- Идиотка! - бросился наперерез сюрпризу Александр. - Ну почему ты никогда не делаешь того, о чём тебя просят?!

- Human anti-magicae metallum elit plus tamen carcerem! - проигнорировав вечно ворчащего опекуна, прокричал во второй раз сюрприз, подумав при этом, как же всё-таки зла и несправедлива любовь. Ну как, как можно любить вот такого неблагодарного зануду?! -

Human anti-magicae metallum elit plus tamen carcerem! - пронеслось над дорогой в третий раз.

- Идиотка! - закрыл собой Александр девушку, проклиная день, в который он согласился стать её опекуном.

- Очень надеюсь, что вкусная идиотка, - с искренней надеждой в голосе прорычал Фенрнир и грациозно прыгнул, рассчитывая в полёте выхватить девушку из -за спины опекуна. «Потом будет, что вспомнить... - улыбнулся он своим мыслям, представляя выражение лица Каролинга. Вот только сегодня видно был не его день, потому что прыгнуть, то он прыгнул, а вот с запланированным красивым полётом промашка вышла. Дело в том, что как только Фенрир всей своей размером с тираннозавра тушей оторвался от земли и развил огромную скорость, он на этой самой скорости врезался мордой в толстенную стену заклинания, созданного специально для него девочкой-сюрпризом.

Сила удара была такова, что монстр не только взрыв сверхновой звезды в одной из отдаленных галактик увидел, но и сознание потерял. И всё же монстру немного повезло, потому что на момент, когда к делу низвержения его с небесных высот подключилось земное притяжение, в связи с которым его многотонная туша камнем рухнула оземь, вызвав при этом нешуточное землятресение, он всё ещё находился без сознания.

- Вижу, вижу по вашему лицу, что благодарности от вас я не дождусь! А мне и не надо! -довольная собой провозгласила Кэссиди.

- Бла-го-дар-но-сти за что?! - прошипел едва сдерживающий ярость опекун. - Да, у меня всё под контролем было! А теперь. Вот просто скажи мне, Кэссиди, на какое количество времени ты рассчитывала удержать Фенрира в этой твоей новой суперпрочной тролльей клетке?

- А-м. - девушка к своей досаде осознала, что она даже не задумывалась над этим вопросом, она просто знала, что, если взять за основу антимагический сплав, то получится ещё более прочное заклинание тролльей клетки, чем то, которым она до сих пор пользовалась. А с её тролльей клеткой даже и сам Александр не сразу справился. - Минут пятнадцать-двадцать. - предположила она одновременно и с сомнением и надеждой в голосе.

- Это меня твое заклинание задержало бы на минут пятнадцать -двадцать, а его. - он ткнул пальцем в тушу монстра, уже начавшую постанывать. - Как только он придёт в себя настолько, чтобы более или менее ясно соображать!!! Ну что ты за напасть такая, Кэссиди Колдингс?! - схватился он за голову. - Я искренне устал от тебя, настолько устал, что. -он действительно так сильно устал, что готов был почти уже сказать нечто, о чём потом бы, возможно, пожалел.

- Босс! Великие гномьи Боги! Как тебе это удалось? - Барри с интересом изучал поверженного жалобно скулящего Фернира, который сейчас походил скорее на побитого щенка, чем на хтонического бога.

Она тебе потом объяснит! - рыкнул Александр, кивая в сторону подопечной. - Ты почему так долго?! Тебя только за смертью посылать! - продолжал рычать он, выхватывая из рук помощника цепь Г лейпнир.

Глейпнир - была единственной цепью во Вселенной, созданной гномами из страны чёрных альвов специально по заказу самого Одина. Они выковали её из шума кошачьих шагов, женской бороды, корней гор, медвежьих жил, рыбьих голосов и птичьей слюны. В результате Г лейпнир получилась тонкой и мягкой, как шёлк, но прочнее этой цепи не было, нет и, пожалуй, никогда не будет.

- Lupus Gleypnir involvet, ut non umquam iustius explicabit, si non verba mea[1] (Глейпнир опутай волка так, чтобы вовек ни он сам, ни кто иной, кроме меня - не смог снять с него эти путы) - прошептал Александр, поглаживая руками цепь. Цепь Г лейпнир не нужно было уговаривать дважды, ведь она как раз, и создана была специально для того, чтобы удерживать Фернира на привязи. В связи с чем, выскользнув из рук Александра с чарующей грациозностью змеи, она с целеустремленной стремительностью самонаводящейся ракеты тут же отправилась исполнять свой священный долг. Однако вдруг наткнулась на неожиданную преграду в виде заклинания Кэссиди, которую, впрочем, в тот же момент с её дороги любезно убрал её же пленник, слишком дезориентированный для того, чтобы осознавать последствия предпринятых им для своего освобождения необдуманных и поспешных действий.

