Вовсе не туристическая поездка привела его на этот популярный испанский курорт. Он не любил находиться в толпе, не говоря уже о том, чтобы лежать на пляже. Он отправился туда, потому что какой-то норвежский турист прислал ему вырезку из местной газеты с фотографией сооружения, напоминавшего пирамиду.
Пирамида на Канарских островах?
Как собака Павлова, он захлебнулся слюной при одной только этой мысли.
Турист отправил вырезку из газеты в апреле 1990 года на адрес Музея «Кон-Тики». Хейердал находился в Осло, среди прочего, он принимал участие в заседании правления Музея, и именно во время этого заседания он впервые увидел фотографию предполагаемой пирамиды на Тенерифе. Это навело его на мысль о ступенчатых пирамидах, которые он видел в Месопотамии, а также в Мексике и Перу, и он тут же продолжил свои ассоциации: не могли ли древние мореплаватели, обладающие искусством строительства пирамид, использовать Канарские острова для промежуточной остановки в своих дальних путешествиях из Старого Света в Новый? Совершали ли они такие морские путешествия, возможность которых он доказал, переплыв Атлантику на «Ра»?[645]
Тур связался с Фред. Ульсеном, который хорошо знал Канарские острова. Он владел местными паромными переправами, а также получил там в наследство некоторые владения от своего отца, Томаса Ульсена. Фред, никогда не слышал о пирамидах на Тенерифе. Пирамиды находились в маленьком городке Гуимар на восточном побережье острова, и он попросил свою дочь Кристину, которая в то время как раз присутствовала на соседнем острове Ла Гомера, отправиться в этот город и сделать несколько снимков. Кристина была хорошим фотографом, и вскоре на столе у Тура оказалась целая кипа фотографий. Он тут же решил сесть в самолет до Тенерифе.
«Как только я... увидел эти хорошо сохранившиеся ступенчатые пирамиды, меня тут же охватило священное чувство от встречи лицом к лицу с прошлым», — писал он впоследствии[646]. Его восхищение было настолько сильно, что он решил начать археологические раскопки сразу же, как только представится возможность.
Тем не менее Тур не мог прервать работы на раскопках в Перу. Но в последующие месяцы он ездил на Тенерифе так часто, как только мог, и его уверенность возрастала. Каменные сооружения, находившиеся в Чаконе — районе Гуимара в восточной части Тенерифе, не могли быть ничем иным, как доисторическими пирамидами. Но кто их построил? Гуанчи, древний народ, населявший Тенерифе пару тысяч лет до того, как остров завоевали португальцы и испанцы?
Мысль о том, что Канарские острова могли быть промежуточным пунктом миграции культур с востока на запад, вскоре обрела серьезное подкрепление. Через девять месяцев после своей сакральной встречи с пирамидами он дал понять газете «Афтенпостен», что этот тип никогда не встречался в Европе. «Напротив, он имеет удивительное сходство с зиккуратами Месопотамии и со ступенчатыми пирамидами Мексики и Перу». Он не сомневался в том, что пирамиды построили гуанчи[647].
«Верденс ганг» зашла еще дальше. На основе интервью с Туром Хейердалом газета дала заголовок на всю полосу: «Сенсационная находка пирамид. Хейердал получил подтверждение своих теорий "Кон-Тики"». И здесь Хейердал сравнил эти пирамиды с подобными пирамидами Месопотамии и Мексики. Он был уверен в том, что наверняка их возраст относится ко времени «задолго до Рождества Христова». Он воспринимал пирамиды Гуимара как еще одно указание на то, что древние мореплаватели владели искусством плаваний через Атлантику, как он сам это сделал на «Ра»[648].
В течение неполного года Тур побывал на Тенерифе шесть раз. Во время этих визитов он постепенно знакомился с француженкой Жаклин Бир.
Будет преувеличением сказать, что любовь между ними возникла с первого взгляда. Поначалу Тур не проявлял к ней никакого интереса. Но Жаклин влюбилась. Она преследовала его. Она могла сидеть или стоять у дверей квартиры, где он жил, глядя в газету и надеясь, что мировая знаменитость, наконец, появится.
