— Продолжайте.

— Я переговорил с Обдом Доллом и его людьми. Они весьма недовольны тем, что Син Кривер втянул их в свои интриги. Они хотели бы вернуться домой, чтобы строить свою жизнь заново под руководством другого лидера — здравомыслящего и осмотрительного.

— Другими словами, — не удержался от иронии Гордон, — под вашим руководством.

Шорр Кан кивнул:

— Так уж получилось, что они не только не держат на меня зла за то, что я захватил их в плен, но и считают меня человеком, способным навести порядок в их мире. Они полагают, что сумеют убедить в этом остальных.

— Дальше, — поторопила его Лианна.

— Ваше высочество, я прошу лишь позволить мне улететь на этом крейсере вместе с Обдом Доллом и его людьми и чтобы вы попросили баронов — не упоминая моего имени, естественно, — пропустить корабль.

— Чтобы вы устроили новые беспорядки во Внешних Мирах? — возмутилась Лианна. — Да вы…

— Умоляю вас, ваше высочество! — со страдальческим видом воскликнул Шорр Кан. — Я теперь старый, мудрый человек, давно покончивший со всем этим. Мне нужна лишь маленькая планета, на которой я смогу спокойно жить, и ничего больше.

— Бог мой! — усмехнулся Гордон. — Вам непременно нужно положить эти слова на музыку.

— Подозреваю, что со временем вы поднимете переполох на все Внешние Миры, — вздохнула Лианна. — И я еще пожалею о том, что сделала сегодня. Но я принцесса и привыкла отдавать долги. Забирайте своих людей и отправляйтесь.

Шорр Кан галантно поцеловал ей руку, затем обменялся рукопожатиями с Гордоном и повернулся, чтобы уйти. Но остановился, встретившись взглядом с Хеллом Беррелом. Он подошел к антаресианцу и схватил его за руку:

— Тяжело расставаться с вами, старый друг! Мы столько пережили вместе, и я понимаю, что вы должны сейчас чувствовать. — Медное лицо Хелла побагровело, он прорычал что-то нечленораздельное, но Шорр Кан тут же продолжил, не позволяя ему вырвать руку: — Не пытайтесь выразить свою печаль словами. Не надо слез, крепитесь, старина! Прощайте!

И он бодро пошел прочь, стуча каблуками по мраморному полу. Гордон обернулся к Лианне и с удивлением увидел на ее лице легкую улыбку.

— Наконец-то я поняла, что привлекает вас в этом дьяволе, — призналась она. — Редко можно встретить человека, достигшего в чем-то совершенства… Но Шорр Кан — совершенный негодяй.

Прошло совсем немного времени, когда небольшой крейсер поднялся с королевского космодрома, и все молча смотрели, как он исчезает в пылающем небе.

А белое солнце садилось за горизонт.

Большой каньон тянется на юго-восток от экватора словно огромная зияющая рана на высохшем буром теле Марса. Он простирается на две с половиной тысячи миль в длину и не меньше чем на двадцать тысяч футов в глубину И вся эта невообразимая пропасть до краев наполнена мифами и легендами такой многовековой давности, что даже сами марсиане сбились со счета.

По черному как ночь дну каньона в одиночестве ехал Эрик Джон Старк.

Он спешил на зов, неожиданно настигший его в холодных песках Сухих земель. Властный голос прозвучал прямо у него в голове. Тихий настойчивый голос, неотвратимый, как смерть:

«Н’Чака, Человек Без Племени! Властелин Третьего Излома повелевает тебе явиться».

Всему Марсу было известно, что тот, кто называет себя Властелином Третьего Излома, много веков скрывается в глубинах Большого каньона. Никто не мог ответить, человек ли это. Даже рамасы — практически бессмертные марсиане, с которыми Старку довелось однажды сразиться в мертвом городе Синхарате, — и те ничего не знали о нем. Но страшились его могущества.

