То, что дома находился один, — девица опять куда-то ушла, — лишь усиливало потребность хоть ненадолго выбраться за пределы этого помещения. Круглым идиотом я не был, и прекрасно понимал, что на улицу мне путь заказан, да и ступеньки преодолеть я смогу только скатившись, но ведь тут должны быть и другие комнаты?

Душу глодали сомнения, всё же страшно отходить, — а в моём случае отползать — далеко от воды, но сил сидеть тут у меня больше не было. Затем пришла гениальная в простоте идея — взять воды с собой. Из ванной я научился выбираться куда изящнее, а не падать на пол всем телом, вот и сейчас, оказавшись за пределами ёмкости с водой, огляделся, и на глаза мне попался памятный таз. Ну и что, что когда-то использовал его не по назначению, сейчас-то он чистый, верно? Верно, зелёный тазик сиял чистотой, и я, недолго думая, наполнил его водой, зачерпнув её из ванной.

А дальше это было бы жутко смешно, не будь так унизительно для меня и нелепо со стороны. Словно огромный червяк, я полз по полу, оставляя за собой сырой след, попутно таща волоком тазик с водой. Стоит ли говорить, что выплёскивалось её прилично? Иногда я останавливался и заглядывал во встречные двери. Первые две не представляли интереса. За одной была кладовка, да и за второй какая-то каморка. А вот третья… На стене я увидел огромный прямоугольник, телевизор, такой же как у меня, только большо-о-ой! Кроме того, на другой стене было большое окно, а за ним мир, который я так и не смог рассмотреть, попав сюда, из-за шокового состояния. Внушительная кровать тоже была кстати, можно прикрыть хвост, чтобы кто вдруг не увидел. Да и если ткань смочить, понадобится реже отвлекаться на воду.

Лишь оглянувшись, чуть порастерял воодушевление: таз с водой, треть которой уже была на полу, стоял в паре метров позади. Удручённо вздохнув, отправился за ним. И надо же было такому случиться, что рука проскользнула по мокрому полу, и я, растянувшись в полный рост, локтём другой руки заехал по ёмкости с жидкостью, и она, отлетев в сторону, нырнула вниз. Несколько секунд было слышно, как катится тара, расплёскивая воду, после чего всё стихло.

— Тысяча дохлых медуз, — прошептал я, предчувствуя очередную истерику Марии.

В этот момент я и правда себя почувствовал совершенным рукожопом. Но быстро вернул себе самообладание. Разве моя вина, что на суше для таких, как я, вообще никаких условий не предусмотрено? Следом пожаловало осознание, что я лишился своей воды, позволяющей выбраться на время из персональной камеры. Самым логичным было бы вернуться в ванную и сидеть там тихо, но будет ли у меня потом возможность насладиться огромным экраном и порассматривать мир через окно? Не факт. Поэтому, сжав зубы, я направился обратно в комнату, где жил последнее время, сгрёб в охапку все полотенца, намочил их и отправился обратно.

Значительно позже, с комфортом устроившись на мягкой кровати, смотря то в телевизор, то в окно, закусывая чипсами, найденными на столике, я чувствовал себя на вершине блаженства. Все эти невероятные усилия, так измотавшие меня, всё было не зря. Неплохо, однако, сухопутные устроились. Никаких мыслей о реакции хозяйки дома на моё самоуправство не было. Они просто вылетели из головы. И я наслаждался комфортом и обстановкой, не успевшей опостылеть до тошноты.

— АЙРОН! — послышался вопль, полный бешенства.

Лишь услышав, как Мария зовёт меня по имени, её тон, не обещающий ничего хорошего, я осознал, что, похоже, крупно попал. В голове роем пронеслись оправдания, но они даже в моих глазах выглядели жалко.

— Что?! — голос девицы от злости стал каким-то чересчур высоким. — На моей кровати?! Убью, скотина!

В этот момент мне стало страшно. Нервно дёрнувшись в сторону, всем телом брякнулся о пол и, не обращая внимания на небольшую боль, попытался скрыться от разъярённой сухопутной… под кроватью.

— А ну стоять! — зашипела Мария. — Точнее лежать!

— Маша, давай всё обсудим? — оперевшись на локти, произнёс примирительно, натянув на лицо самую обворожительную из своих улыбок.

