– Но‑но, это была особенно крупная пожиралка! – тут же поясняет Хуч под дружный хохот. – Ой, да ну вас!

Здоровяк обиженно сгребает со стойки сразу два пол‑литровых стакана с фиолетовой жидкостью и отходит к симуль‑столу. Тут же включается в жаркую борьбу, что проходит между Клиффом и парнем из соседней команды.

А я, посмеиваясь, двигаюсь в сторону холла. Но краем глаза отмечаю еле заметный поворот головы Рика. Следит за мной, ни на секунду не выпускает из поля зрения.

"Как и ты его", – ворчливо выдаёт внутренний голос, который с недавних пор звучит, как Фло.

– Как и я его, – обречённо выдыхаю я.

А смысл сопротивляться? Хотя бы мысленно могу же я признаться, что тянет? Да?

– Кого его? – позади раздается голос Хуча, в котором сквозят ехидные интонации.

– ХУЧ! – гневно рычу я, подпрыгивая на месте.

Вот же зараза шкафоподобная! А двигается с грацией кошака!

– Добей его, Дэль! Я разрешаю, – доносится до нас команда Рика.

А меня такая злость берёт, что я лишь прищуриваю глаза и, не смотря на заслонившего дверной проём Бефферадо, цежу:

– А я лежачих не бью, – и перевожу взгляд на Хуча. – Ты же и так у моих ног, да?

Тот тут же подхватывает игру и с грохотом укладывается на пол:

– Конечно, о, прекрасная воительница!

– Ой, дурак! – со смехом бросаюсь я к нему, пытаясь поднять его.

Но с моей комплекцией это всё равно, что пытаться сдвинуть гору.

– Да чего вы творите? – рядом с нами материализуется недовольный Рик. – Вроде взрослые все люди, а ведёте себя, как детвора.

Посмеивающийся Хуч поднимается без моей помощи и бросает на Верндари успокаивающий взгляд:

– Это тебе иногда надо расслабиться, командир. Совсем уже шуток перестал понимать. Или это только когда она рядом?

Вопрос он задаёт, понизив голос, так, что его слышим только мы с Риком. И к моему стыду – мы оба синхронно краснеем, что на бледном лице Верндари выглядит болезненным румянцем. И по растерянному взгляду Рика я понимаю, что он сам от себя такой реакции не ожидал.

– Э‑э‑э, ладно, посмеялись, и хватит, – слегка срывающимся голосом выдаёт он. – Хуч, прекрати преследовать Дэль, а то она так никогда до душа не доберется.

– Так я ей помогать и шёл. Спинку потереть, – ухмыляясь, проговаривает тот и подмигивает мне.

– Всё, стоп, – замечая, что Рику эти шутки не кажутся дружескими или даже смешными, спешу осадить здоровяка. – Спинку я и сама в состоянии потереть. Как и другие части тела. Хуч, мы только друзья, договорились?

– Да без проблем, – разводит руками громила и строит невинную гримасу.

– Ла‑а‑адно, – недоверчиво тяну я и, бросив мимолётный взгляд на Верндари, прошмыгиваю в душевую.

Захлопнув дверь, с облегчением откидываюсь на неё спиной. Упираюсь затылком и в смятении гляжу в потолок. Не могу сказать, что мне не нравится эта ревность, что проглядывает даже сквозь каменную маску Рика. Это, прямо скажу, льстит моему самолюбию. Но в перспективе подобное поведение не сулит мне ничего хорошего. Мы либо разругаемся в хлам, либо…

– Так, душ! – встряхиваюсь я и ступаю в отдельную кабинку.

Признаться, всё время, пока я моюсь, на подкорке жужжит опасение, что этот психованный Верндари ворвётся в душ и… А вот от рисующихся дальше картинок лицо моё заливает краской смущения, а низ живота сводит от желания.

– А‑а‑а, – выдыхаю я в раздражении, с остервенением лупя по регуляторам подачи воды. – Помылась она, охладилась!

Так же резко вытираюсь и одеваюсь в чистое, замираю перед зеркалом.

– Так, Эля‑Дэля, у нас с тобой простое задание. Приятный вечер, без приколов и проколов, – наставляю я отражение в зеркале.

Это лицо, раскрасневшееся от горячей воды и пара, смотрит на меня испуганным взглядом янтарных глаз. Чуть влажные волосы скрутились в мягкие кудряшки, отчего я выгляжу совсем юной. Образ уже не такой пугающий и не вызывает истеричного отторжения, как было в первый день. Но всё равно это не я. Не надо об этом забывать.

