Ботаническое, или генетическое подтверждение, как любил говорить Хейердал[470], так и не появилось. Тем не менее это не помешало Туру включить его в качестве центрального звена своей теории — сначала робко, а затем более уверенно. Уже в научно-популярной книге об экспедиции «Аку-Аку», вышедшей в 1957 году, еще до того, как Селлинг начал свою аналитическую работу, отмечалось, что именно люди насадили тростник в вулканических озерах[471]. Когда в 1961 году вышел первый том научного труда экспедиции — «Археология острова Пасхи», он был более осторожен, сказав, что анализ пыльцы еще не завершен[472].
Но затем, в 1964 году, он нарушил свое молчание в статье, опубликованной в британском журнале «Антиквити». Там он уверенно заявил, снова опираясь на рассуждения Скоттсберга, что тростник тотора не мог распространиться так далеко по воде или по воздуху, следовательно, растение было завезено человеком[473]. В другой связи Хейердал, помимо того, утверждал, что тотора распространился не с помощью семян, а с помощью корневых отростков[474], это является дополнительным подтверждением того, что он был посажен человеком, а не перенесен птицами или ветром.
Эти утверждения вызвали недоумение среди ботаников. Одним из тех, кто решил высказаться, был американский профессор Чарльз Гейзер из Университета Индианы — специалист по распространению культурных растений в Южной Америке, в том числе тростника тотора. Он отрицал размножение растения только с помощью корневых отростков: ведь тот тростник может также размножаться семенами. К тому же нет никаких препятствий для того, чтобы семечко тоторы попало на остров Пасхи случайно, приклеившись к ноге перелетной птицы.
Гейзер процитировал одного американского ботаника, особенно интересовавшегося распространением растений по островам Тихого океана. Его звали Шерман Карлквист, и, по его рассказам, около 70 процентов растений острова Пасхи оказались там с помощью птиц. Остальные попали сюда с ветром или морскими течениями.
Гейзер не знал возраст тростника, росшего на острове Пасхи, но, по имеющимся сведениям, он не мог найти ничего, что подтверждало бы постулат Хейердала[475].
Жернова науки двигаются медленно, чтобы собрать данные, требуется время. Но в январе 1984 года кое-что случилось. Джон Фленли написал статью в журнале «Нэйчер», одном из ведущих научных журналов мира. Ученый был на острове Пасхи и собрал образцы пыльцы из кратеров. С помощью метода радиоуглеродного анализа удалось установить, что возраст пыльцы различных растений, среди них — вида тростника — составлял около 35 тысяч лет. Выводы были предварительными, и Фленли предупреждал, что окончательные результаты будут опубликованы позже[476]. Но все указывало на то, что растения, а среди них и тростник тотора, произрастали на острове Пасхи довольно долгое время — тысячи лет, до того как там появились первые люди.
Во время первой экспедиции на остров Пасхи туземцы показали Хейердалу остатки старинного дерева — единственный существующий экземпляр не только на острове, но и вообще в мире. Дерево называлось торомиро, и было одним из немногих эндемичных растений острова Пасхи. К счастью, на ветках дерева осталось несколько коробочек с семенами. Эти семена Хейердал взял с собой и дал профессору Селлингу. Он постарался, чтобы их посадили в Ботаническом саду Гётеборга, и семена взошли.
Благодаря этим усилиям торомиро спасли от исчезновения. Все это делалось с целью восстановления популяции этого дерева на острове Пасхи, и когда Хейердал собрался туда во второй раз, в списке участников экспедиции значилась фамилия ботаника Бьёрна Альдена. Он работал в Ботаническом саду Гётеборга и вез с собой в самолете несколько маленьких выживших экземпляров дерева торомиро. С большими почестями их посадили на исторической родине.
Насколько Хейердалу были известны результаты анализа пыльцы Джона Фленли, он не говорил. Но Альден хорошо знал о находках Фленли. В разговоре с Хейердалом швед заявил, что нет никаких сомнений в том, что тростник тотора, вместе с рядом других растений, появился на острове Пасхи задолго до прихода туда человека. Более того, он не сомневался, что именно птицы послужили для него транспортным средством. Хейердал стоял на своем и был непреклонен в том, что тростник завезли люди, по той простой причине, что птицы не могут летать так далеко[477].
Альден не знал, что и думать. Он попробовал убедить Хейердала в том, что птицы, способные летать так далеко, существуют. Ученый цитировал отчеты, где говорилось, что, например, египетская цапля, которая может преодолевать тысячи километров без остановки, многократно была замечена на острове Пасхи. Он также указал на крачек и буревестников, без труда пересекавших океан, и на широко распространенное среди ученых мнение о том, что птицы, помимо моря, являются важнейшими распространителями растений. Но все без толку. Тур Хейердал стоял на своем[478].
В 1991 году Фленли опубликовал окончательный отчет об исследовании пыльцы с острова Пасхи. В отношении тростника тотора он абсолютно уверенно заявил, что тот рос в вулканических озерах по меньшей мере 30 тысяч лет назад. Таким образом, он опроверг утверждение Хейердала о том, что тростник завезли люди. Тем же самым он опроверг и то, что Рапа-Нуи был впервые заселен из Южной Америки[479].
Фленли поддержал немецкий ботаник Георг Жижка. Он работал в Ботаническом саду Франкфурта-на-Майне и отвечал за тропическую коллекцию. Изучая флору острова Пасхи, он разделил вce растения на две группы: растения, существовавшие до приходa человека, так называемые эндохоры и растения, завезенные человеком, так называемые антропохоры. К группе эндохоров он отнес около 25 видов, в том числе тростник тотора[480].
Тур Хейердал долго хранил молчание и ничего не говорил о результатах Джона Фленли. Только в конце 1995 года он выразил свое мнение, опубликовав статью в альманахе под названием «Работы на острове Пасхи», написанном для ЮНЕСКО — организации из группы ООН.
В альманахе Тур Хейердал особо подчеркивал, что восстановить древнюю историю острова Пасхи удастся только совместными усилиями ученых. Также он пошел в наступление против тех, кто, по его мнению, думал иначе. Он критиковал современных ученых за то, что они проигнорировали все, что ранее было написано об острове Пасхи, и за то, что они решали сложные проблемы острова, пользуясь исключительно собственными рецептами.
Хейердал с удовлетворением отметил, что Фленли, который, как многие считали, первым доказал, что остров Пасхи раньше был покрыт лесами, напротив, считал это заслугой Олофа Селлинга. Но на этом добросердечность заканчивалась. Хейердал считал, что Фленли внес раздор в ряды исследователей острова Пасхи посредством «бессмысленной ранней датировки» тростника тотора. Тур утверждал, что виной сему является «незнание общеизвестного факта» о том, что полноценную датировку образцов тростника, взятых из «шлама, осевшего на стенках вулканического кратера», провести невозможно[481].
Документов, подтверждающих наличие этого общеизвестного факта, не существует. Удивительно, что Хейердал решил критиковать метод, на который он опирался сам тридцать лет назад, но безрезультатно, поскольку Селлингу пришлось выйти из игры, не завершив проект.
