Индийский океан ограничивается Африкой с запада и Индонезией с востока, но в пресс-релизе не уточнялось, что имеется ввиду под «древними доисторическими цивилизациями» или «обеими сторонами Индийского океана». Журналисты, присутствовавшие на пресс-конференции, даже не попытались задавать уточняющие вопросы.
Газета «Афтенпостен», обычно уделявшая Туру Хейердалу значительное внимание, поместила новость в двух колонках на четвертой странице. В заголовке значилось, что «Тур Хейердал собирается в новое плавание, чтобы получить доказательства контактов удаленных культур посредством моря». В последнем абзаце газета процитировала Хейердала следующим образом: «Мы будем плыть на "Тигрисе" столько, сколько он сможет держаться на плаву, и пройдем настолько далеко, сколько можно пройти за год»[92].
Газета «Верденс ганг» решила, что новость достойна целой страницы. Ее журналисты побеседовали с Ивонн Хейердал, которая считала, что эта экспедиция является самой трудной из всех экспедиций ее мужа. Она предположила, что впервые идея появилась четыре года назад, но, если быть честной, она не верила, что Тур снова отправится в экспедицию[93].
Ивонн рассказала о планах лишь то, что знала с тех пор, когда они только начали формироваться в самом начале 1977 года. Хотя она и на этот раз поддерживала Тура, но уже не проявляла такого энтузиазма, как во время экспедиций «Ра». Когда об экспедиции объявили официально, она переехала на постоянное жительство в Осло. Жизнь в Колла-Микьери вместе с Лилианой на холме была для нее слишком тяжелым испытанием.
Когда журналисты газеты «Верденс ганг» спросили фру Хейердал, не может ли она рассказать немного о цели плавания «Тигриса», она ответила то, что было истинной правдой: на этот раз речь шла не только о том, чтобы дрейфовать с ветром и течениями, но также доказать, что шумеры с помощью паруса и весел могли управлять судном и привести его в заданное место[94].
По сравнению с планом экспедиции, утвержденным консорциумом в Колла-Микьери, презентация в Лондоне оказалась блеклой и бессодержательной. Почему?
Перед экспедицией на «Кон-Тики» Тур Хейердал честно и открыто заявлял о том, что он собирается открыть. Ученые смеялись над ним и называли планируемое плавание на плоту экспедицией самоубийц. Когда он вернулся домой после удачного завершения путешествия, они по-прежнему смеялись. Некоторые говорили о шарлатанстве, другие утверждали, что единственное, чего Хейердал достиг на «Кон-Тики», — он показал, что норвежцы являются хорошими моряками. Эта критика нанесла ему серьезные раны, и они до сих пор не зажили. Кнут Хаугланд, который участвовал в экспедиции на «Кон-Тики», объяснял сдержанность Тура перед экспедицией «Тигриса» таким образом: «Тур выучил важный урок после путешествия на "Кон-Тики". Нельзя говорить о научной теории прежде завершения экспедиции»[95].
За год до этого сын Тура Хейердала, морской биолог Тур Хейердал-младший, побывал в экспедиции в Индийском океане на исследовательском судне «Фритьоф Нансен». Он дал отцу ценные советы о ветрах и течениях, и он хорошо знал о планах плавания вокруг Африки в Вест-Индию и Мексику. Он также не сомневался в осуществимости этого плана[96]. На вопросы «Верденс ганг» о том, почему Хейердал не говорил о том, куда собирается, Тур-младший отвечал: «Я думаю, он не хочет продавать шкуру неубитого медведя»[97].
В проекте «Тигрис» было также множество технических не определенностей. Строительство древнего судна из тростник для трансокеанского перехода в тысячи морских миль с самого начала подразумевалось как эксперимент. У Тура имелся опыт экспедиции на «Ра», но с «Тигрисом» его планы были более амбициозными. Он хотел плавать, а не только дрейфовать, и он хотел плавать далеко и долго. Будет ли судно держаться на плаву, и сможет ли оно плыть туда, куда захочет он? Никто не знал. Поэтому в пресс-релизе использовались такие формулировки, как «курс и место назначения будут определены, как только "Тигрис" выйдет в Индийский океан, и команда ознакомится с местными ветрам* и течениями».