Она посещала рестораны, где Тур обычно обедал, и постепенно между ними началось общение[649].
Жаклин Бир интересовалась искусством и археологией и проявляла большой интерес к деятельности Тура на Тенерифе. Она знала «всех» и могла представить его нужным людям на острове. Но она была слишком напористой, много болтала, и после пары часов, проведенных вместе, случалось, что у Тура заканчивалось терпение[650].
Тем не менее, мало-помалу, он начал привязываться. Жаклин была хороша собой, она также любила путешествовать. Она родилась в Париже в 1932 году, в возрасте двадцати двух лет она подала заявку на участие в конкурсе «Мисс Франция» и победила. Титул привел ее в гламурный Голливуд, где с ней подписала контракт кино- и телекомпания «Уорнере Бразерс». В популярное телесериале «Сансет-стрип, 77», несколько лет не сходившее с американских экранов, она играла роль красивой француженки-секретарши Сюзанн. Она участвовала и в других телевизионных проектах, но пик ее карьеры настал в 1963 году, когда она сыграла в фильме «Нобелевская премия» с Полом Ньюманом и Эльке Зоммер в главных ролях. Однако карьера киноактрисы ее не привлекала. Ей надоела жизнь в Голливуде, и после двенадцати лет пребывания перед камерой она решила закончить карьеру. Вместе с мужем, двумя сыновьями и дочерью она обосновалась на Тенерифе, где ее мужу принадлежал большой отель. Брак продлился не слишком долго, и когда Тур встретил Жаклин, она была в разводе уже десять лет.
Однажды она рассказала Туру, что знает одного католического священника, который живет в маленьком городке в Западной Сахаре. Его звали отец Луи, и он писал ей, что видел там какие-то петроглифы. С тех пор как он побывал на Фату-Хиве вместе с Лив, Тур живо интересовался подобным искусством. Находка рыбы, вырезанной на камне, впервые заставила его задуматься над тем, кто первым высадился на берег Фату-Хивы. Именно эта рыба на камне, петроглиф, стала первым кирпичиком в построении его теории. Теперь он находился на Тенерифе и пытался найти ответ на подобный вопрос. Кто построил пирамиды? Не может ли оказаться так, что петроглифы католического священника из африканской глубинки содержат ответ? Священник писал, что там встречаются символы Солнца: нет ли тут общего с теми символами, что обнаружены в Гуимаре?
В любом случае, нужно было посмотреть, и он спросил Жаклин, не согласится ли она поехать с ним. Конечно, она согласилась, более чем охотно.
Тур отправился первым. Раз он все равно собирался ехать в том направлении, то по пути заехал в Касабланку и Рабат. Через пару дней он встретился с Жаклин в Эль-Аюне, столице Западной Сахары. К ним присоединился Эйстейн Кок Йохансен. Он выступал в роли эксперта.
Эль-Аюн находится на побережье Атлантического океана. Целью поездки был город Смара, в 220 километрах к востоку от Эль-Аюна. Они арендовали небольшой грузовичок-пикап вместе с шофером. Тур и Жаклин разместились в кабине. Эйстейн сидел в кузове.
Дорога проходила по золотистой пустыне Сахара; дорога была неровной, сухой и пыльной. По пути их внезапно настигла песчаная буря. Им пришлось повернуть назад, и они возвратились в спартанские условия своей гостиницы в Эль-Аюне.
Однако не только природа доставляла неудобства во время этого путешествия. В своем дневнике Тур жаловался на постоянные заграждения и пропускные пункты: «хуже, чем в самом коммунистическом государстве». Эти пропускные пункты были результатом долговременной партизанской войны между освободительным движением ПОЛИСАРИО и марроканским королем Хасаном II, завоевавшим Западную Африку, когда бывшие испанские колониальные власти покинули страну после смерти Франко в 1975 году.
