Освежившись и определившись в этом вопросе, вернулась в комнату. Присела на постель, взяла книгу, открыла, принялась читать. Слова прыгали через смысл, как блохи, а взгляд всё возвращался к конверту. Внутренний голос всячески искушал:

– Да откуда он узнает, что ты прочитала ответ? Если не посылать ему письмо – а ты можешь вообще ему не писать, хоть неделю! – то он и не догадается.

– Ага, конечно. Письмо же исчезает в автолетте отправителя, когда его вскрывает получатель!

– А вдруг его там вообще нет?

– Вот именно! – я отбросила книгу, схватила конверт, осмотрела – запечатан. Скорее всего, ответ уже здесь.

Бросила обратно. Почесала запястье, погрызла губу. Резко встала и ушла на кухню. Готовить чай и уничтожать вчерашний пирог.

А потом и готовить новый, яростно замешивая и выколачивая тесто и приговаривая: «Девочка, ты же лопнешь!».

От любопытства – так точно.

Когда в дверях появилась сонная квартирохозяйка, я уже раскатывала битое тесто на присыпанной мукой доске.

– Ты чего в такую рань куховаришь? – удивлённо зевнул Цербер.

– Да… выспалась, видно.

– А свет почему не зажигаешь? – женщина щёлкнула выключателем, и кухонная газосветка быстро разгорелась до нестерпимо яркого света.

Я зажмурилась, заслоняя глаза рукой. Чертыхнулась, почувствовав, как на лицо сыплется мука. Подошла к раковине умыться. Когда обернулась, лампа уже перестала слепить. Наверно какой-то перепад напряжения был.

– И не темно тебе было? – мисс Зерби тем временем удивлённо рассматривала результат моих трудов.

– Да нет. Уже почти рассвело же.

– М-м. Зоркая какая.

Я рассмеялась, довольная тем, что у меня появилась компания – будет кому отвлечь от письма. Но поперхнулась смешком – и поспешила к окну. Солнце ещё и не думало выползать из-за горизонта. Небо всё ещё было серым. Провожаемая взглядом квартирохозяйки я прошла через кухню и выглянула в коридор – темнота непроглядная. Не поленилась, заглянула в комнату. В сумеречном свете едва виднелись очертания кровати, стола, шкафа, стен. Чтобы рассмотреть время, пришлось подойти к часам в упор.

Шесть десять.

Час назад я почти что читала книгу.

Я бредила?

Похоже на то.

Почесав кончик носа, поняла, что снова вся в муке. Ушла в уборную, умылась. Заглянула в зеркало и – отшатнулась. Показалось, что на меня смотрят глаза Корвина. Превозмогая дрожь, присмотрелась к отражению. Волосы медленно вставали дыбом – по мере того, как жёлтое сияние у зрачка замещалось синевой от ободка радужки, словно под коркой синего льда гасли искры янтаря. Три удара сердца, одно моргание – и вот я уже смотрела на растерянную себя нормальными голубыми глазами.

И что было со мной теперь? Провал в транс? Галлюцинация? Отголоски связи с желтоглазым драконом?

Я всё больше теряюсь в нём.

Тряхнув головой, вернулась на кухню, всё утро проведя с мисс Зерби. Затем ко мне нагрянули неожиданные гости – Нарника и Танита. Девчонки встретились на подходе к моему дому, волновались, где я пропала, и обе решили наведаться. Цербер радостно избавилась от наготовленных за вечер и утро вкусняшек, собрав нам полную корзинку для пикника, и отправила гулять, чтоб не путались под ногами.

Погодка к прогулкам располагала, и мы отправились в парк, там устроились на берегу озерца, наблюдая за красными рыбками и болтая обо всякой ерунде.

Но беседа становилась всё более натянутой, я думала о конверте, брошенном на столе, Нарника тоже о чем-то своём, а Танита не справлялась за троих. В какой-то момент над нами повисла пауза, нарушила которую Ника:

– Меня освободили от связи с Армирром.

***

– Как? Кто? В смысле? – мы дружно уставились на подругу. Выглядела она обалдевшей, но не скажу, что расстроенной.

– В среду меня вызвали во дворец, где представили Правителю, и он лично провел ритуал разрыва связи Армирром Турмалисом.

– С тебя сняли метку? – с надеждой уточнила я, прикидывая, а не податься ли и мне на прием к Правителю? Вдруг и меня освободят?

