— Это будет знатное сражение, — сказал Глеван и усмехнулся, это была просто гримаса с ужасающим выражением торжества и серьезности. — Мы, конечно же, проиграем его, но с гордостью. Вот в чем дело.

— Конечно, сказал Бокер, смахнув каплю пота с кончика своего широкого носа. — Конечно, в этом все дело. Ну, так как ты себе это представляешь, Джонни? Как это будет?

Кеттрик выругался:

— Я знаю не больше вашего. Все, что мне известно, — это что Сери имеют какую-то деталь, которую он везет куда-то. Может, по дороге он подберет еще другие части. Может, если нам удастся остановить его, мы можем предотвратить беду, просто забрав и уничтожив все, что он имеет, предполагая, что каждая деталь необходима для работы всего механизма. — И он снова принялся нервно вышагивать, мысли не давали ему покоя. Чай наблюдала за ним из угла, где она растянула свое тело и задыхалась от жары, высунув язык. Ее темные глаза смотрели обеспокоенно.

— Если нам удалось бы догнать его… «Звездная Ласточка» быстрее «Греллы», но чудеса иногда случаются…

— Да уж, — сказал Глеван, — с некоторыми. Но не со старыми, ржавыми, побитыми кораблями. Они никогда не становятся космическими ястребами.

С этими словами он встал и вышел из салона.

— В Кираноке, — продолжал Кеттрик, — есть отделение МК. Там нам могут помочь. Конечно, именно там.

Бокер повеселел. Хурт тоже.

— Да, — сказали они. — Конечно.

— Ну, — спросил Кеттрик, присев и тут же подскочив. — Так в чем же, черт возьми, дело?

Воюще-щелкающий вой машины изменил тон. Обшивка корабля содрогнулась. Бокер вскочил и закричал в селектор.

— Глеван! Если ты взорвешь мне установку, я тебя и в аду достану!..

Голос Глевана прозвучал приглушенно и гулко:

— Я только хочу сделать небольшое чудо, Бокер! Не волнуйся! — И он победно засмеялся. — Теперь мы важные люди. Мы можем позволить себе даже умереть.

Бокер не сказав ни слова, повернулся и открыл шкафчик под своим креслом. В мягких ячейках там лежали пластиковые цилиндры. Взяв один из них, он откупорил его, отпил и передал своим товарищам.

Сообща они выпили все до дна. Им нужно было опьянеть. Никогда еще, подумалось Кеттрику, у людей не было более серьезной причины напиться. Но они оставались такими же трезвыми, как и Чай.

От Роковой Звезды не так просто было скрыться, даже мысленно.

И Ларис. Была ли она частью чудовищного замысла?

Он старался не думать о ней. Но не получалось.

Глеван сделал маленькое чудо. Действительно очень маленькое. Они вышли из прыжка. Сердца их бешено колотились, глаза неотрывно были прикованы к счетчику радиации. Показания были в пределах нормы. Твайнское солнце, самое старое и красное и самое усталое, тяжело катилось по своей орбите, печально и гордо встряхивая своей огненной гривой.

«Грелла» ковыляла к третьему миру, к холодной планете, мерцающей снежной белизной.

Еще задолго до посадки стало ясно, что «Звездной Ласточки» там нет. На этой планете была всего посадочная площадка, и сканеры четко зафиксировали ее пустую, обвеваемую всеми ветрами территорию. «Грелла» села на свой истрепанный хвост, и Кеттрику показалось, что сквозь клубы пыли и дыма он заметил след недавнего приземления. Всего лишь след.

Они открыли люк. Кеттрик и Бокер вышли из корабля и остановились в нерешительном ожидании. Хурт и Глеван уже принялись за ремонт истощенных полетом механизмов «Греллы». А Чай как всегда начала резвиться, как гончая, выпущенная из псарни. Ветер был холодным и чистым. Он несся им навстречу с южных заснеженных полей.

Здесь в широком экваторном поясе было достаточно тепло для поддержания жизни. Летом здесь растут зерновые и пасутся стада. Да и зимы не такие уж страшные. В лесах водилась дичь, была вода, самая глубокая река никогда не замерзала. Кеттрик прошелся немного, рассматривая белые остатки первого снегопада предстоящей зимы. Он взял в руку горсть снега, попробовал его на язык и его пронзила боль воспоминаний. Таким же был снег на Земле.

