Г о л у б и к и н. Потом была осень. Мы гуляли по улицам… Опавшие листья расползались у нас из-под ног желтыми черепашками…
Х в о с т а т ы й. Неужели?
Г о л у б и к и н. А впрочем, и это ложь. Как я научился жонглировать ничего не значащими, ничего не говорящими словами! Я сам, сам во всем виноват! И в том, что потерял ее. И в том, что себя потерял.
Х в о с т а т ы й. Хочется помочь ему! Такой трогательный. Самокритичный. Но сначала…
Г о л у б и к и н. Попробуем рассуждать здраво. Чего мне не хватает? Да, я не отказался бы от успеха. Известности.
Х в о с т а т ы й. Я весь внимание.
Г о л у б и к и н. Но ездить повсюду, выступать, агитировать за свои книги… Нет, не для меня.
Х в о с т а т ы й. Что же тогда для тебя?
Г о л у б и к и н. Сидеть в тишине и покое, размышлять…
Х в о с т а т ы й. Так чего же тебе не хватает? Сиди и размышляй.
Г о л у б и к и н. О чем бы ни подумал — думаю о ней. Ее, ее мне не хватает. Эти воспоминания… Это все, что у меня есть настоящего. И когда я думаю о ней, я могу писать… Кажется, опять захотелось работать. Да, этот трепет и зуд в кончиках пальцев…
Х в о с т а т ы й. Погоди…
Г о л у б и к и н. А тут… (В досаде.) Даже бумаги нет под рукой. И ручки хорошей. И пустое брюхо с утра…
Х в о с т а т ы й. Ну вот и славно. Значит, и повод нашелся.
Звонок в дверь.
Г о л у б и к и н. Кого еще черт несет? (Идет открывать.)
Х в о с т а т ы й. Я… я угадал.
А д е л а и д а (входя). Нам помешали утром. Я так и не зашила вам брюки. А еще я испекла пироги. С визигой. Вкусные…
Г о л у б и к и н. Как соберешься поработать — обязательно кто-нибудь нагрянет. Будто заговор против меня. Будто все сговорились всегда и во всем мешать.
Х в о с т а т ы й. Вот это да! Неожиданный поворот.
А д е л а и д а. Попробуете?
Г о л у б и к и н. Оставьте на кухне.
Х в о с т а т ы й. На тебя не угодишь. Капризный. Кажется, теперь я понимаю, почему красотка с фотографии вильнула хвостом.
А д е л а и д а. А что это у вас за фотография? Я никогда прежде не видела.
Г о л у б и к и н (враждебно). Вы, если не ошибаюсь, у меня всего второй или третий раз.
А д е л а и д а (в замешательстве). Действительно… А мне показалось…
Г о л у б и к и н. Ну ладно, брюки я и сам зашью.
А д е л а и д а. Почему вы такой нелюдимый? Так жить нельзя. Я давно хотела с вами поговорить…
Г о л у б и к и н. И выбрали момент. Все, все против меня!
Х в о с т а т ы й. Он невыносим. Эгоист. Сейчас приведу его в чувство.
Г о л у б и к и н. А впрочем, попробую. (Жует.) Какие вкусные! Да вы садитесь. Я не понял, вы о чем-то хотели со мной поговорить.
А д е л а и д а. Давайте, я чай поставлю. Нельзя так, всухомятку. Это вредно.
Г о л у б и к и н (с набитым ртом). Я привык, ничего.
А д е л а и д а. Пойду поставлю. (Выходит.)
Г о л у б и к и н. А она не такая уж мегера.
Х в о с т а т ы й. Другое дело. Дадим Скучалому поработать. Выполнить социальный заказ.
А д е л а и д а (возвращается). У вас заварки на донышке. А чайника я не нашла.
Г о л у б и к и н. Я в кастрюле кипячу.
А д е л а и д а. В кастрюле? Так нельзя к себе относиться. Завтра же пойду в магазин, а вы дадите мне список, чего вам в хозяйстве недостает.
Г о л у б и к и н. Еще списки писать… Много чего я в жизни писал. Все будто сговорились…
Х в о с т а т ы й. Опять за свое… Непонятно, как с ним вообще можно общаться.
А д е л а и д а. Вы как-то на все махнули рукой. И даже на свой труд.
Г о л у б и к и н. Потому что то, что я делаю, никому не нужно.
А д е л а и д а. Откуда вы знаете?
Г о л у б и к и н. Знаю.
А д е л а и д а. А вам самому?
