Я знала, что он пил Forty Creek Double Reserve, потому что Фелисити, одна из барменов, хвасталась мне этим на днях. Как он только когда-либо просил ее принести ему его напиток. Как он не забывал давать ей большие чаевые и как на днях сказал ей, что у нее чертовски красивая улыбка.

Чертовски красивая, блять, улыбка.

Услышав это, мне захотелось вонзить нож в ее улыбку и превратить ее в женскую версию Джокера. Как бы тогда Зевс нашел ее улыбку?

Я тряхнула головой, избавляясь от ревности, и решила действовать. Я дала ему три недели притворной дистанции, но я не собиралась сдаваться без боя. Не сейчас, не тогда, когда Руби только что напомнила мне, что у меня, возможно, осталось не так много времени.

И то время, которое у меня оставалось, я хотела провести с ним.

На самом деле, если бы я была честна сама с собой, я бы променяла следующие пятьдесят лет на один хороший, проведенный с ним.

Я на цыпочках потянулась за ликером с верхней полки и налила ему стакан, аккуратно.

— Это для Гарро? — спросила меня Фелисити, подходя к бару с пустым подносом. — Его брат Нова присоединяется к нему с Джонни Уокером Блю. Я как раз собиралась освежить их.

— Я позабочусь об этом, — сказала я ей, быстро наливая порцию виски, а затем ставя оба напитка на свой поднос.

Моя рыжеволосая коллега снисходительно посмеялась надо мной.

— Милая, поверь мне, ты бы не знала, как обращаться с таким мужчиной.

Я улыбнулась ей во все зубы, когда обошла бар и проскользнула мимо нее.

— Давай просто посмотрим, хорошо?

Он засек меня, прежде чем посмотреть на меня. Я могла сказать это по тому, как его огромное тело слегка напряглось, перекатываясь огромными мышцами, что наводило на мысль о хищнике, готовом напасть. Мой живот затрепетал от этой мысли.

— Джентльмены, — сказала я заученным мурлыканьем.

Я практиковалась. Я была хорошей ученицей и конкурентоспособной танцовщицей. Я ни за что не собиралась бунтовать и не делать этого должным образом, поэтому я посмотрела около пятидесяти классических фильмов о преступниках, прочитала тонну книг и смотрела интервью Скарлетт Йоханссон на YouTube, пока мои голосовые связки не начали хрипло перекатываться.

Даже будучи сосредоточенной на Зевсе, я не могла не смотреть на его павшего брата. Он, без сомнения, был самым красивым мужчиной, которого я когда-либо видела в своей жизни. Когда я подвинула его бокал по лакированному столу, я обратила внимание на то, как порочно изогнулись уголки его розовых губ, на шаловливую прядь волнистых волос, упавшую ему на лоб. Когда мой взгляд встретился с его, я моргнула, наполовину ослепленная красотой его карих глаз, обрамленных густыми ресницами.

— Наливаю тебе еще, красавчик, — сказала я с придыханием. Не потому, что я хотела этого, а потому, что я все еще выздоравливала.

Он просиял, глядя на меня, и действительно казалось невозможным, что такой красивый мужчина может существовать в реальной жизни.

— Спасибо, красавица.

Я пришла в себя, когда почувствовала изменение атмосферы, исходящее от человека справа от меня. Ощущение его ярости на моей коже возбуждало меня.

Я продолжала держать бокал Зевса, потому что, несмотря на его очевидное неудовольствие, он все еще не смотрел на меня.

— Канадский виски, — пробормотала я, покачивая в пальцах его порцию, крутя ее перед носом. — Что-нибудь, что мог бы выпить мой дедушка.

Я внимательно наблюдала за ним, поэтому увидела, как от него исходят горячие волны раздражения.

Нова рассмеялся.

— В словах девушки есть смысл.

Я рассмеялась вместе с ним, опершись одной рукой на стол так, чтобы мое декольте было ближе к ним обоим, но это была Нова, который бросил оценивающий взгляд.

Воздух затвердел так внезапно, что я почувствовала себя парализованной в его бетонной массе. Зевс медленно поднял на меня глаза, тени соскользнули с его лица в любовной ласке. Его глаза блестели, как лезвие хорошо отточенного клинка, серебряные и наполненные смертоносным намерением, когда он говорил извилистым рокотом, который был обманчиво мягким.