В пресс-релизе также упомянули о том, что ученые посредством археологических находок доказали наличие контактов между древней Месопотамией, долиной Инда и Египтом. Но как осуществлялись эти контакты, по каким маршрутам и с помощью каких транспортных средств, по-прежнему оставалось загадкой, поэтому не сможет ли экспедиция ответить и на этот вопрос?
Как бы то ни было, но объявить во всеуслышание, что целью экспедиции является Америка, — это все равно, что положить голову на плаху. Если бы Тур Хейердал не пересек Атлантику, кровожадные критики тут же поспешили бы накинуться на него. Скрыв конечный пункт экспедиции, он дал себе свободу менять планы по ходу, если эксперимент будет протекать так, как ожидалось. Однако, применяя такой подход, он отверг обычные критерии научного исследования. Эти критерии требуют, чтобы ученый заранее объявил, какую гипотезу он собирается исследовать. С этой гипотезой он отправляется в поле, чтобы собрать данные. Затем ученый анализирует собранный материал и только затем делает выводы. Если окажется, что Тур Хейердал не сможет пройти на «Тигрисе» вокруг мыса Доброй Надежды в Америку, тогда его гипотеза о том, что шумеры-мореплаватели принесли свою культуру на другой континент, окажется несостоятельной. Тогда те же самые критерии потребуют, чтобы он исправил свою ошибочную гипотезу, но пока он не сказал, чего хочет достичь с помощью экспедиции на «Тигрисе», для того, кто не хочет признавать своих поражений, велик соблазн оставить все, как есть. В любом случае, это будет выглядеть непрофессионально, и как раз одним из важнейших оснований для критики Хейердала со стороны ученых была его небрежность в применении методов научных изысканий.
Перед экспедицией на «Тигрисе» один из американских археологов обвинял Хейердала в отсутствии ясности в том, чего он хочет достичь. Его звали Эд Фердон, и в отношении Тура Хейердала он не был случайным человеком.
Фердон принимал участие в крупной экспедиции Тура Хейердала на остров Пасхи в середине 1950-х гг., и из четырех археологов экспедиции он больше всех поддерживал теории Хейердала. Во время кропотливой обработки научных результатов экспедиции, вошедших в двухтомное издание, между ними возникли доверительные дружеские отношения, которые распространились и на Ивонн.
В ходе тура по Европе в начале лета 1977 года Фердон побывал в Осло, среди прочего — чтобы навестить Ивонн. Он также навестил дочерей, которые, как и мать, уехали из Колла-Микьери в Норвегию и которых он не видел с тех пор, как они были детьми. Фердон с тяжелым сердцем выслушал рассказ Ивонн о том, что случилось с их браком, и почему она решила покинуть Италию.
Во время поездки в Осло Фердон также посетил Норвежский исследовательский совет. Там захотели, чтобы он, будучи хорошим знакомым Тура Хейердала, написал статью о важнейших результатах его экспедиций. Фердон с удовольствием сделал бы это, но он попросил время, хотя бы и потому, что в такой статье он котел бы сказать несколько слов о научных целях экспедиции на «Тигрисе»[98].
До настоящего времени Фердон с удивлением рассматривал новости в прессе о том, что экспедиция преследовала цель лишь доказать существование в эпоху шумеров морских путей между цивилизациями Ближнего Востока и Персидского залива. Такие путешествия совершались на более близкие расстояния, чем то, которое Хейердал смог преодолеть на лодках «Ра». Тогда почему Тур рисковал, если он не планировал ничего, кроме испытания мореходных качеств тростникового судна?