Старк размышлял об этом, наверное, целый час. Перед его глазами рыжая пыль заносила изъеденную временем равнину, кажущуюся незнакомой в лучах непривычно тусклого солнца.

Непонятно, почему Властелин Третьего Излома послал зов именно сейчас. Непонятно, почему он назвал Старка этим именем, которое знают лишь немногие, да и те пользуются очень редко — не настоящим именем, полученным при рождении, а кличкой, данной негуманоидным племенем, которое его вырастило. Но больше всего непонятно, зачем вообще Властелин Третьего Излома вызывает Старка — словно нуждается в его помощи.

Возможно, так оно и есть.

И в любом случае мало кому доводилось встретиться с легендой.

Поэтому Старк и ехал сейчас верхом на своем чешуйчатом скакуне по дну погруженного в вечную ночь каньона в сторону Третьего Излома. Хотя повелительный голос больше не звучал в голове, Старк прекрасно знал, как туда добраться.

Он уже приближался к цели.

Справа от него вдали загорелся огонек. Слабенький, словно задушенный в зародыше, но все-таки свет. Постепенно он сделался ярче и сдвинулся вперед, когда зверь Старка повернул. Вот и он, Третий излом.

Красноватое зарево сжалось в тускло светящуюся точку.

Зверь внезапно дернулся, обратил нелепую морду влево и зашипел, глядя в темноту.

— Что такое? — спросил его Старк и потянулся к оружию на поясе.

Он ничего не смог разглядеть, но, кажется, уловил слабый звук, напоминающий смех. Но смех не человеческий.

Он убрал руку с пояса. Несомненно, у Властелина Третьего Излома должны быть слуги, и вовсе не обязательно люди.

Старк похлопал своего скакуна по спине и тронулся дальше, не оглядываясь по сторонам. В конце концов, его сюда позвали, и будь он проклят, если выкажет хоть толику страха.

Зверь неохотно семенил по тропе. Дьявольский смех снова донесся из темноты и затих далеко впереди. Светящаяся красная точка разрослась и превратилась в прямоугольник, частично скрытый за клубами тумана, словно бы выходящего из него.

Прямоугольник обернулся приоткрытой дверью, за которой горел свет. Очертания самого дома в темноте было трудно определить. Старку показалось, будто в вечном мраке пропасти скрывается огромный грозный замок, открывая взгляду лишь эту небольшую брешь.

Он подъехал к двери, спешился и вошел в клубящийся туман. Старк не видел, где очутился — в зале или в пещере, но чувствовал, что это просторное помещение.

Он остановился, ожидая, что произойдет дальше.

Поначалу не было слышно ни единого звука. Затем где-то в тумане снова раздался злорадный, не вполне человеческий смех.

— Передай своему хозяину, — сказал Старк, — что Н’Чака ожидает его повелений.

Из тумана послышался еще один сдавленный смешок, затем — суетливые шаги и наконец донесся негромкий, но властный, навсегда врезавшийся в память голос. Старк не был уверен, где именно он прозвучал — в ушах или прямо в голове. Вероятно, везде одновременно.

— Я здесь, Н’Чака.

— Тогда покажись, — потребовал Старк. — Я не привык заключать договор с тем, кого не вижу в лицо.

Никто не появился, лишь тот же голос с беспредельной мягкостью произнес:

— При чем здесь договор? Разве нож о чем-то договаривается со своим владельцем?

— Этот нож договаривается, — упрямо заявил Старк. — Я зачем-то необходим тебе, иначе ты не позвал бы меня. А если я тебе необходим, ты не станешь меня убивать из-за простого недовольства. Так что лучше покажись, и перейдем к делу.

— Ветер донес в мое уединенное жилище слухи о землянине с двумя именами, который родился не на Земле, — продолжил голос. — Похоже, мне рассказали правду.

Послышался звук шагов по каменному полу Из тумана перед Старком возник Властелин Третьего Излома.

Это был невероятно красивый юноша в напоминающей тогу накидке, полы которой волочились по полу. Такую одежду носили высшие марсиане.