глаза упираются в мои.