Чингисхан, покончив с войной в Китае, вновь обратил внимание на запад. Рашид ад-дин так описывает события этого периода. Чингисхан «услышал, что из племени меркит… брат Токтай-беки Куду и трое его сыновей — Чилуан, Маджар и Мерген, бежавшие раньше к границам области найманов, снова устроили там сборище и хотят начать враждебные действия»[829].

Против них в 612 г.х. (1215–1216) Чингисхан послал Субэдэя, на р. Джам тот разбил меркитов. Битва, очевидно, произошла на той реке, где несколькими годами раньше меркиты потерпели поражение от уйгуров. Хотя Рашид ад-дин помещает эту реку в Монголии[830], но по ходу вышеприведённых событий видно, что эта битва произошла на границе области найманов. «В тех пределах они дали сражение Куду, разбили племя меркит и всех перебили, так что никого не осталось в живых от них»[831]. Очевидно, в этом сражении погибли всё-таки не все меркиты, так как в китайском источнике при описании биографии Субэдэя сказано: «В 1219 г. (?) армия пришла к реке Чжан (Джам) разбила мелиги (меркитов); два вождя их полонены; глава их Ходу бежал в Кинча»[832]. В другом варианте этой биографии говорится об этих же событиях, но дата поставлена другая, соответствующая указанию Несеви: «В 1216 г. Субудай разбил мелиги (меркитов) у р. Чжан и преследовал главу их Юйгу»[833].

Об этом же периоде истории меркитов сообщает и Джувейни. Но у него вместо Ходу во главе разбитых и бежавших в кыпчакские степи меркитов назван Туктуган[834]. «Что касается Туктугана, — писал Джувейни, — он отделился от Кучлука в последние дни его властвования и ушёл в область Кум Кибчак»[835]. В другом месте он, возвращаясь к тем же событиям, рассказывает, что, когда хорезмшах Мухаммед готовился к походу на найманского хана Кучлука, до него дошли вести «о бегстве Туктугана от монголов в Каракумы, где жили канглы»[836].

Топоним Каракум широко распространён на территории расселения тюркских народов. Так, в памятнике Тоньюкука рассказывается, что сражавшиеся за свою независимость тюрки в 681–682 гг. поселились в Каракуме — степи севернее Ордосской излучины Хуанхэ[837]. Вспомним, что там проживали и сеяньто (кыпчаки). Как показал А.Н. Кононов, Каракум в этом сочетании означает не злые, тяжёлые и бесплодные пески, а песок, закреплённый разнообразной растительностью, в отличие от барханных песков — Аккум[838]. 3.М. Мурзаев замечает, что «понятие Каракум в смысле пустыня, территории между Копед-Дагом и Хорезмом, у туркмен — жителей песков — не было и прививается только теперь»[839]. Поэтому не следует относить Каракумы Джувейни к современным Каракумам Туркмении или пескам, лежащим в окрестностях Аральского моря.

Уже И. Маркварт предполагал, что синонимами тюркского слова «кум» как географического термина было персидское — «дешт» (степь) и арабское «сахри».(пустыня, степь). Словом «сахри» называет Джузджани местность, где жили канглы и кыпчаки. Эти же племена, по Джувейни, обитали в Каракуме, или Кум-Кыбчаке.

Таким образом, в XI–XIII вв. степь, населённая кыпчаками, имела четыре названия: тюркское Кум-Кибчак и Каракумы, персидское Дешт-и Кыпчак, арабское Сахри. Вспомним, что именно из Сахри в конце XI в. привёл к границам Дженда своих соплеменников канглов и кыпчаков Кутб ад-дин Мухаммед. В то же время эта степь в XI в. уже называлась Дешт-и Кыпчак. Сюда к кыпчакам бежали меркиты, спасаясь от преследования монголов.

В уже знакомой нам биографии кыпчакского полководца армии Хубилая Тутуха описаны дальнейшие события, происшедшие с меркитами. Когда к кыпчакам, имевшим правящую династию, бежал Ходу, во главе их стоял предводитель по имени Инасы, внук основателя династии Цзюняня, или Кунана. Он и принял беглеца под своё покровительство, что вызвало недовольство монголов, потребовавших выдачи Ходу. Так как им в этом было отказано, монголы двинулись против кыпчаков. «Инасы, в то время уже был очень стар, и в его владениях произошли большие беспорядки. Сын Инасы Хулусумань послал послов к Чингисхану, желая подчиниться, но Сянь Дзун (Джучи), получив ранее приказ, стал во главе армии и уже наседал на границы владений»[840]. В то же время к этим местам подходил со своей армией хорезмшах Мухаммед.

По словам Джузджани, хорезмшах «дошёл под самый северный полюс и достиг местности, где всегда сумрачно»[841], а заря, полыхающая на горизонте, не гаснет всю ночь. Летние сумерки, заменяющие ночь, известны только в высоких широтах и только в летние месяцы. Конечно, армия хорезмшаха не «дошла под самый северный полюс», но она очутилась в таком месте, где раньше никто из участников похода не бывал и, естественно, такой феномен природы вызвал у них удивление. Известно, что летние сумерки, заменяющие ночь, характерны для местности севернее широты 48°30'[842].

Широта 48°30' соответствует географическому положению р. Иргиз. Здесь войско хорезмшаха прервало свой поход, так как не могло переправиться на другой берег из-за льда, покрывавшего реку. Как отмечал В.В. Бартольд, дело происходило весной, когда подтаявший лёд уже не мог выдержать тяжести конницы[844]. Только после ледохода хорезмшах форсировал реку и, не задерживаясь, двинулся на север. Иргиз освобождается ото льда большей частью в середине апреля[845], а первое столкновение хорезмшаха с монголами произошло в начале лета, так что армия хорезмшаха продвигалась на север ещё не менее месяца, а в общей сложности, согласно Ибн ал-Асиру, хорезмшах прошёл от Самарканда на север расстояние в четыре месяца пути и за этот отрезок времени он, конечно, смог дойти до крайних пределов казахских степей, где в междуречье Кайлы и Кимач встретился с монголами.

К западу от истоков Тобола на границе Актюбинской и Оренбургской областей, на широте 52°, в районе юго-восточных отрогов Уральских гор в том месте, куда был направлен поход Мухаммеда, течёт небольшая р. Кумак. С северной стороны в неё впадает р. Джарлы. Возможно, эти две реки являются теми реками, о которых ещё в XIII в. упоминал Джувейни — Кимач и Кайлы. В долинах этих рек, согласно источникам, на берегу Джарлы, в начале лета 1216 г. произошло первое сражение монгольских войск с армией Хорезмшаха. События развивались следующим образом.

Монголы под начальством Субэдэя и Джебе (в походе принимал участие, согласно некоторым источникам, и Джучи) за день до битвы с хорезмшахом настигли меркитов и в бою между Кайлы и Кимач окончательно уничтожили их. В тот же день к вечеру к полю боя подошёл султан и, узнав от раненного меркита, что монголы только недавно покинули место сражения, бросился в погоню за ними и настиг на рассвете следующего дня.

Битва между монголами и хорезмийцами происходила севернее, на берегу Джарлы. В «Юаньши» сказано, что сражение между ними произошло на р. Хуйли, которую И. Маркварт отождествил с Кайлы[846]. Бой продолжался весь день и не принёс результатов ни одной из сторон. С наступлением темноты Субэдэй отвёл своё войско на восточный берег реки и, предварительно для маскировки разложив костры, отступил. Джузджани также говорит, что между двумя армиями, отошедшими на отдых, находилась маленькая речка.