«Я не смогу его разогреть, но мне нужно есть. Я уже давно не ел, и это большая проблема».

Шейн подхватил шкуру, внутрь которой было завернуто мясо, и потащил ее ближе к источнику. Шоркающий звук начал эхом проноситься по тихой пещере.

Когда Шейн оказался рядом с водой, то сразу сел на землю, выпустил шкуру из рук и плавно развернулся к источнику. Он зачерпнул своими бледными, но совершенно здоровыми ладонями воду и поднес ее к своим губам.

На подобное Шейн пошел не без усилий. Он все еще сомневался в природе источника, все еще сомневался в том, что мог пить воду из него, но иного выбора в его условиях просто не было. Он больше никак не мог добыть воду, а она также была ему необходима.

«Я должен выбраться отсюда, но прежде мне нужно поесть. Если я это съем, я могу вновь потерять сознание, но пока есть шанс того, что врата еще закрыты, лучше сделать это».

Резко и довольно решительно Шейн развернулся к мясу. Чтобы хоть как-то побороть свое отвращение, он решил действовать не медля. Шкура была вмиг снята и отброшена им, мясо взято в руки и поднесено к лицу.

Отвратительный запах ударил в нос, вызывая подступившую к горлу тошноту. От всех этих эмоций глаза Шейна расширились, а сам он уверенно раскрыл свой рот и вцепился зубами в плоть.

Он не ел нормально, не разжевывал и уж тем более не пытался насладиться вкусом. Он просто откусывал и сразу глотал, будто пытаясь перехитрить все свои рецепторы.

«Ешь. Ешь как можно больше, даже если хочется блевать. Просто ешь, чтобы жить».

Организм среагировал довольно быстро. Ответная реакция на эти действия вынудила Шейна убрать от лица мясо, склониться головой к земле и выплюнуть все съеденное. Кашель, слюна, рвота — все это еще больше вызывало отвращение.

Тогда Шейн решил действовать по-другому. Вновь откусив мясо, он быстро положил на землю оставшейся кусок, развернулся к воде и, зачерпнув ее в свои ладони, начал пить. Таким образом, надкусывая, а затем, запивая, он поглощал и поглощал собранное с таким нелегким трудом мясо.

Поначалу все было нормально. Шейн полностью доел один кусок, затем уже перешел на второй, но в какой-то момент он ощутил потерю последних сил. Перед глазами все начало мелькать, в ушах прозвучал звон, а конечности и вовсе перестали слушаться.

Шейн выронил мясо и повалился назад. Головой он до боли ударился о каменную поверхность, но так как его сознание уже было в полубреду, он даже не ощутил этого. Сон окончательно забрал его к себе.

***

Когда Шейн проснулся вновь, в пещере было уже совсем темно. Его глаза с неохотой и каким-то напряжением пробежались по мрачному потолку и, поднявшись к одной единственной на нем дыре, уставились на звезды. В этой непроглядной тьме лишь звезды хоть как-то выделялись на фоне всего этого темно-синего, почти черного, небесного покрывала.

«Я еще жив», — подумал Шейн, начиная приподниматься.

Парень сел и окинул взглядом все свое окружение. Где-то неподалеку валялся недоеденный кусок уже испорченного мяса, где-то рядом с ним была растекшаяся лужа рвоты, а где-то еще чуть дальше виднелась накидка и еще один целый, но такой же испорченный кусок плоти монстра.

«В горле стоит тошнота, пол в блевотине, но я жив. Кажется, это отличный результат».

Шейн неохотно оперся руками о пол, подхватил недоеденное мясо и бросил его на шкуру ко второму куску. Следом он начал подниматься на ноги и устало потягиваться.

«С голоду не умру в ближайшие пять часов. Поэтому пока нужно осмотреться».

Чувство самосохранения напомнило об оружии. Осознав, что в руках его уж точно не было, Шейн начал взглядом осматривать пол в пещере. В такой темноте нормальный человек не смог бы отличить и собственных пальцев, но с Шейном все было совсем не так. Он хорошо видел, он хорошо слышал, но он плохо ощущал объекты на ощупь. Также он плохо ощущал температуру и собственную боль. Все эти чувства доходили до него будто с задержкой и только тогда, когда он действительно ощущал что-то поистине адское.

