Выражение лица моей дорогой девочки стало совсем уж сложным. Представляю, о чем она думала в этот момент. Как минимум о том, насколько же паршиво выглядел наш импровизированный спектакль.

– Конечно, это отличная идея, – с улыбкой согласился я с предложением младшего брата.

–Не стоит беспокоиться… – красная, как помидор, пробормотала Виолетта, окончательно потерявшись в своих страхах и желаниях.

Больше не было сил держать себя в руках.

– Это на моей ответственности, – сказал я, приобняв девушку за плечо и легонько сжав. Я мог почувствовать, как она не сдержалась и вздрогнула в ответ на это прикосновение. Мысль о том, что она, возможно, мечтала увидеться со мной так же сильно, как я с ней, вскружила мне голову, как мальчишке. – Я… я ведь сам пригасил ваш оркестр на выступление. Кому, если не мне, позаботиться о том, чтобы каждый из вас добрался до дома в целости и сохранности?

Пов. Виолетта

Мы стояли молча, ожидая, когда автобус консерватории скроется за поворотом. Теперь на улице не было никого, кроме охранников конференц-зала, и я осмелилась развернуться на Тимура.

– Это ничего, что мы поедем вместе?

– Конечно нет. Как я и сказал, позаботиться о наших юных дарованиях – моя обязанность. Идемте к машине.

Едва он обратился ко мне на «вы», по коже прошлась волна неприятных мурашек. Слишком уж очевидна была эта внезапно возникшая между нами стена под названием «соблюдай дистанцию». Теперь я не посмела бы тайком даже взять его за руку…

Не стоило соглашаться с его предложением, надо было все же самой добираться до дома. Достаточно и того, что мы смогли увидеться, но почему я так не вовремя проявила свой эгоизм? Человеку всегда мало того, что он получает.

Теперь неизвестно, чем закончится наша поездка. Хорошо, если никто ничего не узнает, иначе это коснется нас обоих.

– Тимур, может мы… – пресекая вопрос, мужчина, что галантно придерживал для меня дверь, вдруг прижал указательный палец к моим губам.

Понятно. Теперь даже говорить нельзя. Видимо, в его автомобиле установлено прослушивающее устройство.

В этот час все приглашённые на благотворительный приём ужинали в зале торжеств, а участники оркестра уехали, едва автобус заполнился. Не было никого, кто мог бы стать свидетелем нашего разговора, но это не значит, что за нами не наблюдали тайно. Как и то, что в салоне мерседеса могла идти запись речи.

Открыв дверь, Тимур кивнул, тем самым приглашая сесть, и я подчинилась, не задавая более вопросов.

Так мы и ехали в полнейшем безмолвии. Мое присутствие очень напоминало призрака.

Я отвернулась от него к стеклу, боясь, что могу не совладать с эмоциями, и, как назло, встретилась с его слабым расфокусированным отражением. Он смотрел на меня через него, и этот взгляд заставил покрыться мурашками с ног до головы.

Куда мы едем? Зачем он вообще все это затеял?..

Я не могла задать ему ни единого вопроса, мучаясь в сомнениях, как вдруг в пространство между нами ворвалось неприятное щёлканье поворотника. Тимур резко сменил траекторию.

«Заправка?» – произнесла я одними губами, пусть это и так было очевидно. Но отчего-то Тимур просто заехал за маленький круглосуточный магазинчик, явно не собираясь заправляться. Вместо этого он вдруг включил музыку на полную громкость и рывком притянул меня к себе.

– Я думал свихнусь, если хотя бы не обниму тебя сегодня, – прошептал он мне на ухо, увлекая в грубый, нетерпеливый поцелуй.

– Тимур... – прошептала я в перерыве между его жадными ласками, самозабвенно обхватив руками сильную шею.

Я забыла обо всем на свете в тот момент, когда смогла прижаться к нему. Плотно-плотно. Тело превратилось в вату, а в голове ничего не осталось кроме чувства ложного счастья. Ах, Тимур… Что же ты со мной сделал?

Он целовал меня достаточно долго. Настолько, что губы онемели, а сердце зашлось в таком ритме, что невыносимо громкая музыка перестала доставлять какие-то неудобство. Проблеск самосознания возник лишь в момент, когда мой старенький пуховик нетерпеливо распахнули.

– Мы... мы же не будем...прямо здесь? – наконец опомнилась я.

