Я не успела ответить. Чужая хватка на моей руке ослабла, когда знакомая ладонь непримиримо сбросила чужие пальцы, больно сдавившие нежную кожу запястья. Я не видела человека, что теперь держал мою дрожащую ручку в своей, в то время как напряженная спина прикоснулась к его сильному теплому торсу. Но прекрасно знала, что это был Тимур.

– У вас какие-то вопросы кмоей девушке? – послышался суровый, грозный голос прямо над ухом, обращенный в сторону Ивана Сергеевича. – Почему вы на нее кричите?

Профессор растерянно переводил свои глаза-бусинки то на меня, то на незнакомого мужчину, так трусливо стушевавшись. Он даже не попытался воззвать к толике уважения в стенах его кафедры.

– Виолетта прогуливает мои занятия. Я хотел… спросить ее о причине.

– Я обязательно поговорю с ней об этом, – несмотря на это «обещание», голос Тимура звучал так же грубо и пренебрежительно. – Если это всё – то мы пойдем.

Из двух зол я решила выбрать меньшую, а потому даже не попыталась оттолкнуть от себя Тимура, дабы возобновить свою попытку побега.

Прямо сейчас меня волновало лишь одно обстоятельство. Только что Тимур назвал меня своей девушкой? Это что еще за шутки такие?..

–Умф… Давайте лучше через черный вход, – смущенно потянула его в сторону пожарной лестницы, переживая, что уже на следующий день персона в дорогом костюме в моей компании станет первой в топе «обсуждаемое».

– Что хотел от тебя тот человек? Он пристает к тебе?

Тимур осыпал меня ревнивыми вопросами, будто мы с ним и не расставались более чем на два месяца… Будто я и впрямь была его девушкой, как он заявил ранее!

Настолько незаметно, насколько было возможно, мы пробрались к его машине, но выражение лица Юли, когда она заметила нас, крадущихся на полусогнутых в кустах, было трудно описать двумя словами. Какое счастье, что хоть Кирилла поблизости не оказалось! По закону подлости он обязательно должен был поймать меня «на горячем», осознав, наконец, причины моей к нему отдаленности.

– Это мой профессор по сольфеджио, – вяло пояснила я, когда уже почти сползла с сиденья рядом с Тимуром вниз. Мне уже пришлось закрыться подаренными цветами и футляром маминой скрипки, и все равно я переживала, что меня могут увидеть. А начинать движение Тимур отчего-то не собирался! Неужели хотел, чтобы я начала умолять его поехать уже куда-нибудь?!

– Мне не понравилось то, как он смотрел на тебя, – продолжал хмуриться мужчина, сложив руки на груди. – Если хочешь – я могу разобраться с ним.

– Нет-нет! Что вы!.. Он же мой преподаватель, – запротестовала я, опустив подробности того, что должна тому мужчине большую сумму.

Может, я бы и рассказала Тимуру правду об этом, но одна только мысль о том, как сильно он разозлится, если узнает, что вместо него я «одалживала» такие огромные деньги у кого-то еще, – заставляла мои виски болеть. На каких основаниях какой-то малознакомый, даже если очень добродетельный преподаватель будет просто так оплачивать одной миловидной второкурснице обучение? Я и сама осознала это слишком поздно. Плюс ко всему, коллектор, поймавший меня около работы несколько дней назад, вместе с накопленными деньгами отобрал шанс рассчитаться с Иваном Сергеевичем самостоятельно. А ведь я даже ничего не получила взамен в результате той сделки!

– Хорошо, – уступил Тимур после небольшого молчания. – Но, если он еще раз посмеет тебя касаться или что-то требовать – даже из-за банальной посещаемости – ты должна сказать мне. Никто не смеет обижать тебя и повышать голос.

Не дожидаясь моего ответа, он, наконец, завел машину.

А я, собственно, и не нашлась бы, что ответить на подобное…

Может, он и красовался, показывая свою властность и подобие заботы, но ни одна девушка не смогла бы равнодушно отнестись к таким словам, обращенным в свою сторону, даже самая толстокожая. А я такой не была.

В эту минуту я чуть не забыла о том, при каких обстоятельствах мы с ним расстались в прошлый раз.

