Ауксилии Константина или «относительная варваризация». Вопрос о происхождении позднеримских ауксилий остается до конца не выясненным. Согласно распространенной гипотезе, они были практически полностью набраны из внеимперских варваров и время их создания связывают с периодом тетрархии[151]. Вместе с тем анализ имеющихся в нашем распоряжении данных показывает, что в конце III — начале IV в. ауксилии были еще немногочисленны. И только в течение IV в. их количество возрастает настолько, что они становятся основным типом пехотных подразделений[152].
По другой теории, создателем ауксилий нового типа был Константин. Не подлежит никакому сомнению, что при этом императоре в римскую армию попадало большое количество варварских рекрутов. Известно, например, что, готовясь к войне с Максенцием, Константин пополнял свои войска военнопленными варварами особенно из германцев и кельтских племен (Zos., II, 15, 1). Эти зачастую отрывочные сведения источников позволили историкам XX в., говорить о массированной варваризации, а точнее — германизации армии, произошедшей в период правления Константина[153].
По мнению ряда исследователей, ауксилии нового типа были наиболее боеспособными подразделениями позднеримской армии[154].
Некоторые из этих новых ауксилий приобрели большую известность в середине IV столетия. Среди них были Корнуты — отряд, входивший в состав галльской армии, упоминания о котором часто встречаются в тексте Аммиана Марцеллина. Предполагается, что Корнуты[155] приняли в 312 г. участие в боях за Италию. Доказательство этому видят в «рогатых» шлемах, которые носят воины, изображенные на одном из рельефов арки Константина. Эти шлемы, явно неримского образца, что указывает на чужеземное происхождение солдат.
Рис. 6. Воины, осаждающие Верону.
Фрагмент рельефа на арке Константина.
Прорисовка И. В. Кирсанова.
На миниатюре в шестой главе восточной части Notitia dignitatum (ND, Or., VI, 9) изображена эмблема Корнутов в виде двух смотрящих друг на друга змей, поднимающихся на общем основании. Аналогичный символ можно увидеть на щите одного из воинов на арке Константина, а также на щите бронзовой статуэтки из Принстона, представляющей самого Константина. Ф. Альтхайм связывает изображения с фигурами двух танцующих змей, которые часто украшают германское оружие[156].
Рис. 7. Корнут в тяжелом вооружении.
Прорисовка И. В. Кирсанова.
Эти символы в III столетии часто использовались военными вождями племен, живших на территории Дании и Швеции. Обычно предметы с подобными изображениями были посвящены богу войны Вотану (Одину)[157]. Поэтому допустимо предположить, что Корнуты и некоторые другие римские ауксилии, имеющие подобную символику, были сформированы из северных германцев, возможно, из пленников. В Римской империи было распространено мнение, что самые сильные и свирепые воины живут в северных странах. Следовательно, римляне еще до эпохи Константина могли вербовать наемников на побережье Северного моря, территории современных Дании и Шлезвиг-Голштейна[158]. Такой вывод подтверждается словами панегириста, утверждающего, что Констанций Хлор вербовал солдат из тех земель, куда римляне не доходили, и селил их в Галлии. Поэтому некоторые римские отряды могли быть набраны им именно в этих северных регионах[159].
Рис. 8. Изображение на щите одного из воинов на арке Константина.
Прорисовка И. В. Кирсанова.
Еще одно доказательство северного происхождения Корнутов — изображение руны «инг» (ing, inguz, ingwaz) на уже упоминавшемся рисунке в Notitia dignitatum. Это не единственная эмблема в Notitia, хранящая руны. В той же главе этого документа присутствует эмблема палатинской ауксилии Виндики (Vindices) (ND, Or., VI, 16). Она в общем аналогична изображению на щите Корнутов, только над головами змеев изображена руна «отала» (odal, othila, othala), которая была посвящена богу Одину.
Корнуты и другие подразделения, на щитах которых изображены две змеи, считались самыми боеспособными и занимали привилегированное положение в армии Константина. Именно поэтому статуэтка из Принстона представляет императора держащим щит с подобной символикой. В этом не было ничего необычного, поскольку в торжественных случаях императоры часто показывались в доспехах своих элитных подразделений[160].
Рис. 9. Бронзовая статуэтка из Принстона, представляющая Константина.
Прорисовка И. В. Кирсанова.
Согласно существующей гипотезе, в Notitia dignitatum соблюдался иерархический принцип, в соответствии с которым перечень воинских отрядов начинался с самых старых и высоких по статусу подразделений. В V главе западной части Notitia dignitatutn Корнуты возглавляют список ауксилий, за ними следуют Бракхиаты, Петуланты, Кельты, Герулы и Батавы (ND, Ос., V, 158–163). Изображения на щитах Корнутов, Бракхиатов и Петулантов практически идентичны. А. Альфельди и некоторые другие исследователи полагали, что на них представлены рога[161]. Однако более вероятным кажется, что на щитах были изначально нарисованы все те же два обращенных друг к другу змея, точно такие же как и на щитах Кельтов. Но вследствие многократного копирования миниатюр рисунки утратили свои зооморфные формы[162].
Рис. 10. Руна инг (1) и руна отала (2)
Вполне вероятно, что необычные шлемы воинов на триумфальной арке Константина украшают вовсе не рога, а змеи. В подобном шлеме представлен, например, англо-саксонский воин на пряжке, обнаруженной в английской деревне Финглесхам, недалеко от Дувра. Хотя эта находка относится к VI в., но, как показывают исследования, примитивные военные сообщества очень консервативны и весьма долго придерживаются своих традиций[163].
Выдающаяся роль в войне за Италию Корнутов и других отрядов, сформированных из северных наемников, позволяет дать вполне рациональное объяснение «видению Константина». Согласно существующей традиции, накануне битвы при Мульвиевом мосту Константин получил некое знамение, предвещавшее ему грядущую победу. Есть две различные версии этого события. По одной из них, императору приснился пророческий сон. «Во время сна, — пишет Лактанций, — Константин получил повеление изобразить на щитах небесный знак Бога и так вступить в битву. Он сделал, как было приказано, и призвал Христа крестообразной буквой X с закругленной вершиной. Вооружившись этим символом, войско берется за мечи» (Lact., 44, 5)[164].