Бездна! Я даже Машей её назвал, ведь девица не раз говорила, что эта вариация имени ей больше нравится. Не такая официальная. Но, видимо, сейчас это не имело значения.

— Обсудим? — злобно оскалилась сухопутная. — Да что мне обсуждать с тобой? Я из тебя консервы сделаю! Рыбные и мясные!

После этих слов девушка схватила одно из сырых полотенец и принялась меня им обхаживать. Это, оказывается, больно! Закрываясь руками, понимал, что, похоже, в этот раз и впрямь перешёл черту. Боги, а если она всерьёз решит сдать меня властям? Я уже успел прочитать уйму статей о властях, спецслужбах и секретных лабораториях, куда попадает всё и вся не укладывающиеся в понятие «нормально» этого мира. Стало жутко. Не хочу!

Но совсем паршиво стало, когда Мария, отбросив свое «оружие», осела на пол и разрыдалась.

— Маша… — прошептал я в смеси растерянности и ужаса.

— Ненавижу! — прохрипела девушка. — Как я тебя ненавижу! Ты разрушаешь мой дом, калечишь нервную систему и портишь жизнь!

Вскочив на ноги, сухопутная вылетела прочь, громко хлопнув дверью. Ещё один хлопок в отдалении спустя несколько секунд означал, что дом Мария тоже покинула. А мне оставалось лишь терзаться страхами и неопределённостью, с горечью вспоминая наставления отца, что мне нужно научиться контролировать свои порывы и желания. Я же никогда не хотел этого делать. И к чему это привело? Другой мир, уязвимое положение, и, похоже, я окончательно настроил против себя единственного потенциального союзника, человека, не желавшего мне зла…

МАРИЯ

Выбежав на улицу, прямой наводкой рванула к беседке. Хотелось реветь в голос. Как же я устала, а этот день стал просто апофеозом невезения последнего времени.

Всё началось с того, что утром на светофоре какой-то обдолбавшийся урод въехал в заднее крыло моего авто. Машину развернуло, и это чудо, что рядом, на тротуаре, никого не было. Да я сама отделалась лишь парой царапин и огромным испугом.

Конечно же, на оформление ДТП ушла уйма времени, и я опоздала на очередное собеседование. А когда пришла, никто и слушать не хотел о причинах задержки. Самым паршивым было, что канторка-то третьесортная. В поисках хоть какого-то заработка я давно понизила планку требований. И в таком вот месте со мной так обошлись.

Желая отдохнуть от дома и капризного жильца, решила заехать к Юльке, у которой был выходной. Это были, пожалуй, единственные приятные часы этого дня. Как в старые добрые времена, мы болтали обо всём на свете. Попутно я помогала подруге с домашними делами.

Отвыкшая от общественного транспорта я предпочла уйти чуть загодя на следующий «осмотр товара», а именно собеседование, и пришла теперь уже слишком рано. Просили обождать, причём прилично так. Время скоротать решила в ближайшей кафешке. Лучше бы в приёмной осталась! Кто же знал, что криворукая официантка выльет на меня мой же заказанный кофе?

В обшарпанном магазинчике, единственном поблизости, тряпки, отдалённо напоминающие деловые, выглядели на мне не очень-то прилично. Да выбора не было, не идти же в блузке и юбке, испорченных кофе?

Шеф «типа фирмы» оказался Борисом в кубе. Поразительно мерзким типом. Одного взгляда глаза в глаза было достаточно для понимания — мне тут делать нечего. Но я ведь воспитанная! Вместо того, чтобы с порога развернуться и уйти, я решила потратить пять минут времени, за что чуть не поплатилась. Этот урод оказался натуральным маньяком! Осознав, что рыбка, то есть я, в его сети плыть и не думает, попытался взять своё силой. Нависнув надо мной и зажав у стола, козлина одну лапу положил на моё бедро, второй вцепился в грудь. При этом тараторил: «Ты же сама этого хочешь, чего ломаешься?». А меня захлёстывали паника и отвращение. Он сам был мерзкий, и изо рта у него воняло. Всерьёз насиловать, похоже, побоялся, но сам факт! Такого я ещё не встречала, даже не слышала о подобной наглости! Наверное, стоило сразу идти в полицию и заявить на мразь, но я была слишком напугана и оглушена происшествием.