С виду слабый парень с дикой скорости осыпал Августа рубящими ударами, от которых рыжий с трудом уклонялся. Когда силы наёмника уже были на исходе, Август отбил вялый взмах меча и насквозь проткнул его. Вынув меч, он описал изящный узор в воздухе и отрубил ошарашенному солдату голову.

Окинув поле битвы, Август вдруг заметил, что среди валявшихся тел не было Рейри, что просто не могло не радовать. Но всему есть цена. Девушка, словно вихрь, пронеслась мимо Августа верхом на вороньем коне. Она замедлилась у Ореона, что тянул к ней, взяла за руку помогла вскарабкаться на зад коня.

Юрий, подхватив лук у трупа, выбежал вперёд и прицелился в убегающую всадницу.

— Стой! — рявкнул Август, опустив лук. — Помнишь, что будет, если его убить?

— А… точно… прости… — неуверенно буркнул он, кинул лук со стрелой в снег.

— Они скоро нападут, — подметил Ирний. — Нужно уходить и укрепить баррикады на мосту.

— Не думаю, что ни нам помогут, — подметил Август, уставившись в сторону элтийских лагерей.

В поле вышел лучник. Он натянул тетиву и, подняв лук вверх, выстрелил в небо. Стрела, описав дугу, приземлилась в паре шагов от Августа. К древку был привязан маленький красный свиток, значащий о скором наступлении. Юрий и Ирний уселись на трупы и уставились в сторону вражеской армии. По лицам их было видно, что они уже не верили в победу и знали, что умрут.

— Завтра, утром, они нападут, — сообщил Август, развернув свиток. — У нас только одна ночь на подготовку.

— Верней, одна ночь, чтобы насладится жизнью, — сухо бросил Ирний. — Посмотри сколько их и посмотри, сколько нас. Когда варлийцы придут, от Пёрлграда и камня на камне не останется. Но зато будет гора трупов.

— Хватит, — деликатно попросил его Август, встав рядом. — Ты же Генерал и не абы какой, а Верховный Командующий. Какой пример ты подаёшь своим солдатам, ноя о том, как всё плохо, пока сидишь на трупе убитого наёмника?

Ирний пожал плечами.

— Вот именно. Никакой. Так что возьми яйца в кулак и дуй командовать на стену, пока ещё не поздно, — приказал Август, взяв княжеского коня за поводья. — И больше не ной.

Выговорив всю правду Ирнию, Август повёл коня княжны за поводья к мосту. Десяток лучших бойцов развернулись и последовали за ним, как и их генерал вместе с братом.

Свинцовые тучи тем временем сгущались, скрывая багровые лучи заходящего солнца. По полям пробежал холодный ветер, несущий за собой трупный запах и ужасную вонь нечисти.

С первыми лучами бледного солнца, чей тусклый свет лёг на украшенными трупами снежные поля, армия Элтийской Империи двинулась вперёд. Остакти солдат, укрывавшихся в деревне, оседлали лошадей и помчали обратно к столице, но выжить им было не суждено. Разведчики на конях, прибывшие в деревню, своими острыми стрелами метко положили абсолютно всех.

— Началось… — заметил Юрий, хмуро глядя на небо, по которому бороздили орды вороны. — И падальщики подоспели…

— Они тут уже два дня летают, — напомнил Август. — В последние несколько лет я часто начал замечать, что вороны собираются за несколько дней до сражения. И не абы какого, а такого, после которого останутся горы трупов.

— М-да… они явно что-то знают… — усмехнулся Юрий. — Интересно, твой Алькар сожрёт тебя, когда ты умрёшь?

— У него и спроси, — Август глянул на своего чёрного друга, спокойно сидевшего на парапете и клевавшего зерно. — Кстати, о смерти, где твой брат?

— После той бойни с Ореоном, мы отправились в бордель, но я оттуда быстро свалил, а вот Ирний, вроде, остался на всю ночь, — вспоминал он. — Думаю, он уже смирился со смертью.

— А ты?

— Элтийцы зарубили мою мать, изнасиловали и зарезали мою сестру. Уважающий себя человек сделал бы всё, чтобы отомстить, но я не такой. Умирать ради мести я не собираюсь, ибо какой толк, — рассудил Юрий. — А сражаюсь я только из-за брата. По нему, возможно, не видно, но ты даже не представляешь, как он горит желанием убить элтийцев, насолить им.

