Зевс посмотрел на моего отца так, словно тот был жуком, который приземлился на его сапог, легко раздавить, но не стоит беспокоиться.

— Ты угрожаешь такому человеку, как я, Лафайетт, будь готов пожинать гребаные последствия.

Затем с высоко поднятой головой и спокойным телом, несмотря на наручники, Зевс вывел офицеров из своей занавешенной комнаты и через отделение неотложной помощи пошел к ожидающей снаружи полицейской машине.

Бетси позволила мне смотреть, как они уезжают, прижав меня под мышкой к своей груди, так что мои слезы текли у нее на глазах, мои слезы попадали в ее розовую одежду.

Это был последний день, когда я называла Бенджамина Лафайета «папой».

2008–2009.

Зевсу 26, Луизе 7.

«Дорогой мистер Монстр Хранитель.

Я надеюсь, теперь тебе лучше. Папа сказал мне, что ты ушел в место, куда попадают плохие люди. Значит ли это, что ты в аду? Могу ли я навестить тебя там? Я беспокоюсь, что если тебя не будет, то никто не присмотрит за мной. Мама и папа слишком заняты, потому что они очень важные люди. Няня плохо говорит по-английски. Моя младшая сестра Би в порядке, но она много плачет, потому что она еще маленькая. Я все еще больна. На прошлой неделе у меня был рождественский спектакль, и меня вырвало на младенца Иисуса. Миссис Пичтри пыталась поднять меня, но меня и на неё вырвало. Мне снова пришлось лечь в больницу, а я ненавижу больницу. Няня сказала мне, что врачи сказали ей, что со мной действительно что-то не так. Когда мама пришла навестить меня, она заплакала. Как ты думаешь, я умру? Если да, то могу я пожить с тобой в аду?

С любовью, Луиза Маргарет Лафайетт.»

«Лу, ты не умрешь, малышка. Кто-нибудь говорил тебе, что у тебя мрачное воображение? Маленькие дети постоянно болеют, а потом им становится лучше, понимаешь? Я не собирался писать ответ, но я должен был сказать тебе, чтобы ты прекратила это негативное дерьмо. Не грусти и все такое, но мы не можем писать друг другу. Ты сейчас не понимаешь, но я взрослый человек, и это чертовски странно — писать маленькой девочке из тюрьмы. Вот где я, в тюрьме. И да, Лу, это очень похоже на ад, только хуже, потому что, как я понимаю, в аду есть женщины и куча грехов. Единственное, что я здесь делаю, это читаю и занимаюсь тюремным трудом на чертовой ферме. Ты поймешь это, когда подрастешь, но это прощание. Счастливой жизни, малышка, и держись подальше от неприятностей, слышишь? Пусть я не рядом, чтобы присматривать за тобой, но я могу узнать, хорошо ли ты себя ведешь.

Зи.»

«Дорогой мистер Монстр Хранитель,

Я знаю, что ты сказал, что я больше не могу тебе писать, но я подумала, что должна сказать тебе, что я не собираюсь поправляться, так что, вероятно, мы скоро увидимся в тюрьме. Видишь ли, у меня рак. Няня сказала, что он у меня в крови, поэтому они даже не могут сделать операцию или что-то типа того. Папа очень рассердился и сказал, что найдет мне доктора, как Супермен, чтобы он помог мне выздороветь. Бетси сказала, что многие дети болеют раком, но она выглядела испуганной. Я бы никому не сказала, кроме тебя, потому что ты мой монстр-хранитель, но мне тоже страшно.

Надеюсь ты напишешь мне ответ, но если нет, может быть, скоро увидимся.

С любовью, Луиза Маргарет Лафайетт.»

«Лу,

Господи Иисусе, блять, Господи Иисусе, твою мать.

