Оставив машину в километре от особняка Назери, убираю её с дороги, а оставшийся отрезок пути преодолеваю своим ходом. Небольшой лесок маскирует мои передвижения, позволяя незаметно подобраться к высокому каменному забору. Убедившись, что на этом отрезке нет камер наблюдения и часовых, запускаю квадракоптер, с помощью которого наблюдаю, что происходит по ту сторону забора. Вооружённая охрана есть, пусть её и не слишком много. Всё-таки это особняк известного в определённых кругах молодого художника, а не логово какого-то крупного наркобарона. Тем не менее, проникнуть в дом Назери планирую после наступления темноты.

Продолжив наблюдать за происходящим с квадрокоптера, замечаю полицейскую машину. Как я и предполагал, копы решили пообщаться с окружением Назери, и провести обыск в доме. Но судя по тому, что дальше ворот их не пускают, получить ордер незваные гости не удосужились. Вот и приходится им свалить ни с чем, а мне, надеяться, что с повторным визитом копы повременят хотя бы до завтрашнего утра. Большего мне и не надо.

Дождавшись вечера, переодеваюсь в чёрный костюм, надеваю маску и перчатки, вешаю на плечо большую сумку. С помощью альпинистского крюка перебираюсь через забор, и добираюсь до особняка короткими перебежками от куста к кусту. Обходя здание по периметру в поисках открытого окна, замечаю горничную, прибирающуюся в одной из комнат. Стучу кулаком по стеклу, и быстро пригибаюсь. В поисках источника звука девчонка подходит к окну, открывает его, и выглядывает наружу. Схватив её за голову, вонзаю иглу в шею, и ввожу снотворное раньше, чем горничная успевает дёрнуться или поднять шум. Забравшись в дом, закрываю за собой окно, укладываю отрубившуюся девчонку на кровать, после чего выхожу из комнаты.

Камеры оказываются не только снаружи, но и в самом доме, однако расположены они так, что проскочить мимо, оставшись незамеченным, оказывается не так уж и сложно. В поисках картин тщательно обыскиваю первый этаж. Ничего не найдя, поднимаюсь на второй. Добравшись до рабочего кабинета Назери, нахожу картины с изображением незнакомых девушек, предположительно, узниц “Паладина”, но портрета Анджелы среди них нет. Его я нахожу в спальне Пьера.

Даже будучи человеком, очень далёким от искусства, какое-то время любуюсь работой художника. Надпись на рамке подсказывает, что картина называется “Израненная душа”, и это название подходит ей идеально. В изображённой на портрете девушке сразу узнаётся Анджела. Устремлённый на зрителей взгляд лишён каких-либо эмоций, по щекам текут кровавые слёзы, ангельские крылья за спиной объяты пламенем, белоснежная сорочка порвана, на оголённой груди красуется зияющая рана. Изображённая на полотне девушка глубоко несчастна, и, по-своему, прекрасна. Её образ способен найти отклик даже в самом чёрством сердце. Если Энджи не соврала, то Пьер считал её портрет своим лучшим творением. И тут я с ним согласен на все сто процентов.

Достав нож, аккуратно вырезаю полотно, оставив лишь пустую рамку, и убираю в сумку. Немного подумав, решаю заодно забрать и портреты из кабинета Назери. Чем больше картин я утащу, тем меньше у полиции будет поводов думать, что я приходил за чем-то конкретным. Сумка довольно просторная, и все полотна помещаются в неё без особого труда.

Сделав то, ради чего пришёл, хочу поскорее убраться, но охрана вдруг начинает проявлять повышенную активность, начав прочёсывать все комнаты одну за другой. Наверное, кто-то нашёл ту горничную. Прорываться к выходу с боем, оставляя за собой трупы, считаю нецелесообразным. Одно дело искать вора, умыкнувшего из дома несколько картин, и другое, убийцу, устроившего настоящую резню. Мне такая реклама ни к чему. Отступать нужно максимально тихо, не попадаясь никому на глаза.

Открыв окно в кабинете, по карнизу добираюсь до водостока, и съезжаю вниз по трубе. Короткими перебежками добегаю до забора, жду подходящего момента, перебираюсь на ту сторону, и бегу в лес. Добравшись до машины, бросаю сумку с картинами на пассажирское сидение. Быстро переодевшись, завожу тачку, и, не включая фары, уезжаю прочь.

