Были и другие причины, почему Тур уступил соблазну. Он по-прежнему работал над рукописью «перевернутой» книги о Колумбе, где он хотел рассказать об «открытии» Америки с точки зрения коренного населения. В 1986 году объединение «Сыны Норвегии», находившееся в США, наградило его титулом «Норвежец года», К этой награде прилагалась денежная сумма на крупный исследовательский проект, содержание которого он мог определять сам. Вскоре он объявил о проекте под названием «Проект Колумба — Лейфа Эрикссона». Здесь Хейердал выдвинул гипотезу о том, что Колумб знал о древнескандинавских путешествиях в Гренландию и Винландию. Он хотел доказать, что Колумб пришел в Америку не случайно, но по тщательно подготовленному плану.
В описании проекта Хейердал указал, что ученые много писали о Колумбе, и об Эрикссоне, однако до сих пор не было исследований, где их плавания рассматривались бы в совокупности. Теория основывалась на том, что папский престол после христианизации Норвегии, Исландии и Гренландии вел переписку со своими епископами в этих регионах и что Колумб и его современники поэтомy должны были знать о норвежских поселениях по другую сторону Атлантики.
Хейердал намеревался для решения этой задачи привлечь ряд ученых и на основе их и своего собственного вклада собрать научнопопулярный сборник для распространения накануне юбилея Колумба[530]. «Сыны Норвегии» загорелись этой идеей, и за короткое время сумели собрать около 300 тысяч долларов для проекта, Из этой суммы 50 тысяч были предназначены на оплату изучения источников в архивах Ватикана. Эту статью расходов взял на себя судовладелец Фред. Ульсен при условии, что никто другой из судовладельцев не будет участвовать в финансировании[531], Таким образом, Хейердал уже давно был озабочен мыслями о Колумбе, когда Кастро захотел использовать его в качестве основной фигуры своих археологических раскопок. Туру также понравился высокий уровень планируемого кубинцами юбилея. Они хотели почтить своим вниманием не только самого Колумба, но также и местное население — таинойцев, которые в 1492 году стояли на пляже и приветствовали его. В центре празднования юбилея должна была встать встреча людей Старого и Нового Света, а не только испанское открытие.
Тур ответил согласием и спросил Эйстена Кока Йохансена, не согласится ли и он принять участие в проекте. Йохансен согласился, и вместе они отправились на Байя-де-Барьяй для предварительных исследований. Все и закончилось на этой стадии. Йохансен, профессиональный археолог, считал, что проект раскопок в бухте, где Колумб сошел на землю, не имеет научного значения. Тур прислушался к нему и позволил себя убедить. Он больше не вернулся в Байя-де-Барьяй[532].
В то же время проект «Сынов Норвегии», посвященный Колумбу и Лейфу Эрикссону, также испустил дух. Однако Хейердал не был бы собой, если бы отказался от него полностью. В начале 1980-х годов он раздумывал написать книгу о Колумбе и культурных параллелях по обе стороны Атлантики. В то же время он решил написать свою главную работу о путях миграции культур. Главная работа так и не состоялась, но в юбилейный год открытия Америки он издал небольшую книжку, которую назвал «Судьбоносная встреча на западе океана» с подзаголовком «История завоеванных». Таким образом, он оказался верен своей идее посмотреть на это событие с другой точки зрения и оценить Колумба глазами коренного населения.
Он также не хотел полностью отказываться от изучения археологии Кубы. Отказавшись исследовать место, где Колумб высадился на берег, он инициировал сотрудничество с парой кубинских археологов, которые вели раскопки в других местах на острове. Их находки показали, что между развитыми культурами Американского континента и Кубой имели место контакты прежде чем Колумб отправился через океан[533].
Имея Хейердала в качестве посредника, в этой работе приняли участие также два американских археолога. В духе настоящего наведения мостов ему удалось также добиться заключения соглашения о сотрудничестве между университетом в Гаване и Музеем Карнеги в Питтсбурге, а также между двумя нациями, жившими в непримиримой вражде[534]. Такое соглашение выступило и против американской блокады, которая в целом запрещала американцам посещать Кубу.
Эти археологические раскопки завершились созданием книги о доколумбовой культуре на Кубе, предисловие к которой написал Тур Хейердал.
Многочисленные поездки Тура Хейердала на Кубу не вызвали никаких разговоров ни в буржуазных, ни в коммунистических кругах. Однако некоторые, среди них и оба его сына, считали, что он, позволив использовать свое имя такому диктатору, как Фидель Кастро, повел себя как слегка выживший из ума романтик[535]. Эйнстейн Кок Йохансен считал его «удивительно наивным», когда он описывал «жестокое социалистическое правление Кастро как заботу о человеке»[536].
Официально Хейердал подчеркивал, что не является коммунистом. Но он верил в контакты через границы и считал, что «если мы будем правильно относиться к Кастро, то сможем достичь многого»[537]. Из переписки Хейердала следует, что он получал письма от людей, задававших вопросы о контактах с Кастро. В своих ответах Хейердал ничего не говорил о диктаторском характере режима. Но он постоянно дистанцировался от нападок на режим, особенно со стороны кубинцев, эмигрировавших в Америку.
«Сбежавшие приверженцы Батисты вызвают удивление своей лживой пропагандой», — писал он, разъясняя свою позицию Арнольду Якоби. — Теперь я могу судить об этом. И плохо, что мы получаем полностью извращенную картину событий»[538].
«Я езжу на Кубу или в Чили не с закрытыми глазами, я изучаю, наблюдаю и учусь», — писал он в письме к Берглиот[539].
И снова обращался к Якоби, подчеркивая, что на Кубе он общался не с бандитами: «Нужно стараться увидеть мир своими глазами, поскольку не только в науке нас водят за нос с помощью догм или сознательных сплетен»[540].
Приглашение знаменитого человека на Кубу явно было звеном в постоянной пропагандистской кампании режима с целью завоевания международного признания. Во время своих визитов Хейердал встречался с такими известными людьми, как Гарри Белафонте, Грегори Пек и режиссер Сидней Поллак. Мать Тереза также бывала там вместе с группой монахинь: они получили разрешение Кастро ухаживать за пациентами, которые хотели получить католический уход[541]. «Старики в больницах чувствуют утешение, когда их навещают монахини», — объяснял сей факт вцелом враждебно настроенный к религии Кастро удивленному Хейердалу[542].
Добрые друзья. Тур Хейердал часто посещал Кубу по личному приглашению Фиделя Кастро. Они были близкими друзьями и называли друг друга по имени
Там, где встречаются знаменитости, обычно много фотографируют. Тур охотно позировал с Кастро, одним из самых выдающихся долгожителей из числа коммунистических правителей. Он должен был понимать, что эти фотографии, возможно, используют в целях пропаганды режима, считали его сыновья. Однако, к их изумлению, Тур не соглашался с тем, что, в том числе, и ради этого его приглашали на Кубу.