Клинок был брошен им где-то возле шкуры монстра и мяса. Приблизившись к нему, Шейн подобрал его с пола, развернулся и направился обходить пещеру по кругу.

«Судя по небу сейчас уже ночь. Я уже потерял счет времени, так что мне сложно сказать, сколько именно дней прошло с момента моего отбытия. Я обещал скрываться на горе две недели, но если я не вернусь в срок, меня явно объявят погибшим».

На мгновение Шейн остановился. Перед его глазами появился заполненный доверху камнями проход. В этом месте подобный выход был единственным. Еще недавно огромный монстр мог проникнуть через него в пещеру, но теперь это вряд ли представлялось возможным.

«Хорошо так завалило, — задумался Шейн, начиная щуриться, — не пробраться уж точно. Тогда остается не так много вариантов».

Шейн поднял голову вверх и уставился на другой возможный выход из этого места — дыру в потолке. Через подобную дыру легко мог пробраться человек, однако то, на какой высоте она находилась, оставляло некоторые сомнения.

«Это, конечно, тоже вариант, но я вряд ли смогу взобраться по стене. Да, даже если попытаюсь, грохнусь вниз и пиши пропало. Пойдет ли меня кто-нибудь спасать? Это вряд ли».

Неохотно и с явным подозрением Шейн повернул голову в сторону арки, ведущей в теневые врата. От собственных мыслей брови его недовольно сомкнулись, а взгляд стал тверже.

«У меня все равно кончилась еда. Чтобы добыть ее, нужно вновь спуститься».

Шейн закрыл глаза и устало вздохнул. Еще недавно ему приходилось там, внизу, бороться за жизнь, и еще недавно он был крайне рад тому, что смог наконец-то выбраться. Теперь же он собирался намеренно отправиться туда, что совсем не вызывало воодушевления.

«Есть ли хоть какая-то вероятность того, что из теневого мира существует несколько выходов? Например, если один выход ведет в эту пещеру, тогда второй может вести на свободу».

Шейн развернулся. Он не спеша подошел к источнику, окинул взглядом разбросанные по полу вещи и глубоко вздохнул. От одной только мысли о необходимости спускаться по этой лестнице по его коже пробежали мурашки.

«Если зайду туда, мне придется вновь ждать двенадцать часов. По истечению этого срока я, конечно, смогу вернуться и исцелиться, но до этого момента мне придется снова пытаться как-то согреться и выжить».

Шейн подхватил с пола целую чистую шкуру монстра, вновь накинул ее на свои плечи и перевязал края вокруг шеи, а следом, подхватив и вторую шкуру с мясом, потащил ее по земле к арке.

Когда парень оказался напротив арки, он столкнул мясо и саму шкуру с лестницы, будто стараясь тем самым избавиться от отходов и хоть как-то улучшить свое будущее пребывание в пещере.

Его недоверчивый взгляд остановился на ступенях, ведущих вниз. От самой арки не веяло никаким холодом. В этом месте он даже явно не ощущался, но стоило сделать первый шаг внутрь теневого пространства, как тело сразу охватывала легкая дрожь.

«Я точно справлюсь. Определенно сделаю все возможное, чтобы выжить».

***

Раздался треск, а следом и звонкий шлепок от падения. Через крупную округлую дыру в поверхности горы Кеннет по тросу спустился в пещеру. Остальные его сопровождающие остались наверху удерживать трос. Сам же он начал быстро осматриваться.

На улице было раннее утро. В это подозрительное, забытое Богом, место лишь некоторые солнечные лучи проникали через потолок. Пещера была достаточно просторной. Мужчине-магу не составило труда определить то, что это место было продолжением того завала, в котором, предположительно, должен был погибнуть его сын.

Первым, что бросилось в глаза, оказался источник. При виде его Кеннет быстро приблизился и с легкой хмуростью начал оглядываться. Казалось, будто здесь не было никого. Совсем никого. Тишина этого места даже поражала, ведь первоначально он ожидал увидеть толпы монстров.