- Ему, единственному из всех потомков Сурта передастся способность Владыки Муспельхейма, превращаться в крылатого льва и изрыгать из своей пасти пламя и ещё он единственный, кто сможет взять в руки Лэватайн и меч не испепелит его на месте...

- Но как я его заставлю убить собственного пра -пра-много-пра-прадеда?!

- Ну-у-у-у я не знаю-у-у-у. - заюлил Котёл, - У тебя же получилось ослепить и оглупить Сурта, заставив его влюбиться в тебя. Так почему бы тебе не проделать этот незамысловатый трюк ещё раз? Я считаю, что это очень неплохой способ заставить мужчину предать свой род и самого себя.

- Не настолько Сурт и оглупел и ослеп тогда. - Хель задумчиво кусала свои губы. - И ты говоришь, что у меня только один шанс. Это значит, что я не имею права облажаться в этот раз, как я облажалась с Суртом.

- Владычица, ты облажалась, потому что Сурт - это первородное существо! И поэтому ты не смогла воздействовать на него своей магией. Единственное, что ты могла - это только внушить ему страсть.

- Вот теперь ты говоришь дело! - одобрительно кивнула Хель. - Магия - это то, что я понимаю! Я лишу его воли и сделаю своей марионеткой!

- Владычица, но магии мало. - упрямо стоял на своем Котёл Всеведения. - Ты не сможешь подчинить волю избранного своей магией, если он не воспылает к тебе страстью. Не забывай, что мы говорим с тобой о потомке самого Сурта, причём об избранном потомке, которому суждено либо спасти миры, взращенные Мировым Деревом Иггдрасиль или погубить.

- Спасти от меня?

- Не только. Вот поэтому я и говорю, что это будет твой единственный шанс.

Всё это время огненный великан Сурт, предупрежденный Вещими Норнами, стоял за спиной у Хель, укрытый пологом невидимости и слушал пророчество и вероятней всего дослушал бы до конца, но из -за того, что он услышал, он так разъярился, что самовоспламенился. Не успел Сурт ещё и заметить, что он полыхает пламенем праведного гнева, а огонь уже перекинулся на пол и окружающие его предметы мебели ледяного чертога Владычицы Нифльхейма, проделав огромную зияющую бездной трещину. Задрожал ледяной дворец у самого своего основания и накренился. да так сильно, что

Котёл Всеведения заскользил-заскользил по наклонной и вереща, как поросёнок на бойне, соскользнул прямиком в бездну... И Хель, поспешившая сбежать как можно дальше от гнева огненного великана, естественно, ничем не могла помочь своему недавно обретенному советчику-провидцу. Сурту, конечно же, надо было сразу же понять, что Котёл - это то, что ему нужно, но в гневе он был не способен рассуждать здраво и поэтому принял неверное решение: он помчался вслед за Хель. И, разумеется, он догнал бы её, если бы она не спряталась от него в роще Ходдмимир, в роще, вход в которую для него был закрыт, потому что особый ельник, который там произрастал, не просто был устойчив к огню, но поглощал его, так как корни этих особенных елей питала река Гьёлль[3], наполненная мёртвой водой.

Долго кружил Сурт вокруг рощи Ходдмимир, но когда речь шла о терпении и умении выжидать, то Хель могла бы дать ему сто очков вперед, потому что ей ничего не стоило затаиться и на миллиард лет, а вот Сурт так не умел, слишком горячей, слишком активной и слишком деятельной натурой он всегда был. И тогда попытался Сурт найти Котёл Всеведения, но, сколько он не пытался, так и не смог отыскать даже одного его осколка. Да и терпение снова изменило ему. И потому Сурт принял решение, что пойдёт к злой колдунье Гулльвейг (да, да, к той самой, что разожгла войну между Ванами и Асами), потому что только она обладала достаточной силой, чтобы проклясть его Сурта и всех его потомков на веки вечные. И проклятие, о котором он попросил Гулльвейг, было особым -он пожелал, чтобы ни один из его потомков не был способен воспылать к женщине страстью настолько, чтобы она стала для него хоть что-то значить. Таким образом, он надеялся защитить и себя и мир от порабощения его легионами мертвецов и ледяных демонов, над которыми властвует ледяная дева Хель.

[1] Сурт - Владыка огненной земли (Муспелльхейм) в скандинавской мифологии. Древнейший из хтонических богов.

