Основная часть римских военных сил в Галлии оказалась сосредоточена в руках магистра армии (magister militum) Эгидия (456/457 — 465 гг.), который некоторое время успешно боролся с готами на севере страны, и сумел укрепиться в долине Сены и Соммы[792]. Его сын Сиагрий, также принявший титул магистра, объявил себя «царем римлян» (Rex Romanorum). В 476–477 гг. Сиагрий отразил нашествие вестготов и продержался до 486 г., когда был разбит Хлодвигом в битве под Суассоном. Кем были солдаты, сражавшиеся под знаменами Сиагрия? В окрестностях Суассона и области, расположенной к северу от Соммы, было обнаружено множество предметов аламаннского и тюрингского происхождения[793]. Некоторые из этих находок происходят из районов, заселенных германцами уже в IV столетии, некоторые — из более поздних могильников. Нет никакого сомнения в том, что представители названных племен в большом числе служили в армии Эгидия, а затем и Сиагрия[794]. Археологические данные подтверждаются сообщением Сидония Аполлинария, который хвалит Сиагрия за то, что тот знал германский язык своих наемников (Sidon., Ер., V, 5, 1)[795]. Таким образом, мы можем с определенной долей уверенности утверждать, что последняя римская армия в Галлии существенно не отличалась от любой другой западноримской армии V в.

Тем не менее, нельзя сказать, что регулярная армия полностью исчезла уже в начале V в. Так, согласно утверждению Прокопия, еще в его время в Галлии существовали отряды, ведшие свое происхождение от прежних римских воинских частей, которые, оказавшись отрезанными в результате германских вторжений от центрального правительства, продолжали нести свою службу. Содержание им выплачивалось местными городскими властями. В то же время существовали и такие отряды, которые оплачивались непосредственно центральным правительством. Одна из новел Валентиниана III хотя и предполагает, что набор рекрутов станет явлением экстраординарного порядка, однако не отменяет его совсем и постановляет, что он будет объявляться специальным императорским указом (CTh., Val. III. Nov. VI, 1; 2). Конечно же, удельный вес этих последних подразделений регулярной армии по сравнению с союзниками-варварами был крайне незначительным. Они использовались, как правило, в качестве гарнизонных войск. Например, после того как римская власть была восстановлена в Паннонии (427 г.), правительству удалось вновь разместить римские сторожевые отряды на дунайской границе или по крайней мере на участке ее от Квинтания до Комагены и Венского леса[796]. В житии Святого Северина мы находим интересное сообщение, касающееся этих последних пограничных римских гарнизонов, находившихся в Норике: «В то время, пока стояла Римская империя, солдаты содержались для охраны границы на общественные деньги. Когда же этот обычай исчез, одновременно исчезли и военные отряды» (V. Severini, ХХ, 1)[797]. Таким образом, пограничные гарнизоны оставили Дунайскую границу только после того, как центральное правительство прекратило выплачивать им жалованье[798].

Британия, лежавшая на периферии римского мира, не имела в последние века существования Империи крупных военных сил. От набегов северных варваров этот диоцез защищал вал Адриана. Впрочем, для того чтобы вал представлял для нападавших непреодолимое препятствие, необходимо было разместить на нем многочисленные гарнизоны. Согласно данным Notitia dignitatum (ND, Ос., XL, 33–56), на валу находилось 24 различных подразделения[799]. Все они, за исключением алы I Herculea, были образованы во времена Ранней империи. Ала I Herculea (ND, Ос., XL, 55) была создана в период тетрархии и оставлена в Британии в период правления Констанция Хлора. Произведенные на валу раскопки подтвердили, что находившиеся на нем форты занимали те самые подразделения, о которых сообщает Notitia[800]. Следы пребывания здесь римских гарнизонов прослеживаются вплоть до 80-х гг. IV в.[801]

Восстание Магна Максима (383 г.) самым губительным образом отразилось на оборонительной системе римской Британии. Магн Максим увел войска британского гарнизона на континент. Согласно поздней традиции, с ним ушли не только римские отряды, но и все те из местного населения, кто был способен носить оружие (Baeda, Hist., I, 12; Gildas, 14; Galfrid., 84, 88, 90)[802]. Покинули остров и подразделения, занимавшие вал Адриана. Анализируя данные главы XL западной части Notitia (ND., Ос., XL, 22 и далее), исследователи пришли к выводу, что в ней присутствует явный анахронизм. Вследствие оплошности редактор главы соединил два следовавших друг за другом этапа эволюции военных сил Британии: алы и когорты на валу Адриана (per lineam valli) относятся к периоду до 383 г., в то время как десять numeri, дислоцированные южнее вала, представляют более поздний период. Эти отряды составляли основные военные силы дуката. Отсутствие нумизматических данных из фортов на валу Адриана после 383 г. свидетельствует о том, что на свои позиции римские войска более не возвращались[803].

Северные районы дуката уже в правление Максима охранялись исключительно гражданской милицией[804]. Однако, когда пикты совершили серьезный набег на римскую территорию, Максим был вынужден перебросить на остров два подразделения регулярной армии (Galfrid., 88). В дальнейшем римское присутствие на острове будет неуклонно сокращаться: уже спустя всего несколько лет (ок. 390 г.) римляне оставят форты на Йоркширском побережье, возведенные в правление Валентиниана I[805].

Чтобы защитить диоцез от набегов варваров, римляне заключили федеративные договоры с вождями скоттов и возложили на них заботу о защите границы[806]. Эта система обороны северной границы на некоторое время оказалась достаточно эффективной. О новом нападении северных варваров мы слышим только в 408 или 409 г. Оно было спровоцировано уходом из Британии последних частей римского гарнизона после провозглашения императором Константина III (407 г). Нападение варваров было отражено местной милицией (410 г.)[807].

Британская армия, с которой Константин переправился на континент, не представляла собой значительной силы. Гальфрид Монмутский утверждает, что у Константина было всего 2000 воинов, с которыми он удерживал власть на острове (Galfrid., 92). В Галлии к нему присоединились еще некоторые воинские части (Zos., VI, 2, 2; Olymp., 12; Oros., VII, 40, 7). В основном это были наспех сформированные из варваров подразделения, получившие название Гонориаки (Oros. VII, 40, 7)[808]. Утвердившись в Галлии, Константин отправил своего сына с отрядами Гонориаков на завоевание Испании (Oros., VII, 40, 7), которая после недолгого сопротивления признала власть нового императора (Zos., VI, 5, 1).

Что представляли собой подразделения британской армии, на которые опирался Константин III? Очевидно, что какая-то часть армии была укомплектована местными уроженцами, примером чему служит сам Константин, происходивший, как пишет Орозий, «из самой низкой категории солдат» (Oros., VII, 40, 4)[809]. Вместе с тем несомненным является также факт присутствия в британских войсках большого количества чужеземных варваров, в частности франков. Доказательством этому служат франкские захоронения V в. найденные в долине реки Темзы, в Кенте, Сассексе, на о. Уайт, в Хемпшире, Уилштире и Эссексе[810].