В китайских источниках имеются сведения и о местности, которую можно сравнить с р. Кумак. Во время свидания с вдовой киданьского принца Чингисхан подробно рассказал ей, как её старший сын спас Джучи, когда последний был окружён мусульманскими воинами в местности, называемой Кумак[847]. Совпадение сведений о бое Джучи с хорезмшахом в китайских и мусульманских источниках не оставляет сомнений в идентичности р. Кимач Джувейни и местности Кумак китайских авторов. В то же время местность Кумак соответствует современной р. Кумак.

К этому месту относят данное столкновение и другие исследователи. В.Ф. Минорский предполагал, что это, вероятно, Иргиз и Тургай[848], и таким образом, по его мнению, битва произошла между этими реками. По И. Маркварту, битва произошла южнее р. Иргиз[849], по Г.Е. Грумм-Гржимайло — на берегах Иргиза[850]. В.В. Бартольд не указывает точного местонахождения поля боя. Он считает, что сражение произошло где-то в Тургайских степях. Мы утверждаем, что первое столкновение монгольских войск с армией хорезмшаха Мухаммеда произошло на крайнем севере Казахских степей, в окрестностях Уральских гор, в междуречье Кумак и Джарлы. Этот район являлся крайним пределом влияния хорезмшахов в конце XII — начале XIII вв. Конечно, влияние было только номинальным, оно основывалось, видимо, на том акте подчинения Алп-Кара Урана с «сыновьями югуров», о котором сообщалось в 1182 г., ибо из сообщений Джузджани видно, что Мухаммед впервые появился в своих так называемых подчинённых районах только в 1216 г. Как бы-то ни было, Рашид ад-дин отмечал, что султан подошёл к пределам своей страны, и границы её проходили в районе двух рек — Кумак и Джарлы.

Итак, в ходе наших исследований мы установили место первого столкновения монголов и хорезмийцев: им были, во-первых, пределы влияния, хотя и номинального, правителей Хорезма в кыпчакских степях; во-вторых, северные границы области Югур. В этом месте, согласно «Юаньши», находилось независимое владение кыпчаков. В то же время в стране Югур обитали, очевидно, и югуры, или уйгуры, давшие своё имя этой кыпчакской области. Вспомним, что «сыновей югуров» в 1182 г. к Дженду привёл Алп-Кара из племени уран, т.е. в местности Югур обитали и кимаки-уранийцы. Жили там и йемеки, ведь отец Иналчука Кадыр-хан был Иакафтан Йемекский. Также здесь кочевали представители племён ильбари.

В итоге получается, что в кыпчакской области Югур вместе проживали кыпчаки, канглы, йемеки, югуры, уранийцы, байауты и ильбари. Недаром, когда Бату-хан захватил Дешт-и Кыпчак, источник сообщал, что «под власть Бату попали все земли племён Туркестана: он покорил в этих краях племена кыпчак: канглы, йемек, ильбари…»[851].

Вся пестрота этнического состава населения Дешт-и Кыпчака, как в зеркале отражается в генеалогическом древе матери хорезмшаха Мухаммеда Теркен-хатун. По Несеви, она происходила из байаутов, ветви йемеков[852], по Джувейни — она была из канглов[853]. Согласно Джузджани, её отец был кыпчакский хан по имени Икран (Кыран)[854], Рашид ад-дин писал, что гвардия Мухаммеда состояла из уранийцев, соплеменников Теркен-хатун[855]. «Наиболее тёмным вопросом в истории Центральной Азии» называл соотношение этих названий в родословной Теркен-хатун П. Пелльо[856]. Но, несмотря на «тёмное прошлое» этой женщины, её генеалогия указывает на то, что в истории кыпчакских племён существовал такой период, когда все они объединялись в некий общий союз, под единым руководством, который приходился наконец XI — начало XII в., когда положение в степных просторах от Иртыша до черноморских степей после бурных событий, вызванных миграцией племён середины XI в. относительно стабилизируется.

Под ударами хорезмшахов в 30-х гг. XII в. конфедерация племён разделилась на два подразделения. Кыпчаки образовали два владения: одно к северу от Аральского моря, другое Сыгнакское. Недаром только с середины XII в. в источниках появляются известия о Сыгнакском владении «неверных» кыпчаков. На них собрался совершить поход, в 1156 г. Атсыз. Поход в тот период не состоялся, но вообще с этого времени Сыгнак стал объектом постоянного внимания хорезмшахов, которые в конце концов к началу XIII в. подчинили его.

Более независимыми были владения кыпчаков к северу от Аральского моря в области Югур. Здесь даже образовалась своя независимая династия. Основатель династии был некий Кунан. Сын его носил имя Сомона. У последнего родился сын Инасы, правивший вплоть до нашествия монголов, хотя он был очень стар. У него также был сын по имени Хулусумань и внук Бандуча. Знаменитый Тутуха, которому посвящена биография в «Юаньши», был сыном Бандучи. Все они из поколения в поколение были государями кыпчаков[857]. К сожалению, имена представителей династии достаточно не отождествляются с известными нам именами ханов кыпчаков. П. Пелльо предполагал, что имя Инаси, возможно, есть производное от Инал, т.е. титула, означавшего наследника престола, отмечая, однако, что с филологической точки зрения он не может объяснить переход Инасы в Инал[858].

Интересно, связать имя сына Инасы Хулусумана с предводителем восстания кыпчаков, вспыхнувшего в 1237 г. в степях Западного Казахстана. В «Ганьму» сказано: в «Кинча отстаёт от срединного государства (Китай) на 30 тыс. ли. Летом ночи бывают чрезвычайно коротки. Солнце едва закатится и тотчас встаёт. Мунке с армией пришёл к морю. Неожиданно поднялся сильный ветер, и воды морские пересохли. После чего он пошёл дальше и вырубил народ, а старейшину Бачманя живого взял в плен…»[859]. Важный параллелизм в обозначении физических явлений в области Кинча в «Юаньши» при описании биографии Тутуха, предки которого, появившись здесь, приняли имя Ильбари, и в «Ганьму», манским источникам, из племени ильбари. Всё это заставляет предполагать, что под Бачманем надо подразумевать Хулусманя. Действительно, Бачмань был убит в 1237 г., значит, до своей гибели он жил в тот период, когда должен был действовать и Хулусмань. Оба они обитали на одной и той же территории по имени Кинча, расположенной в 30 т. ли от Китая, и оба были из племени ильбари.

Как отмечается в «Юаньши», это кыпчакское владение было независимым, в то же время хорезмшах считал его своей землёй, хотя, как мы уже отмечали, до событий 1216 г. он не совершал походов. На каком же основании хорезмшахи считали этот район своими владениями? Ответ даёт небольшое замечание в «Юаньши», отмечающее, что во владениях Инасы «произошли большие беспорядки»[860]. Можно предположить, что приход в 1182 г. к границам Дженда Алп-Кара Урана с «сыновьями югуров», т.е. кыпчаками-уранийцами из страны Югур, явилось следствием тех беспорядков, о которых коротко упоминается в «Юаньши». Принятие их Текешом под своё покровительство и послужило тем юридическим фактом, который заставил хорезмшаха считать области, откуда прибыли кыпчаки, своими владениями.

Таким образом, мы установили факт существования в предмонгольское время в Дешт-и Кыпчаке двух основных владений кыпчаков — Сыгнакского, находившегося в зависимом положении от Хорезма, и независимой территории кыпчакских племён, расположенной в области Югур к северу от Аральского моря.