[2] Мимир - в германо-скандинавской мифологии великан, охраняющий источник мудрости.

[3] Гьёлль - преимущественно подземная ледяная река, протекающая на территории Нифльхейма, она протекает по поверхности Нифльхейма лишь в одном месте, у ворот в преисподнюю. Здесь через неё перекинут золотой мост Гьялларбру. Мост громко звенит, если кто-то живой идёт по нему, но остаётся тихим, когда идёт кто -то мёртвый.

Глава 14 Наше время...

Кэссиди посмотрела на встревоженную подругу и покровительственно улыбнулась: -Расслабься, Пэн. С тех пор я выросла и поумнела! Так что, во -первых, ты будешь совершенно не причём, а во-вторых, не беспокойся, я не буду пытаться досадить Александру. по крайней мере, напрямую... Возможно только косвенно.

- Кэ-э-эсссси-и-и-и-и! Вот это косвенно меня пугает ещё больше. - закатила глаза Пенелопа и плюхнулась, раскинув руки (как раненная птица крылья), с размаху на

кровать, делая вид, что падает в обморок. Упав на кровать, девушка издала протяжный вздох, напоминающий тоскливый вой: - О-о-о-о-ох!

- Да, расслабься же, Пэн, - рассмеялась Кэссиди, запустив в страдающую подругу подушкой. - Я же сказала уже, что не буду втягивать тебя. Тем более, что у меня есть очень могущественный подельник...

- Чего-чего?! Ты меня заменила?! Ты мне изменила?! Кэсси!!! - преувеличенно яростно возмутилась Пенелопа, приподняв голову и просверлив подругу обиженным взглядом. -Мы не виделись всего-то несколько часов, а ты уже нашла мне замену?! - девушка театрально закатила глаза. - Ты разбила мне сердце, неверная! - театрально-надрывно вздохнула она. - Ну и кто же она? Моя соперница? - голосом шекспировского Отелло потребовала Пенелопа ответа, но почти сразу ей пришла другая мысль в голову. Девушка подпрыгнула на кровати, в одно мгновение, перейдя из лежачего положения в позу лотоса: - Ой, или это он?! - она всплеснула руками. - Кэсси, ты, что уже успела познакомиться с классным парнем?! И опять влюбиться!? Если так, то, тогда ладно.

- Нет, - отмахнулась Кэссиди. - Я ни в кого не влюбилась. Мой могущественный подельник - это моя крестная.

- Королева фейри. будет тебе помогать мстить Александру Каролингу?! - скептически вопросила Пенелопа. Однако, её скептицизм почти сразу перешёл в тревогу. - Ой, божички, мамочки, Кэсси, ты что с ней сделала?! - с ужасом запричитала она.

- Я с ней сделала?! - возмутилась Кэссиди, положив ладонь на грудь. - Это она со мной сделала! Она меня дара лишила!

- Стоп, Кэсси! Что-то я запуталась! Так мы ей мстим или мы с ней играем в одной команде?

- Пэн, не забывайся, никакого «мы» нет. Потому что тебя я не собираюсь впутывать, -напомнила подруге Кэссиди. - Есть только я! И Я собираюсь с помощью моей крестной заняться расследованием убийства её министра, а этот мерзкий, самодовольный, черствый, твердолобый тиран, диктатор, узурпатор против! Ну, что поняла теперь, наконец, как именно я ему собираюсь отомстить!?

- Убийство?.. - переспросила Пенелопа, растерянно захлопав ресницами. - Кого-то убили?

- Ах, да, - Кэсси провела ладонями по лицу, приложила их к губам и вздохнула. - Ты же еще ничего не знаешь... - Она еще раз вздохнула, после чего подробно рассказала подруге и об убийстве министра межсторонних дел Потусторонности и его сына и о том, что в этом обвиняют её родителей. И о том, что у нее, оказывается, есть врожденный дар визуально-сенситивной эмпатии, которого её лишили в младенчестве. И что этот дар может помочь ей найти настоящего убийцу и это, единственное, что может спасти её родителей. Однако, Каролинг, который строит из себя суперзаботливого опекуна, пришёл в ужас от предложения Королевы фейри и заявил, что пока этот план не одобрит Ричард, он ни за что не согласится на предложение крёстной.