— Пэр Грозвит! Я… — связь оборвалась. Лавира на не шутку испугалась, что за ней приедут разведчики Пэйритории. Только этого не хватало! Она-то знает, что заданию конец, во дворец она не вернется. Её задача вовсе не выжить, она обречена. Но ради брата и сестры она старалась выгадать отсрочку. Чтобы успеть предупредить их об опасности.

Лавира лихорадочно искала через зеркало прямую связь с семьей, пользуясь голосом крови. Раньше ей это строго запрещали, чтобы не выдать себя. Она — под прикрытием на территории врага, они — под защитой секретной службы. Но сейчас, к чёрту правила! Она больше ни на чьей стороне, у нее собственная война. Ей нужно спасать родных. У них мало времени, чтобы сбежать раньше, чем ее провал раскроют. Хотя, куда бежать?

— Милия! Милия! Ответь! Ты слышишь меня, сестричка? Я чувствую, ты там, услышь меня! — отчаянно шептала Лавира в зеркальце, собирая все внутренние силы в направленный горячий луч, который должен долететь до Мили, прожечь защиту от связи.

— Лавира?! Как? Откуда ты? Я так соскучилась, сестричка… Ты жива! — выдохнула Мили, старательно протирая зеркальце. — Они сказали, но я не очень верила… Где ты?

— Я не пропала, Милия. Пока нет. Если тебе сказали, что я на опасном задании, так и есть. Но мне грозит большая опасность. Если я провалюсь… Вы с Робертом — заложники. Вас тихо уничтожат за ненадобностью или объявят родней государственной преступницы! У тебя примерно неделя, чтобы скрыться там, где тебя не найдут до конца войны! Я знаю, тебе хорошо в госпитале, это твоя работа, но Мили, поверь мне! На кону твоя жизнь!

— Куда мне отсюда бежать, сестричка? — Милия тихо плакала. — У нас никого нет.

— Неважно, просто скройся от «крыс». Отрежь любую возможность слежки. Когда-нибудь вы с Робертом найдете друг дружку. Пока беги туда, где нет людей. Ты выживешь, ты сильная! И можешь говорить с природой и с животными. Целую тебя, сестричка!

— Лавира!

— У меня мало времени. Нельзя, чтобы нашу связь отследили. Никому не говори!..

Лавира плеснула на зеркальце водой, сбив все настройки, обнулив связь. Через минуту она уже снова шарила в пространстве, пытаясь натянуть нить голоса крови к Роберту.

Лавира увидела брата, хотя и не могла узнать его в доспехах «отряда смерти». Но сердце говорило, что это именно он. Роберт отчаянно бился с отрядом светлов, вокруг него рубились такие же жуткие тени-скелеты с горящими глазами. Поговорить с ним было невозможно. Лавира отложила связь до более удобного времени, после боя. «Отряд смерти» атаковал обычно в сумерках и бился всю ночь. Его ожившие мертвецы эффектнее смотрелись в полумраке. Нужно вызывать Роберта завтра утром, пока все в отряде спят.

В это время по городу прокатились облавы. Накрыли несколько подпольных сборищ Желтых псов. Всех увезли во дворец и засадили в подземелье. Светодар лично возглавил рейд по столице. Он уже не доверял «косарям», как раньше. Допросы отложили до утра.

* * *

— Будьте вы прокляты! Пособники тиранов! Я ничего не знаю! Никто из наших даже не был на вашем паршивом празднике! Кому сейчас до фейреверков и балов, кроме предателей? Ваш обожаемый Светодар и его прихвостни… А!.. Хр!.. Мы никого не крали!

Тайные бунтари корчились и вопили на допросах у «косарей». К ним применяли новейшие пытки, без раскаленных щипцов и цепей. Один укол, чтобы развязать язык, другой, чтобы причинять невыносимую боль, третий погружал в глубокий транс, позволяя проводить допрос под гипнозом. Но ни один из арестованных Желтых псов не признался в похищении девицы из числа придворных. Они даже не слышали о ней. Никто не отрицал своей причастности к подполью, критику королевской власти они охотно признавали, обвиняли короля Борислава и герцога Тузора во всех грехах, не признавали военные заслуги Светодара, довольно пафосно требовали «выслушать глас народа», полностью поменять политику, собрать все силы Осветории против врагов, а не против своих людей.