Г о л у б и к и н. Разве что.
А д е л а и д а. И про других вы не можете судить. Ваших книг нигде нет, да вы, насколько мне известно, и не пытаетесь их напечатать.
Г о л у б и к и н. Дерево не заботится о своих плодах. Каждый, кто захочет, подходит и срывает их. А не срывают — значит, не нужны. Незрелы. Невкусны. Ведь была первая моя книжка. И что? Пригодилась кому-нибудь? Только критикам, чтобы растоптать безвестного автора.
А д е л а и д а. А может быть, стоило этих критиков послушать? Может, они в чем-то правы?
Г о л у б и к и н. Впрочем, понимаю их. Неблагодарный у них труд. Спасибо никто не скажет. Ни современники, ни потомки. Вы обратили внимание, что нигде, ни в одной стране нет памятников критикам? Только прозаикам, поэтам, драматургам…
А д е л а и д а. Раз уж вы сами завели об этом… Я ведь пришла поговорить об Антоне.
Х в о с т а т ы й. Теплее, теплее, почти горячо.
А д е л а и д а. Вы читали его книги?
Г о л у б и к и н. Непременно.
А д е л а и д а. Пробовали или читали?
Г о л у б и к и н. От корки до корки.
А д е л а и д а. И что скажете?
Г о л у б и к и н. О нем столько написано! Возьмите хотя бы статьи Куницына.
А д е л а и д а. Я от вас услышать хочу.
Г о л у б и к и н. Как-нибудь в другой раз.
А д е л а и д а (тихо). Что я говорю? Зачем? Надо уходить. Но мне так приятно говорить с ним. (Голубикину.) А вы не дадите мне прочитать ту, первую вашу книгу?..
Г о л у б и к и н. Дам. Только заклинаю: это единственный сохранившийся у меня экземпляр…
А д е л а и д а. Спасибо! (Берет книгу, руки их соприкасаются.)
Х в о с т а т ы й. Ну же! Ну!
Г о л у б и к и н. Дерево не ест своих плодов. Река не пьет своей воды. Я не ищу благодарности за свой труд.
Х в о с т а т ы й. «Дерево», «дерево»… Сам — чурбан.
А д е л а и д а (вздохнув). Ну ладно, я пойду. (Уходит.)
Г о л у б и к и н (вслед). Спасибо за угощение.
Х в о с т а т ы й. Пальцем ради тебя не пошевелю. Хотел помочь — не стану. Размазня. Нет, Скучалый фигура попривлекательнее. (Исчезает.)
Затемнение.
Входят п е р в ы й и в т о р о й а н г е л ы.
П е р в ы й а н г е л. У меня нет сил к нему идти.
В т о р о й а н г е л. Да, влипли. Давно я так не попадал…
П е р в ы й а н г е л. И пишет с ошибками. И двух слов связать не умеет. Откуда же тогда в книгах такая глубина? И прозрение? И насчет африканских проблем. И про галактические приключения — ну, в последнем фантастическом романе?..
В т о р о й а н г е л. Нутряной талант, как они говорят. Наверно, бывает. Прет из подсознания, а он знай себе записывает…
П е р в ы й а н г е л. Так ведь он даже газет не читает.
В т о р о й а н г е л. И радио у него дома нет. Что делать-то будем?
П е р в ы й а н г е л. А может, это потому, что мы с тобой дилетанты, ничего в искусстве не понимаем?
В т о р о й а н г е л. Чего тут понимать?
П е р в ы й а н г е л. Давай все же себя перепроверим.
В т о р о й а н г е л. Вон, кстати, дружок его бредет. С утра пораньше в гости. Когда они работать успевают? То застолье, то конференция, то вечер вопросов и ответов…
Появляется К у н и ц ы н.
К у н и ц ы н. А, здравствуйте, здравствуйте, друзья мои. Вы к Антону?
П е р в ы й а н г е л (подступая к нему). Скажите, что вам нравится в творчестве Скучалого?
К у н и ц ы н. Все.
В т о р о й а н г е л. А как вы понимаете образ Заблудова?
К у н и ц ы н. Как намерение запечатлеть характер нашего замечательного современника.
В т о р о й а н г е л (первому ангелу). Это же ангельский характер надо иметь, чтобы все это вынести!
П е р в ы й а н г е л. А что скажете о пьесе «Заводская проходная».
К у н и ц ы н. Отличная пьеса.
П е р в ы й а н г е л (взмолившись). Да чем же она хороша?