- Глейпнир?! - взвыл одновременно и напуганный и удивленный и обескураженный монстр, посаженный на мягкую и тонкую цепь, конец которой по имени Гельгья, нырнув глубоко в землю, сам собой проделся через каменную плиту Гьёлль и привязался к камню Т вити. - Но откуда?

- Откуда бы ни была, там её уже нет, - усмехнулся Каролинг, подмигивая Барри.

[1] Lupus Gleypnir involvet, ut non umquam iustius explicabit, si non verba mea[1] - Глейпнир опутай волка так, чтобы вовек ни он сам, ни кто иной, кроме меня - не смог снять с него эти путы.

Глава 36

Как только Локи переступил порог рощи Ходдмимир (разросшейся за тысячелетия до размеров леса и теперь занимавшей чуть ли ни треть территории всего Нифльхейма) и почувствовал энергию магии смерти, которая давила на него своей всемогущностью, наводила тоску своей неизбежностью и выворачивала наизнанку, вызывая тошноту и головокружение, он окончательно убедился в том, что Хель согласилась на встречу с ним не для того, чтобы удовлетворить его просьбу, а для того, чтобы он на собственной шкуре почувствовал насколько она могущественнее его. Бог Вероломства и Плутовства застыл мучаемый неуверенностью и тревогой, здесь, в самом сердце владений Хель, сила явно была не на его стороне.

Локи почувствовал, что лицо его пылает от гнева, обиды и разочарования. Победа была так близка! Ну, где, где этот мерзавец, Александр Каролинг, отыскал утерянную много тысячелетий назад цепь Глейпнир? Как ему удалось до неё добраться? Разумеется, если бы он знал о том, что Фенрир связан с Каролингом клятвой жизни, он послал бы Ёрмунганда захватить девчонку. Однако, его одновременно малодушный и самонадеянный пройдоха-сын утаил это от него. Тем не менее, если бы не Глейпнир, то Фенриру всё равно бы всё удалось! Проклятый Один! Ну откуда, откуда взялась

Глейпнир?! Из под какой коряги в Преисподней эта цепь подколодная выползла?! Впрочем, сейчас не время задаваться подобными вопросами, остудил он себя. Сейчас, важно понять, что он может сделать в сложившейся ситуации. Хель держит в руках его основной козырь, с помощью которого он может всё ещё изменить. Но как убедить её отдать ему Ребекку, учитывая, что он не выполнял свою часть сделки, не доставил ей живой или мертвой девчонку? Как же он не любил быть просителем!

Тропинка петляла, ведя его между многовековых елей, увитых плотоядным, судя по клацающим зубам пестиков, плющом. Где-то там вдали выделялся чёрным пятном печально известный Замок Тысячи Смертей. За всю свою долгую, бессмертную жизнь Локи ещё ни разу не был внутри этого замка, тем не менее, несмотря на то, что он не верил и сотой части того, что говорили об этом замке, он совершенно не горел желанием исправить это опущение, а скорее наоборот. Однако это не потому, что он был трусом, скорее он был прагматиком, другими словами, его волновали только те вещи, интерес к которым рано или поздно окупался какой-либо выгодой для него. Ради таких вещей он готов был рисковать, причём рисковать с азартом и размахом. Что же касается этой мрачной громадины, которую из себя представлял Замок Тысячи Смертей, то в ней не было ничего интересного для бога Вероломства и Плутовства, поскольку в искусстве избавляться от своих противников ему не было равных, по крайней мере, так он считал.

Обманчиво невесомые ворота замка, отлитые из сплава графена[1] и черного магически усиленного обсидиана[2], ворчливо -приглашающе скрипнули. Локи в изумлении поднял глаза и встретился с пустыми глазницами, услужливо поклонившегося ему скелета, одетого во фрак, шляпу-цилиндр, белые перчатки и бабочку: - Владычица вас ждёт, о, великий Локи! - церемонно-надменно возвестил скелет-дворецкий, издевательски улыбаясь и размахивая перед его глазами, как флажком, свеже-заточенным мачете[3]. Это же делали еще пару сотен таких же как и этот, скелетов -дворецких, расставленных один за другим в шеренгу по длиннющему коридору.