— О, даже не скрываешь? — изумилась Гиз.

— Свисток не забывается, — покачал головой Эдвин.

— Кто Дауд по иерархии? — внезапно подала голос Лира.

Чудесник сглотнул.

— Он лишь регионарный координатор. Что-то вроде офицера в структуре Тысячи. Следит за делами в городе и окрестностях.

— Его цель тут?

— Я не знаю.

Эдвин вздохнул и снова прижег чудесника. Тот взвыл.

— Правда не знаю! Я силовик! Меня не подпускают к такому! Указали — и я иду выбивать из них дерьмо!

— Еще разочек?

— Нет-нет-нет! Я… Я только знаю, что он должен будет получить некий важный артефакт. Он должен будет его выкрасть. Что-то действительно важное.

— Ну вот, а говорил, что не знаешь. Две недели, говоришь?

— Именно тогда этот артефакт и привезут. Шенн как раз должен подъехать.

— Что знаешь о самом Шенне? — продолжал допрос Эд.

— Червивый. Сильный сукин сын. Авторитет держит силой. Бывший атаман одной из банд Красных Княжеств.

— Отряд?

— У меня треть всех сил. Сам он держит остатки.

— Мне неохота считать, — Эд начал подносить свисток к бедру чудесника. Тот начал елозить и поспешно орать:

— Двадцать! У него двадцать человек! Моннгу был один! Волшебников пятеро, трое червивых, один глубинщик и один зажигалка.

— Все они — члены Тысячи?

— Да!

— А чудесники есть?

— Да никого больше нет! Шенна только недавно назначили на должность, он не успел собрать достаточную свиту.

В ход допроса вмешалась Гиз.

— Причина отъезда Дауда?

— Разборки с Яблоком. Они разгромили нашу базу в Ламагге, и Шенн метнулся выслеживать.

— Из-за чего сыр-бор?

— Да я почем знаю. Нападают, и все. Яблоко всегда нам мешает. Это оскорбительно, если учесть, что они все — сильнейшие вермиалисты. Ходят только в масках, как идиоты.

Снова раздался голос Лиры:

— Кто наложил на нас эмбарго?

— Что наложил? — искренне не понял Ульрих.

— Кто мешает нам торговать?

— Амир Быстрый. Подчиненный Шенна. Местный бандит, один из графов тени города.

— Где найти?

— Обычно он обретается в старом разделочном цехе консервного завода, в Кузнечке. Там у них нечто вроде базы. Сам Быстрый контролирует Кузнечку и старый город, а, следовательно, и вас.

Возникла странная, давящая тишина.

— Еще есть вопросы? — спросил у нас Эд.

— Да вроде нет, — пожала плечами Гиз. Лира просто помотала головой.

— Ну и ладно.

— Может, это, перемота-а-а…

Ульрих пытался что-то сказать, но Эд поднес свисток к его лбу и проделал в голове чудесника ровную, аккуратную дырочку. Качок дернулся разок и затих, его глаза остекленели.

— Есть вопрос, он к вам, — сказала Лира. — Мистер Моуз, кто такие Алые Свистки?

Эдвин замер, а потом глубоко вздохнул.

— Понимаете ли, госпожа Фольди, на стороне противника часто были чудесники. Гуррское княжество всегда славилось своим высоким процентом чудесников. А наша страна разработала особый механизм для сонитистов. Дуешь в него, и особые волны на расстоянии порядка тридцати шагов лишают чудесника его мистических сил. Полезная вещь. Можно туда воздуха надуть, а потом просто давить на кнопку. Однако, один разочек мне пришлось парировать им удар кинжала, так что теперь он не издает волны. Он просто разом выпускает весь воздух, сильно заряженный какофоническими гармониками. Проделает неглубокую дырочку в чем угодно. А я просто был волшебником-сонитистом на нашей стороне, вот мне его и выдали.

— Вы все время избегаете упоминания о «нашей» стороне, мистер Моуз, и о своей стране. За кого вы воевали?

Эдвин скривился, но в итоге еще раз вздохнул и ответил:

— Я родился в Артабасе, и бился за Артабас.

— Артабас, это Красное Княжество? — переспросила Гиз.

— Одно из. Было, — мрачно подтвердил Эд. — Для любознательных котов — Артабас был на стороне победивших в Летней войне, однако после Битвы Девятнадцати королей его силы полностью иссякли, и мое княжество было поделено между бывшими союзниками. Артабаса больше не существует. Больная тема, не люблю о ней вспоминать.

