Она точно уезжает.

И хоть она сообщит новость не самую радужную, зато с плеч наконец-то рухнет эта чёртова тяжесть всего того, что она держала в себе эти две недели.

Тяжесть чёртовой тайны и совести, что глодала с каждым днём всё больше.

И тут её опять кинуло в самое пекло неприятных ощущений.

Что она там сегодня твердила Егору об их договорённости говорить друг другу правду?

Да, чудесно, просто супер.

Было бы, если бы она сама следовала этому правилу.

Совесть снова навязчиво лизнула рёбра, и девушка сжала губы. Какой же жалкой она себя сейчас чувствовала.

И лишь одно желание – быстрее бы завтра. Быстрее бы сказать. Быстрее бы этот груз с плеч. В конце концов, завтрашний день действительно обещал быть крайне насыщенным. Поэтому они должны были взять от него по максимуму, прежде чем она всё выложит им.

А уж как они будут реагировать – это уже проблемы сугубо завтрашней Марины.

– И чего они так упрямятся? – Киричук закатил глаза, вылезая из машины и мягко хлопая за собой дверью.

Егор усмехнулся. Поправил шарф на шее, чуть ослабляя слишком туго затянутую тёплую змейку. Достал телефон, надавив на кнопку разблокировки, и глянул на время, тут же высветившееся на экране.

Без десяти четыре.

Они даже как-то рано. Можно было выехать и позже. Всё равно девушек ещё не было, сто процентов не было. И если они не опоздают, то будет очень даже хорошо.

Марина с Дианой отказались ехать с ними. Когда они ещё с утра созвонились, Гейден предупредила, что пойдёт прямиком к Лисовской, готовиться. И приедут они вместе, и помощь им была не нужна, так что она лишь сказала, что молодые люди могли отправляться в школу без них.

Обещала, что они встретятся на месте.

Такси за спиной звучно загудело, и машина, газанув, отъехала, хрустнув примятым снегом под колёсами, выезжая на дорогу и быстро удаляясь.

– Я уверен, что они ещё даже не собрались, – ответил Егор, убирая телефон обратно в карман пальто.

Мельком оглянулся. К школе неровным разрывающимся строем подтягивались кучки студентов старшей школы. В основном, парни; девушек практически не было. Должно быть, они все как одна приезжали на машинах, чтобы ненароком не измять платье и не испортить причёску.

Егор с Пашей же решили вызвать такси, только потому что им было ой как влом идти до школы пешком.

– Ставлю сотку, что они опоздают на пятнадцать минут, – Паша сверкнул хитрыми глазами, засовывая руки в карманы пуховика и вальяжным неторопливым шагом двигаясь к школьным воротам.

– Видимо, разделим пополам, – усмехнулся Егор, шагая рядом с другом и отрешённо глядя на кучку девчонок впереди, что как раз открывали дверь школы, юркнув внутрь.

Наряженные, светящиеся, хорошенькие.

Настроение было приподнятым с самого утра, видимо, не только у одного Егора. Даже несмотря на то, что вчера на его долю выпал серьёзный разговор с Мариной, едва не сорвавшийся на ссору. Благо, всё закончилось хорошо. Они всё выяснили. И колоссальное облегчение, накрывшее ещё прошлым вечером, не отпускало до сих пор.

За рёбрами было слишком спокойно и умиротворённо.

Под ногами похрустывал снег, и Егор невольно вслушался в этот живой звук, зимний, странно расслабляющий. Воздух напитался жалящим морозом, громкими и весёлыми разговорами школьников, что шли позади, и атмосферой праздника, который с каждым днём приближался всё сильнее.

А сегодняшнее мероприятие лишь ускоряло его приход, селя под кожей странное ощущение тёплого уюта.

Не то чтобы Егор был в восторге от вечеринки, что устраивалась сегодня, но чисто разнообразия ради почему нет? Тем более что к ней приложила руку Марина.

Точнее, практически вся подготовка лежала именно на её плечах. Не зря ж девушка так носилась с ней, вечно занятая, вечно погребённая под тяжестью мыслей, ответственности и обязательств. Наконец-то и она могла расслабиться и просто насладиться этим маленьким праздником.

А он будет наслаждаться её искренней улыбкой и горящими прекрасными глазами.