– Нет. Просто меня вернули в род Кристи, под начало дедушки.

Освободят, как же. Держи губу рулончиком.

– Родные расстроились?

– А знаете – нет. Они меня любят и, когда поняли, что я в порядке, даже обрадовались. К тому же откупные высокие – приличная часть состояния Армирра досталась нам.

– Ничего себе. Так что случилось-то? Где он сам?

– Он совершил какое-то преступление и его выслали из страны.

– Абалдеть! Какое? Куда?

– Мне не сказали. Но рин Асандр… Правитель явно очень зол на него.

– А ты сама? Ты же так любишь Армирра.

– Нет. Не люблю. Он был интересный. Дракон. Красавчик. Но – люблю? Нет.

Брови при этом поднимались у всех одновременно, и у Нарники в том числе.

– И что будешь теперь делать? – Танита взяла себя в руки быстро, а вот меня передёрнуло. Вот она – цена навеянному чувству. Пустышка. У неё безразличие. У меня же – ненависть.

Ника пожала плечами, рассеянно бросила в воду кусочек пирога – рыбы взбурлили вокруг, отщипывая куски и отпихивая друг друга, – но девушка этого не заметила.

– Учиться. Может, встречусь… – тут бывшая невеста дракона запнулась, и Танита нетерпеливо заглянула ей в глаза. – Может, встречусь с Кайро, – закончила Ника. В голосе появились ноты удивлённой мечтательности. – В школе он ухаживал за мной.

– А его ты любишь?

– В школе – любила. Мы… – девушка на миг остекленела взглядом, а затем улыбнулась шалой улыбкой: – Мы даже хотели убежать вместе.

М-да. А что думала Нарника об этих мечтах, предаваясь обманной страсти с Мирочкой? И как она теперь – после всего этого – посмотрит в глаза своему Кайро?

– А ты точно… не беременна? – Танита умела взбодрить вопросом.

– Нет, конечно! – Ника вспыхнула и уставилась на подругу. – С чего мне быть беременной?

Мы с Тани переглянулись, я перебрала в памяти недавний разговор в «Шафране». Исходя из него, шанс был невелик, но был.

– Ну, всё-таки вы же спали с Армирром, – промямлила Тани смущённо, вспомнив наконец о чувстве такта, – и ты могла…

– Тань, ты с ума сошла? До свадьбы? Ты кем меня считаешь?! – Нарника возмутилась так искренне, что мы снова ошарашенно переглянулись.

Похоже, не врут слухи, что Правитель менталист, - Нарнике явно промыли мозги. Меня снова передёрнуло, от личных перспектив. Точнее, полного их отсутствия.

– Ну что ж, – не стала настаивать Танита, тряхнув гладкими волосами. – Зато откупные хорошие. А ты где пропадала, Кась? Мы уж думали, что тебя украли – о восточных драконах говорят всякое, а они в «Шафран» захаживают. – Танита так резко перевела тему на меня, что у меня даже голова закружилась.

Очень захотелось выложить девчонкам всё: и о похищении, и о бое драконов, и о выпавших из жизни двух днях. И даже о письмах Корвина. Но слишком много в этом всём было стыдного. Бой – отнюдь не за меня. В письмах одни лишь насмешки. А с дурацкой зависимостью бороться всё сложнее, доходит до глюков. И вообще с головой сплошная беда.

Хвастаться, в общем, нечем.

Так что я, скромно отвернувшись к воде и протянув красным проглотикам корочку от булки, пробормотала:

– Да заболела я. Отравилась. Живот так скрутило, еле домой добежала.

– Да ладно. Реми тебя где только не искал, – не отставала Танита. Я кожей щеки ощущала её укоризненный взгляд, но рыбки подпрыгивали так забавно, отвлекая меня, что я продолжила врать, почти не покраснев:

– Меня в госпиталь отправили к утру. А что Цербер ничего Реми не сказала, так она парней вообще не жалует.

– Странно, но и Корвина тоже не было всё это время, – не отставала любопытная подруга.

Где пропадал Корвин, я понятия не имела, так что смело предположила:

– Любовная лихорадка? – и почувствовала, как в груди зарождается злая ревность. Так что предположение вышло весьма язвительным: – Как ушёл с Терри, так и улетел…