Повисло молчание. Нарушила его Гиз:

— Пожалуй, что тут стоит прибраться.

— Угу, — мрачно отозвалась Лира, оглядывая разгромленный сад.

— Госпожа Фольди. Если изволите — мои способности в области гармонии позволят срастить сломанные деревья. Растения выносливые, так что, полагаю, еще есть шанс.

— Думаю, с трудом, но я смогу выпрямить каркас, — пробормотала Гиз, оглядывая искореженную оранжерею.

— Эм, а где трупы? — удивился я, глядя на то место, где лежали тела. Сейчас там ничего не было.

Все как один обернулись и воззрились на то же место, что и я.

— Действительно, а куда? — поинтересовался неизвестно у кого Эдвин после недолгой немой сцены.

— Кажется, у меня есть теория, — с подозрением ответила ему Гиз.

Ее теория подтвердилась буквально тут же. Со стороны входа в поместье мы услышали странные звуки. Несколькими мгновениями спустя мы увидели, как Маю с трудом тащит тело одного из нападавших. Каким-то образом дрия зацепился за одежду налетчика, и тяжело волок тело куда-то в сад.

— Да не-е-ет, — простонала Гиз, моментально срываясь на бег и уносясь в дальний конец сада. Все мы, в непонятках, последовали за ней.

Спустя еще несколько мгновений мы, собравшись в кучку, смотрели на саженец Лайун, выросший чуть выше человеческого роста. Чтобы вы понимали, еще вчера он был ростом с меня. У подножия дерева виднелось больше дюжины небольших холмиков, полностью покрытых короткой остролистой травой нежно-оливкового цвета. От этих холмиков сильно пахло кровью.

— Ну, зато одна из наших проблем решена, — протянул Эдвин.

— И не говори, — эхом отозвалась Гиз. — Все остатки исчезнут до утра. Ну, кости еще полежат дня три-четыре.

Маю с весьма довольным видом подтащил тело того самого Ломье (с моей искрой в голове) к самому стволу. Буквально на наших глазах тело оплели тонкие черные усики, и еще секунд через десять из тела, прорывая одежду, полезла трава.

Вспомнив яростный взгляд Ломье, направленный на Лиру (мою хозяйку, вставил свой молоточек Кот), и глядя на его труп сейчас, я почувствовал лишь это странное удовлетворение, которое бывает от далеко не лучшей, но необходимой работы.

— Н-да. А ведь в Горелых землях такое происходит каждый день, — задумчиво протянула волшебница. — Что ж, пойду зарывать валуны обратно.

— Госпожа Фольди, не могли бы ваши духи подержать деревья, чтобы я смог их срастить?

— Да что вы заладили с этой госпожой, — нахмурилась на волшебника ведьмочка. — Просто мисс, не зацикливайтесь на воспоминаниях о лягушках, — Эд едва заметно вздрогнул. У него детские травмы, что ли? — Из-за вашей «госпожи» я чувствую себя старухой, хотя мне нет и двадцати.

— Исправлюсь, мисс. Только надо бы сделать это сразу, потом я переоденусь и наведаюсь в Головастик.

— Мистер Моуз.

— Да?

— Спасибо вам большое.

Эдвин неожиданно смутился и почесал затылок.

— Да не стоит благодарности. В свое время я каждый день в такие разборки влезал. Благодарить нужно Джаспера, он ловко одолел чудесника.

От похвалы я приподнял мордочку кверху и зажмурился. Прия-ятно. Тут на мою голову опустилась чья-то горячая ладошка. Знакомые ощущения… Ну да, меня гладит Лира.

Да, вот тут, за ушами. Ага, холку тоже можно. Не-ет, вернись к ушам. Не-е-е-ет, вернись!

— Джаспер, хватит мурлыкать, — шутливо отчитала меня Лира. — Сейчас тебе тоже найдем работу…

***

Восстановление сада затянулось до наступления темноты.

За это время Гиз убрала все валуны и начала выпрямлять каркас оранжереи. Она просто прикладывала ладони к металлу, и стальные рельсы сами, пусть и очень медленно, занимали свое место. К сожалению, это доломало почти все стекла. Придется воспользоваться услугами стекольщиков. Вот только как…

Эдвин с помощью духов Лиры и резонатора действительно очень быстро превратил все изломанные деревья обратно в нормальный сад. Опять же с помощью духов, Лира очистила одежду Эда от земли и крови, и наш сонитист, взяв из запасов ведьмочки тонизирующее зелье, прямо на ночь глядя ушел в город. Мотивировал он это тем, что дело в Головастике не терпит отлагательств.