— Ну да, — в миг насторожилась я. — А что?

— Да просто, — замялась подруга, — в нашем офисе он прямо нарасхват.

— В смысле? — совершенно обомлела я.

— Без смыслов, — последовал ответ. — Наши хищницы готовы друг другу глотки за него перегрызть. Да и остальные дамочки часто поглядывают с интересом. Парень он видный, внешность интересная, хоть и странный.

— Ты хочешь сказать, что он с ними… — выдавила я севшим голосом.

— Понятия не имею, — пожала плечами подруга. — Но я сочла своим долгом сообщить тебе о том, что знаю сама. Возможно, я развожу панику. Но ты же знаешь мужиков, редко кто из них отказывается от того, что само плывёт в руки. Им часто свойственно думать совсем не той головой…

Я всегда считала себя человеком с характером на любителя, но умеющим сдерживать себя, когда необходимо, и не склонным к излишним сантиментам. Потому накатившие на меня волной эмоции были неожиданностью.

Дыхание перехватило, в горле образовался колючий ком, сердце застучало о рёбра. Обида, горькая и жгучая, затопила душу. Теперь стало ясно, почему Айрон почти ничего не рассказывает о том, как прошёл день на работе, отделываясь общими фразами. Понятно, отчего нет рассказов о сослуживцах и каких-то ситуациях, забавных и не очень, которые неизбежны в любом коллективе. Приходит сюда и строит из себя приличного мальчика, а там вовсю развлекается, познает не самые приличные стороны жизни на суше. Хотя, кто знает, что происходит у них там, в воде? Может, у них вообще приняты беспорядочные связи? Откуда мне знать, что из рассказанного иномирцем — правда?

Не знаю, как мне удалось удержать перед Юлькой лицо и не показать, какие эмоции раздирают меня изнутри. Но мы провели за болтовнёй ещё почти час, прежде чем подруга ушла.

Оставшись одна, бросила взгляд на часы и принялась ждать. Айрон должен был явиться скоро. И я не собиралась мучить себя догадками, была настроена спросить обо всём прямо и получить ответы. И если мои подозрения подтвердятся… То уже послезавтра вечером его здесь не будет. Мне не нужен в доме иномирный потаскун. А его оставшиеся проблемы пусть помогают решать те, с кем он развлекается.

АЙРОН

Будет не лишним сказать, я начал привыкать к новой, интересной, но порой ужасно сложной жизни. Даже офисные охотницы уже не вызывали былого ужаса. Следовать совету парней и отвязываться от девиц предложенным способом я не собирался. Это отвратительно. Но постепенно ко мне пришло понимание, что пытаться этим озабоченным бабам что-то объяснить не имеет смысла. Их стоит просто игнорировать. Отделываться парой нейтральных слов, а не вступать в диалоги. Они злились, ругались, а потом, затаив злобу, открыто заявили во всеуслышание, что я гей.

Первым порывом было любым способом доказать, что это ложь. Хотелось кричать, рычать и ругаться. Да как они посмели сказать такое обо мне! Но слава Богам, разум проснулся вовремя, и я решил отмолчаться. Не подтверждать и не опровергать эту грязь. Хищницы отвязались. Им на смену пришли два придурка, один смазливый идиот, непонятно за какие заслуги нанятый в штат, и бесполое нечто, работающее в отделе дизайна. И если женщин трогать мне не позволяли моральные принципы, то с этими медузами было проще: силой втолковал, где я видал их интерес. С тех пор стало проще. А шепотки по углам… Какое мне дело, что думают обо мне сухопутные? Уже в первые дни стало ясно, что с большинством присутствующих друзьями мы не станем. Вполне возможно, что в этом мире друзей, кроме Марии, у меня и не будет, впрочем, и на родине с ними было туго.

День прошёл тихо и продуктивно. Офис жил привычной жизнью. Люди работали да сплетничали, давние соперники и соперницы строили друг другу мелкие козни, в общем, ничего необычного. А ведь, и правда, привык, ведь сначала подобные вещи и поведение меня изумляли и вгоняли в ступор.

Домой из-за транспорта явился чуть позже обычного и с порога наткнулся на злобный, колючий взгляд Марии. Чего это она? Случилось что ли что?