Только я успеваю додумать эту мысль, как где‑то внутри, ещё не совсем оформленной идеей, вспыхивает желание остаться тут. Я ещё не понимаю этого, не осознаю до конца, но уже давлю все зачатки таких опасных помыслов. Я иду домой! И точка!

Встряхиваю головой, разбрызгивая вокруг капли воды, и сосредотачиваюсь на сегодняшнем вечере. Надо провести его так, чтобы выловить как можно больше обывательской информации. Как говорит мой папа: "Кто владеет информацией, тот владеет миром". Мир мне не нужен, а вот направление, куда двигаться, очень даже.

Моё возвращение в гостиную уже не вызывает прежнего ажиотажа. Рик на пару с Арчи пытаются одолеть Хуча и Клиффа в голографическом бою. Ребята из соседней команды рассредоточились по комнате и заняты кто учебой, кто просто читает вполне обычные книги.

Одна лишь Кери, которая разливает свой отвар по бокалам, замечает меня:

– Дэль, ну ты и любительница заплывов! – глупо хихикая, проговаривает она, а её глаза при этом подозрительно блестят. – Садись, вот, в кресло…

– Кресло моё! – тут же выкрикивает Хуч, даже не соизволив обернуться от стола. Он весь сосредоточен на проходящей битве, да так, что чуть ли сам не дымится: – Получи‑ка огня, водяная крыса!

Над столом закручивается стена пламени, устремляющаяся в сторону фигурок Арчи.

– Гад! – со смехом выдаёт он, когда часть его бойцов испаряется.

Я тихонько присаживаюсь на уголок дивана и с любопытством наблюдаю за происходящим боем. Кери, подходя неровной походкой, размещается рядом и всовывает мне бокал, не забыв шепнуть:

– Мальчики туда кое‑что крепкое добавили, но я тебе отдельную порцию сделала. Вдруг ты не хочешь расслабляться таким образом.

– Да‑да, спасибо, – с благодарностью принимаю я бокал, не сводя взгляда с передвижений иллюзорных фигурок пиримов и бойцов. – Трезвый рассудок мне ещё сегодня пригодится.

Меня ждёт дневник, и сегодня я намерена перестирать всё грязное "бельишко" Дэль.

Взгляд Кери на секунду проясняется, становится цепким и каким‑то… злым. Но, скорее всего, мне это кажется, а предвзятое отношение к девушке навязано постоянными наговорами Фло.

Вместо того, чтобы продолжать анализировать свои впечатления, я делаю глоток угощения. И зажмуриваюсь от удовольствия. Немного кислый, немного сладкий, одновременно освежающий и согревающий напиток проскальзывает в желудок, разнося по телу ощущение тепла и эйфории.

– Чудо! – широко улыбаюсь я, поворачиваясь к подруге. – А что в нём?

– Фамильный секрет, – хитро улыбается она в ответ и, наклонившись к уху, доверительно добавляет: – Специальная трава, вишунья, растёт на землях моей семьи. Она придаёт напиткам вкус, который больше всего любит пьющий. Поэтому и нравится всем.

– Да вы жулики! – в восхищении восклицаю я.

– Ага, – с гордостью подтверждает она и умильно улыбается: – Чуть‑чуть.

Мы тихо хихикаем, в то время как парочка здоровяк‑умник наносят очередной сокрушающий удар по рядам Рика‑Арчи.

– А я говорил, нас с Клиффордом вам не уделать, – горделиво гогочет здоровяк.

– Кого угодно с Клиффом не уделать! – с лёгким сарказмом парирует Рик. – Да только и меня не зря называют универсалом.

В следующий миг призрачная фигурка когтя и Левиафана закручиваются друг вокруг друга, а по рядам бойцов Хуча и Клиффорда проходит селевая волна. Часть фигурок бьёт током от замыкания, что вызывает вода в контакте с электрической средой пирима Клиффа. Оставшиеся же воины покрываются каменными черепками после того, как огонь льва Бефферадо высушивает всю влагу из потока.

– Да ну на! – одновременно взвывают проигравшие.

Вокруг раздаются аплодисменты, и я только сейчас замечаю, что к концу боя подтянулись и наши соседи. Рик и Арчи с торжествующими улыбками пожимают друг другу руки и обнимаются. Я тоже не могу сдержать улыбку, глядя на них. Ловлю себя на чувстве гордости за Рика. И впрямь командир – подловил соперников на их слабостях.