– …Никто не смеет повышать на меня голос? – вопрос звучал немного отстраненно. Глаза лениво перемещались от одного здания к другому, ибо развернуться к Тимуру и прямо спросить о случившемся, или, тем паче, начать его отчитывать за несдержанность в прошлую встречу, смелости мне не хватило. – Имеете ввиду,никто кроме вас?

Машина резко дала по тормозам, и, слава богу, позади никого не было. Я почти подготовилась к «поцелую» в бампер.

Но если и следовало ожидать поцелуя – то немного другого.

Почти грубо мое лицо развернули за подбородок и прижались горячими губами. Выйдя из ступора, я тотчас отстранилась, буквально забившись в угол – такой порывистости я не ожидала даже от этого мужчины…

Предрекать его поведение с каждым разом становилось все труднее, это единственное что я поняла в данных обстоятельствах.

– Злишься. Презираешь? – вглядываясь в мое лицо, пытался угадать он.

– …Всего понемногу, – отвернулась я, на самом деле не желая ругаться с Тимуром сейчас. Мы так давно не виделись – будет глупо снова поссориться, сказав друг другу пару слов.

– Понимаю, – кивнул Тимур, снова трогаясь. – Если действительно тошно даже смотреть на меня – я просто отвезу тебя домой.

Не услышав с моей стороны и шороха, он решил продолжить:

– Но, если ты позволишь побыть с тобой хотя бы этот вечер, – я дам тебе все, что пожелаешь. Хочешь, полностью выплачу твой долг? Прямо сейчас…

Обстановка не позволяла мне рассмеяться в голос на это заявление, но небольшой смешок все же было трудно удержать.

– Вы ведь даже не знаете, сколько я должна тому казино.

– Не важно. Поверь, у меня есть деньги.

Вобрав в себя побольше воздуха для смелости, я почти на одном дыхании выпалила то, что волновало меня куда больше долга:

– В таком случае, те люди, что пострадали на вашем предприятии, получили хоть что-то в качестве компенсации? Или вы просто сделали вид, что ничего не произошло?

Я ожидала, что Тимур разозлится за то, что я лезу не в свое дело, но он даже удосужился ответить, а точнее – спросить в ответ:

– От этого будет зависеть твое решение продолжить общение со мной?

– Да.

– Тогда я сделаю все возможное, чтобы не разочаровать тебя, – улыбнулся он, почти невесомо погладив меня по коленке.

Мы очень долго ехали молча. Я даже не спрашивала, куда он меня везет – просто всецело отдалась размышлениям.

– Почему вы так сказали? Ради меня… Вы ведь тоже не хотели оставлять этих людей в беде, без помощи! Тогда почему? – не выдержала я, только сейчас обнаружив, что мерседес остановился. Снова на той самой маленькой уединенной стоянке загородного парка.

– Потому что ты – это все, что у меня осталось…То, ради чего стоит делать хоть что-то… Все остальное не имеет смысл, – тихо пояснил он, но я все равно не поняла ни слова. О чем он вообще? Мы знакомы чуть больше, чем полгода, о каком «смысле жизни» вообще речь? – Хочешь знать, что я подумал, когда увидел тебя впервые, Вета?

– Не уверена, что хочу.

– И все же, позволь, я скажу. У нас ведь откровенный разговор, так? – наконец, развернулся он в мою сторону. Я лишь коротко кивнула, и Тимур продолжил. – Я вспомнил, как быстро предал свои идеалы и стал настоящим преступником в погоне за деньгами. Хотя всегда считал себя выше и независимее банковского счета. Но как же я ошибался… Мне было интересно, как быстро такая «праведница», как ты, упадет в эту грязь вслед за мной, ведомая нескончаемой жаждой денег. Но за все это время ты даже буквально не коснулась их. Тебе было будто бы стыдно пользоваться ими…

Сперва я даже не поняла, что именно этот человек пытается донести до меня, пусть никогда не считала себя глупой. Но, да, когда вся твоя жизнь – это борьба с голодом и мечтами о прекрасном светлом будущем, деньги для тебя – это фактор, определяющий будешь ли ты вообще жить на этой Земле, а не то,какты будешь жить.