— Сделай глоток этого, малышка. Давай посмотрим, как хорошо ты проглотишь огонь в этом нежном горле, как тебе понравится жжение в животе. Я думаю, мне могло бы понравиться видеть тебя со слезами на глазах, когда ты пытаешься взять то, что я даю тебе.

В животе у меня потеплело по другой причине, когда я почувствовала эти глаза, как руку на своем горле, сжимающую в самый раз.

Я сжала бедра вместе и заметила, как его глаза метнулись вниз, чтобы посмотреть на меня, прежде чем он смог сдержаться. Его сжатая челюсть и сжатые в кулаки руки придали мне уверенности, чтобы слегка рассмеяться и опрокинуть стакан в его сторону, прежде чем поднести его к губам.

Наблюдая за ним, я провела языком по краю бокала «Рокс». Его косые брови опустились на глаза, затеняя их, но не настолько, чтобы скрыть сверкающий в них голод.

Уверенность согрела меня изнутри. Я приоткрыла губы, открыла горло и позволил жгучей жидкости хлынуть в мой пищевод. Вероятно, это был один из самых соблазнительных моментов в моей жизни — могущественный мужчина, попавшийся в мои сети…

И я полностью все испортила, положив руку на живот и согнувшись, чтобы яростно закашляться, когда ликер оторвал полоску от моего горла и обжег внутренности. Сквозь свой взлом я услышала веселый смех Новы и ленивый, мрачный смешок Зевса.

Когда я пришла в себя, мои глаза были полны слез, а кожа была краснее пролитой крови. Я была подавлена больше, чем когда-либо в своей жизни, и не знала, как справиться с этим на любом занятии, когда мягкие слова Зевса проникли в мой туман.

— Со слезящимися глазами и розовыми щеками от усилий принять все это за меня. Цени усилия, малышка.

Я моргнула, глядя на него, потому что ему удалось одновременно успокоить мою уязвленную гордость и мягко отчитать меня.

— Я принесу тебе еще, — прохрипела я.

Его взгляд был тяжелым на мне, когда он кивнул.

— Ты сделаешь это.

Я развернулась на каблуках, прежде чем смогла опозориться еще больше, одновременно злясь и взволнованная случившимся. Зевс флиртовал со мной. Конечно, он был придурком из-за этого. Но намерение было налицо, голод в его глазах имел мало общего с пропущенным ужином и имел все отношение к тому, чтобы съесть меня на десерт.

Я была отвлечена, когда обходила свою секцию, поэтому не отреагировала достаточно быстро, когда Квентин Кейд усадил меня к себе на колени.

— Видел, как ты флиртовала с Гарро. Почему я никогда не вижу, как ты ждешь меня с этой милой улыбкой, а? Я обещаю, что буду обращаться с тобой милее, чем он.

— Руки прочь от товара, мистер Кейд, — сказала я ему с обаятельной улыбкой, потому что я привыкла к хватким рукам и высокомерным преступникам.

Квентин не был непривлекательным мужчиной, весь такой худой, что казалось, будто он был зажат между двумя стенами, когда рос, он все еще был слегка красив, если смотреть на него в профиль. Он носил дорогую дизайнерскую одежду, и от него исходил насыщенный, мускусный и искусственный запах. Было очевидно, что он верил, что его богатство и репутация позволят ему получить все, что он захочет, даже человеческую плоть.

Его узкое лицо сморщилось от смеха.

— Конечно, за такой сладкий товар, как ты, всегда есть цена. Скажи мне, и я заплачу, посмотрим, сможем ли мы как-нибудь использовать эту задницу, а? То, что ты не можешь заполучить Гарро, не значит, что ты должен обходиться без него.

Он и его группа людей смеялись, как будто он был стендап-комиком.

Моя улыбка стала натянутой.

— Никакой цены. Как говорится в рекламе Мастеркард, некоторые вещи бесценны.

— ХА! У тебя милая попка, девочка, не сказал бы, что это бесценно, — фыркнул он.

— Нет, — согласилась я, потому что это была фантастическая задница, но я не была настолько высокомерна. — Но моя самооценка такова, и хотя я никого не осуждаю за это, я не продаю себя ради секса.