Паша протянул руку, хватаясь пальцами за изогнутую ручку, и потянул дверь на себя, открывая, входя в школу. Егор скользнул за ним. Тёплый воздух наполнил лёгкие, и юноша глубже вдохнул его в себя. Ладонь приподнялась, натыкаясь на первую пуговицу пальто, и пальцы уже вытаскивают её из петли, отрешённо, неспешно.

А взгляд тем временем утыкается в группы студентов за второй стеклянной стеной и закрытой дверью, сквозь которую слишком приглушённо доносятся шумные голоса. А когда она открывается, поддавшись крепкой ладони Киричука, гам этот становится в несколько раз громче. Весёлый, звучный, будто бы самостоятельно дышащий.

Отовсюду смешки, быстрые разговоры и мелодия эмоций, слившихся в один большой гвалт, пока Егор входит за Пашей в тёплое помещение, разводя расстёгнутое пальто в стороны. Слишком резко окунаясь в живость и яркость атмосферы вокруг.

Она будто существовала сама по себе, отдельно, другим маленьким мирком, так разительно отличавшимся от того, что остался за спиной.

Егор кивнул стоящим чуть поодаль одноклассникам и поспешил по лестнице вниз, к гардеробной. Встретил по пути ещё нескольких знакомых, отрешённо пожимая протянутые ладони, и нагнал Пашу, входя с ним в маленькое, ярко освещённое пустое помещение.

Людей подошло немало. Большая часть крючков были заняты верхней одеждой или пакетами, и Егор, скинув с плеч пальто, занял ещё один. Поднял руку, привычно проходясь пальцами по уложенным волосам, и глянул на Киричука, что как раз расположился на деревянной скамейке, подпирающей одну из светлых стен. Усмехнулся.

– И чего ты расселся?

Паша запрокинул голову, касаясь затылком стены, и стрельнул в него взглядом с искрящейся на его дне иронией.

– Я устал. Давай подождём их здесь?

– Ты хочешь сидеть тут полчаса? – Егор поднял брови, поправляя тёмно-синий пиджак за лацканы и убирая телефон в карман брюк.

– Вдруг они не сильно опоздают, – Паша поджал губы, глядя на товарища глазами, полными надежды.

Егор прыснул, покачал головой.

– Сомневаюсь. Давай, пошли. Пока они подойдут, здесь уже успеют полпраздника провести.

Киричук тяжело поднялся, опираясь ладонями о колени. Поправил пиджак. Егор мягко хлопнул его по спине ладонью, и они вышли из гардеробной, встречая на пути двух одноклассниц и приветственно кивая.

Девушки были накрашены ярче обычного, и из-под тяжёлой верхней одежды проглядывались воздушные нежные вечерние платья. Вот она – атмосфера праздника. Напитавшая каждый уголок, каждую молекулу кислорода вокруг. И эти приглушённые расстоянием весёлые голоса из холла, и вечные порывы сквозняка, холодной вуалью ложащиеся на кожу лица, из-за постоянно открывающейся входной двери. Шаги, стук каблуков о ступени, смех, взорвавшийся хохот, слова, смешивающиеся в одну громкую и живую какофонию.

Молодые люди скользнули по лестнице вверх, окунаясь в яркий прохладный свет потолочных ламп. Тут же заражаясь настроением этого вместительного, высокого помещения. К ним подходит Гарипов, прямо за ним – Доронин. Уже развеселённые, уже напитавшиеся этим всеобщим ликованием, оживлением.

И ещё кое-чем, кажется.

– У нас тут это, – Гарипов лыбится, сунув руки в задние карманы синих джинсов. – Есть порция очень хорошего настроения.

– И не одна, – хохотнув, добавляет Доронин, хлопая друга по плечу.

Брови удивлённо ползут вверх. Егор с Пашей тут же переглядываются. Ухмыляются, одобрительно качают головами. А Гарипов снова заговорщически говорит, наклоняясь ближе, понижая голос.

– Мы взяли ключ от кабинета на первом этаже, недалеко от диско-зала. И там всё оставили.

– Как вы здорово придумали, – хвалит Паша, с долей иронии поглядывая на одноклассников. Тёмный взгляд всё равно довольный донельзя.

– И сколько вашего хорошего настроения? – хмыкнув, спрашивает Егор, засовывая руки в карманы брюк. Чувствуя, как запланированный хороший вечер становится ещё лучше, скрашенный таким приятным известием.