— Похоже, они действительно ничего не знают о госпоже Лавире, — озадаченно докладывал Тузор вечером, после целого дня допросов. — Они не врут. У Желтых псов языки чешутся без всякой сыворотки правды. Эти болтуны готовы день и ночь рассуждать о политике и учить ваше величество, ну и мое ведомство заодно, правильным методам.

— Не может быть, чтобы никто ничего не знал! — не верил Светодар. — Это они! Вы сами говорили, «париям» сюда не пробраться! Тогда где же Лавира? Чего они хотят?

— Их требования войти во власть и иметь право голоса в королевском совете, сынок, были бы вполне разумны, если бы эти мужики хоть что-нибудь понимали в политике, — сокрушался король. — Тузор, выбери двоих самых сообразительных. Введем их в совет, пусть помучаются, так же, как мы! Остальных — в штрафной полк. И пусть почтут за честь умереть за родину! Те, что станут новыми советниками, пусть завтра же объедут город и кинут призыв своим, записываться в армию. Хватит им мутить народ, сидя в теплых трактирах. Пусть делом займутся! Мы долго не рисковали мобилизовать таких неблагонадежных «псов», чтобы избежать предательства в бою, но если их представители будут у власти, тогда Желтые псы обязаны служить и выполнять приказы, как все светлы!

— Отец, это прекрасный ход, но, боюсь, это не вернет Лавиру! Где искать? У нас почти нет времени! Если она умрет, я никогда не прощу себе. Но и вам я этого не прощу!

Принц обвел горячим взором главных людей государства. Им было нечего ответить. Тогда Светодар, сломя голову, бросился из тронного зала, собрал свою верную десятку и поскакал наугад по холмам, искать пропажу за пределами столицы. Ночевали в лесу. У них не было никакой подсказки, куда направить поиск. Не думая, не выбирая дороги, принц одержимо мчался вперед, полагаясь только на голос сердца.

* * *

Четверо суток отряд принца колесил по окрестностям и наконец добрался до самых гор. Смутно чувствуя это, и боясь отряда пэров, идущих ей «на помощь», Лавира несколько раз меняла убежище. Но всё равно держалась близко к горам и лесу. Других укрытий рядом не было. Однажды утром она услышала знакомый голос: «Карр!» Подняв глаза, увидела на нижней ветке дерева Воришку. Ворон насмешливо смотрел на нее блестящим черным глазом.

— Как ты нашел меня? — Лавира протянула руку, ворон вспорхнул ей на предплечье.

Воришка довольно ворчал и каркал, когда Лавира гладила его крылья. Она искала письмо Малерна. Действительно, под крылом Воришки пряталась записка на ниточке.

«С. сам отправился на поиски! Берегись!

Если его ведет голос сердца, ты от него не спрячешься, сестрёнка.

Он всё равно найдет тебя и уже скоро.

Думай! Письмо сожги.

М.»

— Мой дорогой друг, — шептала Лавира, роняя слёзы. — Ты рисковал собой, чтобы предупредить меня. Спасибо! Но ты отлично знаешь, мне негде скрыться. Единственное, что я могу, усилить щит невидимости. Затаиться. И придумать легенду себе в оправдание.

— Кар? — Воришка с открытым клювом удивленно наблюдал этот солёный дождик.

— Лети! Скажи Малерну, я всё поняла. Я спрячусь. Но… мы оба знаем, этого мало.

Ворон взмахнул крыльями так, что у Лавиры взлетели волосы от ветра. Воришка быстро набрал высоту и полетел обратно, в сторону дворца на холме. Лавира собрала нужные травы в лесу и сварила защитное зелье для отвода самого пристального взгляда. До вечера она настаивала зелье, а когда, напившись лунного света, оно набрало силу, всю ночь разбрызгивала его вокруг своего последнего убежища — лесной берлоги. Теперь на милю во все стороны ее не должен почуять ни один маг-ищейка, и даже при ярком свете дня ее не увидеть простым глазом. Победит ли заклятая защита голос сердца? Кто знает…

Лавира верила в свой дар. Он позволял ей не только проникать в чужие тайны, но и беречь свои. Впрочем, наверное, никто не пробовал так скрыться от любимого. Ведь если чувство настоящее, взаимное, огромной силы, пробившееся вопреки всему, тогда два сердца, как говорится, ходят как ниточка с иголочкой. Куда один, там и другой…