Нет, Лу, я не верю в Бога. Как может человек верить во всемогущего доброго парня, который живет припеваючи за жемчужными воротами, пока остальные страдают здесь, на земле? Как может человек верить, что маленькая девочка, которая слаще сахарного пирога, заслуживает рака? Ты поправишься малышка. Я знаю это. Знаешь, откуда я это знаю? Потому что ты — маленький воин. Ты не плакала перед лицом большого байкера с пистолетом, направленным тебе в сердце, и ты не будешь плакать из-за этого, слышишь меня? Ты сильная и ты будешь бороться с этим. Это все еще чертовски глупая идея, что я пишу тебе, но, Господи, как может монстр-хранитель бросить свою девочку, когда она нуждается в нем? Вот еще.

Скажи Бетси, чтобы она написала мне письмо с более подробной информацией о раке, хорошо?

Зи».

Дорогой Мистер Монстр Хранитель,

«Бетси написала тебе письмо о раке. Я пыталась прочитать его, но не поняла ни единого слова. Бетси попросила меня рассказать тебе, что я чувствую, потому что я не знаю слов доктора для этого. Сейчас мне приходится большую часть времени лежать в больнице на лекарствах, от которых у меня очень болит голова и сердце скачет в груди. Мои кости очень болят, как будто их грызут собаки. Я нарисовала картину, где адские псы кусают мои ноги, но из-за этого моя младшая сестра заплакала, а мамин голос стал очень высоким и жестким, она назвала меня отвратительной. Мама выбросила рисунок, но Бетси сохранила его, и я отдала его ей, чтобы она послала его тебе. Тебе нравится? Это ты, большой человек в облаках со своими молниями, чтобы спасти меня. Ты придешь и спасешь меня? Или тюрьма слишком далеко, чтобы добраться сюда до того, как я умру?

С любовью, Луиза М. Лафайетт.

P.S. Я беспокоюсь о тебе в тюрьме. У них там есть хотя бы леденцы? Я люблю леденцы, особенно вишневые.»

Малышка Лулу,

«Да, малышка, я получил письмо Бетс. У тебя лимфома Ходжкина. Я проверил это в тюремной библиотеке. Плохая новость в том, что бороться с этим будет отстойно, и ты очень устанешь. Хорошая новость? Эти врачи действительно знают, как лечить это дерьмо. У рака есть стадии, малышка, их четыре, и у тебя вторая стадия. Это очень хорошо, правда? Шансы на то, что ребенок победит это штуку, высоки, а шансы на то, что победишь ты? Еще выше. Очень понравился рисунок, Лу. У меня есть несколько от моих детей в камере, и теперь и твой здесь. А у меня нет леденцов, но я должен сказать, что я их не жажду. И честно, малышка? От этих штуковин у тебя зубы сгниют.

Зи.

Да, пока я опять не забыл, завязывай с этим мистером монстром-хранителем, ладно? Зови меня просто Зевс.»

«Дорогой Мистер Зевс,

У меня выпадают волосы. Бетси сказала мне, что это случается и у других детей в отделении рака, но мне очень грустно. Мои волосы были очень красивыми. Ты помнишь это? Кажется, в последний раз, когда ты меня видел, в них была кровь, но в основном они золотистые, густые и длинные. Няня расчесывала их мне перед сном, и это было очень приятно. Няня сбрила то немногое, что у меня осталось, так что я лысая. Теперь моя голова очень холодная. Но это неважно, сейчас я должна оставаться в больнице, а здесь всегда тепло. Я борюсь, мистер Зевс, правда борюсь, но я очень устала, и хотя ты сказал мне, что я слишком сильная, чтобы плакать, я плакала прошлой ночью. Я не видела своих родителей уже три дня, а няня только иногда привозит Би, потому что она слишком маленькая, чтобы видеть меня больной. Мне очень одиноко, и знаю, что ты в тюрьме, но если бы у тебя были рождественские каникулы или что-то в этом роде, ты бы мог навестить меня?

В больнице очень грустно, но я думаю, что ты мог бы заставить меня улыбнуться.»

С любовью, маленькая Лулу М. Лафайетт.

P.S. Я рада, что ты не любишь леденцы, мне не придется с тобой делиться. Бетси сказала, что у тебя не много вещей в тюрьме. По чему ты скучаешь больше всего? Может быть, я смогу передать это тебе!»