АНДЖЕЛА

Ближе к вечеру у меня поднимается температура. Закинув в рот таблетку жаропонижающего, забираюсь под одеяло, накинув поверх него куртку, через какое-то время отрубаюсь, и сплю как убитая. К утру моё состояние значительно улучшается. Чувствую некоторую слабость, и очень хочу пить, но зато теперь не дрожу, словно лист на ветру. Рука всё ещё покалывает, но уже слабее, чем вчера. Вскоре звонит Бен, и сообщает, что добыл мой портрет. Чувствую, будто гора с плеч свалилась. Даже если бы меня не ранили, сама бы я эту проблему решить не смогла. И ведь хочу сказать, что этого не повторится, и прибирать за мной больше не придётся, но не говорю. Не хочу падать в глазах Бена ещё ниже. Память у него хорошая. Если я что-то пообещаю, и не выполню, он это обязательно запомнит. Вслух, возможно, и не выскажет, но доверять мне точно перестанет. Если ещё не перестал. Потому ничего и не обещаю.

После разговора с Беном иду в ванную, привожу себя в порядок, меняю повязку, и слышу, как в дверь кто-то звонит. Становится немного не по себе. Кроме Бена и полиции навещать меня больше некому. Стараясь раньше времени не паниковать, подхожу к двери, смотрю в глазок, и вижу Кайла Пэкстона. Вздохнув с облегчением, открываю дверь.

- Привет, - здоровается со мной Кайл.

- Привет. Чего хотел?

- Да вот, узнал, что с тобой случилось, и решил проведать.

- Что там? – показываю на пакет в руке Пэкстона.

- Кое-что прихватил с кухни. Решил, что тебя это хоть немного порадует.

Сразу понимаю, что у парня на уме. Не согласилась с ним в кино сходить, и он решил зайти с другой стороны. Вроде не дурак, а намёков совсем не понимает.

- Ты не против, если я зайду? – не слишком уверенно интересуется Кайл.

Ещё как против. Но решаю побыть вежливой, открываю дверь пошире, и отхожу в сторону. Кайл заходит в квартиру, и вместе мы идём на кухню. Выкладывая на стол свежие фрукты и различные кондитерские изделия, замечаю, что парень как-то странно на меня поглядывает.

- У меня что-то не так с лицом? – спрашиваю я.

- Что? Да нет, всё хорошо. Просто непривычно видеть тебя без очков. Но тебе так даже больше идёт. Глаза у тебя…

- А совсем без одежды мне, наверное, пойдёт ещё больше?

Выражение лица Кайла после этих слов искренне меня веселит. Пусть со мной тебе ничего и не светит, но паренёк ты забавный, впечатлительный.

- Ладно, не бери в голову. Кофе будешь? – тут же меняю тему.

- Нет, спасибо, я уже позавтракал. Да и времени у меня мало. Парни согласились меня прикрыть, но их фантазия не безгранична. Если шеф поймёт, что я куда-то сбежал… Не знаю, что тогда будет, но проверять не хочу.

- Тогда не буду тебя задерживать. Спасибо, что заглянул. И за угощение тоже спасибо, - благодарю Кайла.

Парень в ответ робко улыбается. Заметив повязку на моей руке, Пэкстон интересуется, насколько всё серьёзно. Заверяю, что беспокоиться не о чём, и обещаю уже завтра выйти на работу. На этой оптимистичной ноте мы и прощаемся. Кайл уходит, а я возвращаюсь на кухню, и пью горячий кофе, закусывая напиток сладким шоколадным печеньем. Не знаю, каким будет оставшийся день, но утро определённо отличное!

КЭРОЛ

- Не возражаешь, если я составлю тебе компанию? – интересуюсь я, и, не дожидаясь ответа, отодвигаю стул, и сажусь напротив Эда.

Хензи бросает на меня недовольный взгляд. Мужика можно понять. Дождался обеденного перерыва, зашёл в кафе через дорогу от участка, хотел немного посидеть в тишине, и заполнить желудок, а тут какая-то баба подкатывает, пусть и знакомая.

- Чего хотела? – спрашивает он не особо учтиво.

- Немного поболтать.

- Серьёзно? А я думал, решила немного веса набрать, пока ветром не сдуло.

- И стать похожей на твоего напарника? Нет, спасибо, пусть уж лучше сдует.

Эд хмыкает, и уточняет: