— По крайней мере, принца с ними не будет, он будет на балу, — прошептала Лавира, настороженно оглядываясь. Ей послышался шорох, словно встряхнулась птица. — Что делать, если мне придется сопровождать его в бою? Я не могу защищать Светодара, когда он будет штурмовать мой город!

— Спокойно, без истерики! У тебя есть время сблизиться с принцем. Войдешь к нему в доверие, и сможешь убрать Светодара с поля боя, когда захочешь! Или он будет слишком дорожить тобой, и оставит во дворце. Помни своё задание. Ты — ему близкий друг. Не вздумай ловить его на романтическую удочку! Войти в спальню принца намного легче, чем заставить его прислушиваться мысленно к твоим советам. А потом и приказам. Помни, тебе нужна холодная голова! Тебя посылали не для интрижки с врагом!

— У меня слишком мало времени до бала, — пожаловалась Лавира. — А принц, похоже, сам не прочь приударить за мной! Возможно, он считает это дружеским общением? Я не могу отказывать ему, не хочу злить, стараюсь держать на расстоянии… Но после сегодняшнего обеда уже пришлось напомнить, что я ему служу, и у нас деловые отношения. Пытался обнять меня… возможно, это тоже проверка?

— Может быть. Будь предельно осторожна, Лавира. Не спеши подбрасывать ему мысли о войне и политике. Разберись с простыми вещами. Пусть держит руки при себе, пусть привыкнет уважать тебя, ты ему не служанка, а охрана! Ты — воин его армии, хоть и очаровательный, и в платье.

— Я помню, я стараюсь, — кивала Лавира. — Не знаю, когда смогу повторить связь. Это очень опасно! Важно! Тут есть советница — красивая дама по имени… Простите, пэр Грозвит, мне пора, кажется, кто-то идёт! — она поспешно дунула на «зеркальце», развеяв связь, и сунула уменьшенный круглый поднос в карман.

Вокруг никого не было, но далеко за поворотом слышались тихие шаги. Лавира соскочила с подоконника, сделала, пас руками, «стряхнув» с себя след магии, поставив защитный кокон, который не позволит внутренней слежке во дворце определить ее дар.

Что ее напугало? Да, точно, кажется, мелькнула черная тень и свистнул ветер? Снова тот странный шорох, как будто… Мамочки, не показалось! За поворотом кто-то есть!

Спокойно, стараясь не выдать волнения и страха, Лавира пошла к своей комнате. Никто не спросит, где она бродила ночью, не посмеют! Она здесь новичок, мало ли, заблудилась. Искала свои покои! А шла откуда? С тайного свидания с принцем, конечно. Не верите? Спросите его сами…

Не успела Лавира открыть дверь в свои покои, как из-за поворота появился Малерн с вороном на плече. Ее дальний сосед о чем-то шептался с Воришкой, тоже не ожидая столкнуться с кем-нибудь так поздно.

Увидев Лавиру, слуга принца застыл на месте. В темных глазах мелькнул страх и вызов, готовность драться.

— Кру-кру! — насмешливо каркнул ему на ухо ворон. И на губах Малерна мелькнула знакомая многозначительная ухмылка. Лавира поняла, что это значит: «Вот, значит, как…» Но что понял Малерн, от чего сразу перестал бояться, она не знала. Зато саму ее пронзила холодная игла ужаса. Лавира поняла, что за шум дважды отвлекал ее от разговора с Грозвитом. Шорох крыльев!

В коридорах жилого яруса для важных особ не горели факелы, как в нижних этажах. Но откуда-то струился мягкий свет, словно светились сами стены. Здесь можно было ходить без лампы, только высокий свод коридора терялся во мраке. Похоже, там, во мраке, на карнизе прятался шпион, которого Лавира не заметила! Или, нет, он появился позже, она ведь просветила весь коридор, там не было постороннего присутствия, даже мыши! Но Воришка прокрался сюда позже и видел… а то и слышал… Но что он может рассказать? Кому? Как? Бездарные не понимают язык животных! Для этого нужно быть, как минимум, великим эмпатом! Круг пэров и местное ведомство «косарей», сходились в том, что здесь таких не может быть! Только не во дворце, не рядом с правителями государства, где одаренность равна смертному приговору!

Слуга принца и новая телохранительница молча смотрели друг на дружку.

— Что ты здесь делала? — наконец спросил Малерн. — Гуляла между обходами стражи? Шептала что-то в серебряное зеркальце? Ну-ну, подружка… Я-то думал, ты — светла, а не…

— Как ты смеешь? — возмутилась Лавира, не повышая голос. — Я на службе у короля и принца! Разве к ним допускают. Таких, как ты? Болтающих о чем-то с птицами? Воришка рассказал тебе много интересного, да? Беги, похвастайся своим шпионом герцогу Тузору! ОКОС живо заинтересуется говорящим вороном и его хозяином!

— У тебя точно «чистый пропуск»? — спросили они хором, глядя в глаза друг дружке. И Лавира даже не могла понять, угадала она слова Малерна или он сам прочел ее мысль?

Слуга принца криво усмехнулся. Подошел ближе и протянул Лавире открытую ладонь.

— Ладно, ты знаешь мой секрет. Но, кажется, мы с Воришкой знаем твой. Я никому ничего не скажу, если ты обещаешь молчать. Договорились?

Лавира молча пожала ему руку. Малерн отошел к своей двери и открыл ее.

— Спокойной ночи, — шепнул он, прежде, чем скрыться за дверью. — Знай, мне можно верить. Тяжело, когда не можешь ни с кем поговорить открыто. Я тебя понимаю, правда. Помни, у тебя есть друг…

— Спасибо, Малерн. Спокойной ночи.

* * *

После того, как они столкнулись с Малерном, а ворон ее подслушал, Лавира тряслась всю ночь. Слуга принца, наверняка, тоже нервничал. Боялся, не сдаст ли она его «косарям»? Но прошло два дня и никто, кажется, не узнал о том, что во дворец проникли одаренные. Лавира выдохнула свободней, и они со слугой принца вправду подружились. Они сдержали слово, храня секреты друг дружки. Впрочем, слуга сначала знал не всё. Он думал, что история Лавиры похожа на его собственную. И хотя слышал от Воришки, что у нее «задание», не расспрашивал, боясь спугнуть взаимное доверие. Они рассказали о себе только то, что сами захотели.

— Моя мать работала здесь горничной. Отец был то ли охотник, то ли повар… Она мне толком не сказала, но он был здоровенный, мог убить ударом кулака и заготавливал провизию для кухни. Ему надоела придворная жизнь, ушел воевать и погиб, ещё до моего рождения. А у меня проявился дар. Мать считает, оттого, что она слишком много плакала перед мои рождением, вот и натянула мне «проклятье». А что в этом ужасного? Я не хотел бы отказаться от «дара», хотя так жить, наверное, намного проще. Не знаю, не пробовал. Сколько себя помню, постоянно прятался от чужих глаз. Меня нужно убить только за то, что знаю и понимаю слишком много. Например, голос птиц… Это самое черное колдовство? Тогда меня должна убить именно ты. Ведь о тебе я тоже слишком много знаю…

— Не говори глупости, Малерн. Я такая же, как ты, и не верю, что «дар» это зло.

— Вот-вот… В деревне мне жизни не было, всё равно бы узнали, мать отправила меня в столицу. У отца здесь родня держит лавку, делает серебряную посуду для дворца. Знаешь, они верят, что «колдун» не может коснуться серебра! Так что я благополучно дожил до десяти лет и не «спалился», потому что всегда чистил и заворачивал ложки в новом заказе. И считал неплохо. А странности, у кого их нет? — Малерн засмеялся. — Потом меня устроили в услужение к принцу, мы даже подружились. Светодар не злой, в нем включается «беспощадная машина убийства» только когда речь о «колдунах». Чокнутый по этой линии! Конечно, это из-за матери… Его можно понять. Заговор так и не раскрыли. Столько народу казнили за то давнее дело, а убийцу так и не нашли.

— Но как это возможно? — нахмурилась Лавира. Малерн пожал плечами:

— От нас что-то скрывают. Я легко отличаю враньё. Но когда я читаю в летописи, что королева умерла от чар… да, это правда. Но почему? Как? Кто ее убил? Вопросы без ответа. Допустим, хотели прервать королевский род. Зачем тогда дожидаться рождения наследника? Проще убить королеву вместе с нерожденным сыном. Кому была выгодна ее смерть? Принц-то остался жив! Светодар понимает, что всей правды ем не говорят. И бесится. Он правда верит, что любые чары — зло. Представь, что с ним будет, если вскроется, что его «любимчик» среди слуг, с которым они вместе выросли, оказался «злым колдуном»! у него мозг взорвется! И мне пощады не будет за обман. Запомни, Лаивра, даже если ты спасешь ему жизнь, применив магию, он тебя не простит!