— Привет, — поздоровался осторожно.

— Ну привет, — недобро улыбнулась сухопутная.

— Ты чего? — растерялся я совершенно.

Мысленно пытался найти причину, за что мог впасть в немилось девушки, но ничего не находил. Напротив, последнее время я паинька, да и с Марией мы вроде нашли подобие общего языка. Так какая рыбина её укусила?

— Айрон, прямо и без увёрток, чем ты занимаешься на работе? — прилетел вопрос.

— Работаю, — разве не очевидно?

— Хорошо, — вздохнула Маша, мне показалось, что она еле сдерживается, настолько зла. — Спрошу по-другому, чем именно ты там занимаешься?

— Заполняю бумаги, считаю, составляю сметы и прочее, — отозвался, недоумевая.

— И только? — прищурилась сухопутная.

— Да, — сам уже начал раздражаться. — А в чём, собственно, дело? Что за допрос с порога?

— Да вот, дошла до меня сегодня информация, что ты у нас, оказывается, парень популярный. Вниманием женским не обделённый, — зашипела Мария.

Я остолбенел. И из-за этого весь шум? Из-за того, что несколько дур какое-то время мне житья не давали, да и сейчас, несмотря на собственные обвинения, нет-нет, да подкатывают попытать счастья. А об источнике и гадать не стоило. Кроме Юлии, никто ничего сказать не мог. Вот ведь! Хотел, как лучше, не желал донимать девушку своими проблемами, жаловаться. В итоге мне приписали… Когда до меня дошло, в чём обвиняет меня девушка, я аж на месте от возмущения подскочил.

— Ты в своём уме, сухопутная? — зарычал я. — Да как тебе в голову такое пришло! Чтобы я, да путался с твоими соплеменниками?! Это отвратительно! Мы разные виды, и я до такого никогда не опущусь! О подобном и думать противно! Боги! Похоже, грязь в головах — это особенность вашей расы!

Лицо девушки стало растерянным, а потом виноватым. Она несколько раз хлопнула ресницами и посмотрела на меня совсем другим взглядом.

— Айрон, я… — произнесла Мария.

— Поскорей бы состоялся твой аукцион, после я сам себе найду жильё, — перебил я.

— Извини, я не подумала, — виновато. — Не знаю, что на меня нашло.

— Зато я знаю. Все вы, сухопутные, одинаковы, — выплюнул с отвращением.

А внутри ворочалось такое мерзкое и горькое разочарование. Было до крика зло и обидно. Хотелось что-нибудь сломать, разнести в пыль.

— Я же извинилась, — с каким-то отчаянием отозвалась девушка. — Меня понять попробуй, что я ещё должна была подумать, услышав такое? Ты же работаешь среди людей и должен был понять, что представляют из себя мужики…

— Может, стоило вспомнить, кто я? — отозвался я. — Мне казалось, мы научились понимать друг друга немного. Я ошибся.

Не желая больше слушать никаких слов, бегом взлетел на второй этаж и скрылся в ванной. Внутри кипели самые разнообразные мрачные эмоции. Постепенно вода меня расслабила и успокоила, только на языке горчило разочарование. Почему-то, когда всякие гадости говорили посторонние, это хоть и раздражало ужасно, но не было столь фатально. Услышать подобное от Марии оказалось неожиданно больно. Понять бы ещё, почему.

МАРИЯ

Ссора с Айроном заставила меня почувствовать себя распоследней дурой, а ещё какой-то озабоченной гадиной. А всё Юлька с её подозрениями. Походу, паранойя заразна.

После того, как парень скрылся, я и сама пыталась понять, какого чёрта меня так закоротило? Ведь не раз парень с нескрываемым отвращением критиковал излишне свободные взгляды и поведение землян. Так с чего у меня в отношении него такие мысли возникли вообще? Ну и главное, даже если бы подозрения оправдались, моё-то какое дело? Это его жизнь, и он свободный… почти человек. Как же глупо! Выставила себя неадекватной истеричкой, у которой в голове все мысли об одном. Позорище.

Выждав несколько часов, поскреблась в комнату сиэрнара. В это время он ещё не должен спать. Не сразу, но послышалось приглашение войти. Айрон расположился в постели с нетбуком на коленях.