Похоть и нетерпение стёрлись с лица моего олигарха, едва он вспомнил о ситуации. Раздосадованный, он снова запахнул полы моей верхней одежды, подарив едва ощутимый «чмок» в лоб.

– На это нет времени. Вечером кое-кто обязательно посмотрит запись с навигатора, – признался он. Мне оставалось надеться, что видеозапись не велась хотя бы внутри салона мерседеса. – Такая громкая музыка ни с того ни с сего уже вызовет некоторые подозрения.

Я совсем расстроилась. Настолько сильно, что скрывать свое истинное настроение больше не было никаких сил.

Конечно, Тимур сразу заметил это, но мог ли он хоть что-то сделать? Раз уже дошло до того, что мы даже наедине не могли делать то, что хотели.

– Прости, – прошептал он мне в самое ухо. – Мне очень жаль, что у нас все так...

– Ничего, – мне не нужно было гадать, насколько же фальшиво выглядит моя улыбка. – Просто побыть друг рядом с другом – тоже хорошо.

Взгляд Тимура смягчился, и, мельком глянув на часы, мужчина снова обнял меня. Но на этот раз очень бережно, будто действительно извинялся.

– Когда все это закончится, я обещаю, что у нас все будет совсем по-другому, – сказал он. –Уже скоро я стану свободен. Прошу, скажи, что согласна быть со мной, когда это случится – иначе я больше не смогу держаться...

Не могу я давать таких обещаний. Мы же оба не знаем, что с нами будет уже через пару часов, не то что дней или месяцев. Кто знает, может, уже завтра коллекторы или люди одного родственника Тимура схватят меня и убьют в подворотне. Хах, какого черта я вообще так спокойно размышляю об этом?

И при этом мне еще надо успокаивать этого мужчину? Что ж за жизнь у меня…

– Когда мы снова увидимся? – спросила я вместо ответа на его вопрос.

– Пока не знаю. Но как только я смогу – сразу же приду к тебе.

– Я… могу как-то помочь вам? – понимая, что он откажется от этого, я все же сделала попытку уговорить его. – Может, расскажете все? Может, вдвоём мы сможем что-то предпринять?

Он только коротко глянул на меня, уже приняв решение.

– Не стоит. Я не хочу, чтобы ты переживала.

– Я и так переживаю.

– Прости.

Тимур усмехнулся, отстранившись.

– Просто хорошо заботься о себе – это все, о чем я прошу, – сказал он, снова заведя мотор. – Посмотри, как ты похудела!

«Это из-за того, что вас давно не видела! Изверг!» – воскликнула я про себя.

Тимур тем временем тихо продолжал:

– Обещаю, скоро все наладится. И тогда я не буду пропадать на несколько месяцев. Только подождать немного...

– Все в порядке.

Музыка снова утихла и теперь вместо нее в голове стоял страшный гул. Было почти больно, ощущать эту внезапную тишину снова. Я знала, что говорить мне нельзя, поэтому просто молчала, глядя себе на коленки. Все, что мне оставалось – попытаться взять себя в руки и придумать, ка продержаться до того времени, когда Тимур и вправду станет свободным. Если это, конечно, вообще не бесплотные мечты моего дорогого миллионера…

Как и обещал, он привез меня почти к самому дому, остальную часть пути провожал уже пешком. Было жаль снова расставаться на неизвестный временной промежуток, но если я расплачусь и буду требовать не бросать меня вот так, очевидно, будет еще хуже.

– Вот, возьми немного на карманные расходы, – пресекая мою попытку отбиться от его денег, Тимур засунул пачку крупных купюр мне в карман, тотчас перехватив ладони. – Скажи... если я вдруг останусь ни с чем, ты же не окажешься от меня?

Это уже слишком!

– Да что с вами такое?! – Этот мужчина и так довел меня до грани, но ему, очевидно, мало? – Я повсюду вижу вашу фигуру, каждую ночь наощупь пытаюсь найти ваше тепло рядом с собой. Но должна делать вид что все нормально. Единственный вопрос, который я могу задавать себе снова и снова - не сделала ли я что-нибудь неправильно? Не подвела ли вас? Неужели вы и впрямь считаете, что так выражается моя тоска по вашим деньгам? Заберите то, что засунули мне в карман! Иначе я просто выброшу эти бумажки!