— Сначала мне показалось, что он смелый малый, но затем я стал замечать, что он трус, как и многие, но теперь…

— Да. Настроение у него переменчивое. Парой, он может неделями ныть о том, что ему никогда не отомстить, а потом хвалится о том, что обязательно отомстит, даже если на кону будет стоять его смерть. То-есть, он хочет отомстить, но вполне понимает, что он не сможет, а потому готов на любое безумие, чтобы вложить в эту всеобщую месть кирпичик.

— Простыми словами, он просто орудие в руках истинного мстителя?

— Ну, выходит, что так. Он убеждён, что те, кто будет после него закончит месть. И ему неважно, будет ли он жив или нет.

— Если так, то он может утянуть за собой и других… — понял Август. — Тебя он уже потянул…

— Полегче друг, я сражаюсь без желания смерти и пока сам не захочу, в ад не полезу. И да, убить меня довольно сложно.

— Это ещё почему?

— Возможно, если мы переживём этот день, ты узнаешь мой секрет.

— Как скажешь, — с подозрением сказал Август, вполне догадываясь о том, что таится в Юре.

Бренчание доспехов и марш прекратились. Август и Юра, недоумевая, уставились на армию Элтийцев, зачем-то остановившейся у заброшенной деревни в центре поля. Серебряные авангарды выступили вперёд, надеясь сразить противника своими до блеска отполированными доспехами. Солдаты, расступаясь, образовывали узкий коридор, по которому неслись несколько конников в тяжёлых доспехах. Среди них был старый седой мужчина в тёмно-синей мантии.

Отряд всадников выбежал из авангарда и остановился в ста шагах от моста. Аркадийская пехота, оборонявшая мост, напряглась и приготовилась к бою. Когда старик спешился с коня и направился в сторону моста, воины и бывалые рыцари почему-то начали расступаться. Когда неизвестный впритык подошёл к мосту, Август, уже спустившийся вниз, сразу же ощутил ту силу, что скрывалась в этом дряхлом теле.

Август, держась за рукоять меча, подошёл ближе и уставился на чародея.

— Думал, чародеи все подохли…

— Тебе не стоит думать, юноша, — на удивление старик говорил чётко и без запинок. — Я хочу говорить с княжной.

— Я её личный советник и телохранитель, так что говори со мной, — подсказал Август. — И… кто же ты такой?

— Я — никто иной, как Ульфар-Ван-Урю

— Кто-кто? — усмехнулся Август. — Неужели твоим родителями не хватило фантазии придумать тебе более простое и созвучное имя?

— Закрой рот, рыжая шавка! — приказал Ульфар. — Как ты смеешь так разговаривать с верховным чародеем великой Элтийской Империи?

— Ты на моей территории, в меньшинстве, так что я имею право разговаривать с тобой так, как сами захочу, — гаркнул Август. — Говори, зачем пришёл? Неужели мира просить?

Старик, замешкавшись, сунув руку под мантию и вскоре достал громадный свиток, который протянул Августу:

— Это послание Его Величества Генриха Второго, сын Императора лично готов встретится с вами, если вы, конечно же, согласитесь, — прошипел он. — Он желает взять этот город без жертв, хотя крови уже было пролито достаточно. Он не хочет разрушать столь дивный город.

— Ореон Ольский уже приходил к нам с таким же предложением и знаете, что с ним случилось? — съязвил Август. — Хотите повторить его участь?

— Я лишь посланник. К тому же, никто из вас, жалких ублюдков, не сумеет меня убить, — похвалился колдун. — Один взмах руки и все умрёте от кровоизлияния в мозг.

— Передай принцу Генриху Второму, что скоро Август Ольский придёт за его головой, — вымолвил с ухмылкой он.

Старик недовольно фыркнул и повернулся в сторону всадников, оставшихся по ту сторону баррикад. Ульфар махнул рукой и один из всадников, пришпорив коня, двинул в сторону моста. Август разглядел тело, привязанное к заду закованного в латы коня.

Солдат, приблизившись к мосту, спешился и скинул с коня человека с мешком на голове. У него не было руки, а обрубок покрылся каким-то сиреневым наростом. Латник, пнув пленника, снял с головы мешок и Август в кровавом месиве узнал Мратского, чей труп сейчас должен лежать далеко в подземелье.