Он подошел к выжженному следу, который, как ему показалось он видел на сканере. Да это был действительно след посадки с четкими и свежими краями.

Кеттрик вернулся на корабль. Бокер завернулся в тяжелое покрывало, испугавшись местной прохлады. Миры Созвездия отличались мягким климатом. Даже Чай немного дрожала, несмотря на толстый мех.

— Если это была «Звездная Ласточка», — значит мы уже наступаем им на пятки.

Бокер кивнул в сторону невысокой цепи холмов на западе.

— А вот и встречающая делегация.

Целый ряд всадников на длинношерстных толстоногих животных шаркающей трусцой спускались с горы.

Бокер глубоко вздохнул и расправил плечи.

— Это очень просто, — сказал он. — Надо вести себя так, как будто мы слыхом не слыхивали об этой Роковой Звезде.

— Не надо так стараться, — пробормотал Кеттрик. — Вид у тебя самый виноватый.

Но сам он знал, что выглядит не более естественным.

Всадники тяжелым шагом приблизились к чужестранцам. Это были плотные, мощные фигуры в шерстяных туниках и штанах. На ногах у них были сапоги, подбитые толстым мехом. На плечах были накидки с капюшонами, спущенными на шею, потому что погода была достаточно теплой. У них были примитивные, но дееспособные ружья за спиной, а на поясе — тяжелые пистолеты и вечные ножи для разделки туш. Это были люди с темной кожей, имеющей зеленоватый оттенок, с пышными волосами, обычно ржаво-красноватого цвета.

Никаких криков, громких приветствий и распростертых объятий не последовало. Это были люди преисполненные чувства собственного достоинства. Они образовали полукруг перед кораблем, все двадцать не спешивались со своих широкогрудых животных, которые тяжело дышали и напряженно смотрели сквозь спадающие на глаза клоки шерсти. Люди рассматривали Кеттрика и Бокера, как будто видели их впервые.

Кеттрик и Бокер стояли, сложив руки на груди и смотрели поверх голов всадников. Когда прошло достаточно времени, чтобы убедиться в том, что люди из Твайна не шокированы появлением корабля и торговцев на своей земле и никак не заинтересованы в торговле с гостями, один из всадников отделился от полукруга и сделал несколько шагов вперед.

— Да пощадит Король Холода стада ваши, — поприветствовал он на своем довольно резком языке.

— Да согреет Король Солнца поля ваши, — торжественно ответил на приветствие Кеттрик на том же языке. Затем он перешел на международный язык:

— Здравствуй, Флей.

— Джонни, — произнес тот. Его рыжая длинная борода была заплетена в две косички, волосы тоже были заплетены и завернуты за уши. Он улыбнулся, сверкнув крепкими желтыми зубами. — Джонни, черт меня подери! Привет, Бокер. — При этом он посмотрел на Чай. — А это что такое?

— Мой друг, — ответил Кеттрик, — и не такой суровый, как ты, Флей!

Флей недоверчиво посмотрел на Чай.

— Она может ездить верхом?

— Она прекрасно бегает.

Флей вздохнул:

— Ну, тогда пусть держится подальше от моих гончих. А где остальные?

Бокер показал в сторону корабля.

— Там. У нас неприятность, Флей. Корабль поломался. Взгляни-ка.

И он с помощью Кеттрика обнажил тяжелый вал, ранее подпиравший треногу. Один конец вала был начисто обломал. — Ты можешь изготовить нам такую штуку? Если нет, то мы будем твоими гостями до прибытия очередного корабля.

Флей некоторое время молча сидел в седле, рассматривая вал. Невозможно было предположить, что происходило у него в голове. Толстая борода закрывала большую часть его лица, глаза были пустыми и бледными, щелочками выглядывавшими из-под густых бровей.

— А у вас есть второй обломок? — наконец произнес он.

— Да, — Кеттрик поднял его. Он сам переломал вал тяжелым молотом. Этот вал им не нужен был на самом деле. У них было еще два таких в запасе. Но это было удачной идеей на всякий случай убедить Флея, что это серьезная поломка.

— Наши кузницы не имеют равных, — наконец сказал Флей. — Мы изготовим вам эту штуку.