— Должно быть, в вашем поступке был некий смысл?

— В новой жизни, лишившись прежнего статуса, семьи и силы, я мог сохранить только самого себя. Стержень, который делает меня мной. На него я опирался во время последующих пробуждений и именно он поддержал меня, когда оказалось, что моего клана больше не существует.

— Всё-таки вашего клана?

— Он стал частью моего стержня. Сохранился во мне, даже когда был проклят всеми остальными семьями. Во втором пробуждении я вернулся в него. В третьем такой возможности уже не представилось.

— А как же всё, что происходило с вами после? Разве новый опыт, впечатления, события не изменяли вас? Разве вы не становились другим?

— Стержень, — Линардариас поднял указательный палец. — Он может обрастать новыми слоями, но у него есть сердцевина, к которой я обращаюсь, когда сомневаюсь в том, кто я такой.

Мы выпили ещё по бокалу вина. Официант принёс заказ. При взгляде на аппетитное блюдо мне даже захотелось есть.

Разговор отвлекал от неприятных переживаний. Я всерьёз задумалась о словах бывшего владыки.

— Значит, мне нужно найти нечто важное для Нели? Её дело, семья, любовь к Петергрэму. Они должны стать стержнем?

— Никто не ответит на этот вопрос, кроме вас самой, — улыбнулся Линардариас. — Мой опыт вообще может вам не подойти. Единственное, что бы я посоветовал настойчиво, — принять свою смерть, которая уже случилась. Без неё не было бы Евы. Не смотрите на Нели как на другого человека, которого нужно спасти. Она это вы. В моей первой жизни тоже оставались неоконченные дела. Многие нити оборвались навсегда вместе с моим уходом. У вас есть уникальный шанс не потерять почти ничего. Позвольте прошлому беспрепятственно свершиться, чтобы не погубить своё, а может, и не только своё будущее.

— Нели погибнет не одна, забыли?

— Тут я полагаюсь на здравомыслие. Ваше и Петергрэма.

— И свою бдительность.

— Разумеется.

Я отрезала кусочек мяса и медленно, со вкусом переживала. Та часть Нели, которая проснулась сегодня во время подготовки к свиданию, пыталась угадать набор специй, использованных при приготовлении блюда. Ева же размышляла о другом.

— Вы знаете способ разорвать парадокс.

Линардариас не смог скрыть изумления:

— Сильное заявление. Почему вы так думаете?

— Вы слишком переживаете из-за того, что невозможно или с трудом осуществимо.

— У меня есть причины, сами понимаете.

— Именно. Поэтому вы так боитесь неких действий с моей стороны или со стороны владыки Торна.

— Магические парадоксы издревле будоражили умы эрзаров. Есть теория, что все парадоксы, которые должны случиться, существуют с начала времён. Заложены в саму основу мироздания. Этакие бомбы замедленного действия, которые невозможно разрядить. Те, кому суждено попасть в парадокс, обязательно в него попадут и, сопротивляясь, только ухудшат своё положение. Правда, сейчас у этой теории мало сторонников. Парадоксы едва ли предрешены, но уж если случаются, должны остаться неприкосновенны.

— Спасибо, что подтвердили мою теорию. Вы и правда что-то знаете, — заключила я.

— Все мы что-то знаем, — глубокомысленно изрёк Линардариас.

— Просто некоторые знают больше других.

— И хранят свои тайны.

— По части этого эразарам нет равных.

Может, третий бокал и был лишним, но осушила я его без колебаний. Вечер вышел запоминающимся.

С Фьорой мы встретились на улице, возле метро. Она шла навстречу с пачкой листовок в руках и, увидев меня, поздоровалась как со старой знакомой:

— Привет! Рано ты сегодня.

— Хотела заглянуть к девушкам, которые были со мной на первом собрании, — не стала скрывать я.

— Селма и Эльса? — догадалась Фьора. — Ты их не застанешь. Видела, как они уходили вместе с Гаем. Ещё не вернулись.

— Очень жаль.

— Хочешь мне помочь? — Фьора тряхнула листовками. — Вдвоём веселее, но если стесняешься, принуждать не буду.

— Совсем не стесняюсь. — Грех было упускать возможность пообщаться с подозрительной девицей. — Какой план?

— Проедем на метро две станции. Там есть удобное место. Поработаем часок и вернёмся обратно.

— Хорошо, я в деле!

Странно было видеть Фьору без маски неприязненной отстранённости. Поскольку в новой жизни я в первый раз общалась с нею с глаза на глаз, то невольно ждала подвоха или резкого слова. Однако Фьора демонстрировала чудеса дружелюбия. Поинтересовалась, как я устроилась в столице, рассказала о салоне цветов, в котором работала сама, потом принялась говорить о "Свободных людях". Из её речи я поняла, что лучше и благороднее их не найти во всём мире.

Нашей конечной целью оказалась небольшая площадь, где мы должны были раздавать листовки прохожим. За исключением эрзаров, разумеется.

Большинство людей, увидев нас, отмахивались. Кто-то брал листок, не задумываясь. Некоторые косились на меня. Не было похоже, что мы встретили хотя бы десяток будущих "соратников".

Мельком пробежав взглядом по агитационным бумажкам, я поняла, что в своём призыве "Свободные люди" напирают на страх перед дашар'гоэном и приглашают тех, кто его испытывает, в спокойное безопасное место, где можно высказать любые сомнения.

— Не переживай, оно всегда так, — успокоила Фьора, заметив, как я провожаю взглядом очередной листок, выброшенный в мусорный контейнер.

— Ты не устаёшь от безразличия? Обидно всё-таки.

— Не думай, что мы работаем впустую. Даже если откликнется один человек из тысячи, наши усилия не будут напрасны, — жарко заверила Фьора.

— Ты очень предана этому делу, — заметила я. — Можно спросить, кем ты работала в "Наднебесье"?

— Инженером в ботаническом саду на "блюдце". Специализировалась на обслуживании внепланетарных оранжерей.

— Ого! Для такой работы хорошего образования недостаточно. Нужно быть очень умной.

— И как следует поунижаться перед эрзарами. Знаешь, сколько сил мне пришлось вложить, чтобы получить это место? Трудилась как проклятая, да ещё карфу научному руководителю готовила. Он был демоном. Устроил мне собеседование в "Наднебесье". Хорошо хоть в постель не тащил, зато скидывал кучу работы. В "Наднебесье" я пробыла год на мелкой должности, потом меня взяли на "блюдце". Представить не можешь, сколько претензий пришлось выслушать от нового начальника, тоже демона, прежде чем он начал отделять меня от грязи.

Я озадаченно молчала. Ничего ужасного и унизительного в карьере Фьоры мне не виделось. Напротив, складывалась она очень удачно, если учесть, что Договор девушка не заключала. Последуй Нели её дорогой, ей бы тоже пришлось приложить немало усилий, что, впрочем, она делала и так, просто в "Наднебесье" начала не с низшей ступени.

— Бывает, что путь к цели оказывается тяжелее, чем виделось, — осторожно проговорила я. — Ты своей достигла, разве нет? Тебя заметили и повысили.

Чуть было не ляпнула, что и директор Марклан в конце концов оценил Фьору, не зря ведь допустил до общения с владыкой и его спутницей.

— Я тоже радовалась как дурочка. Если бы мне не открыли глаза, до сих пор бы прислуживала демонам. Ещё неизвестно, к чему бы это привело. В нанешнем дашар'гоэне близкие к ним люди уже пострадали.

Тут она попала в точку. Я отвернулась и случайно смяла листок, который собиралась вручить следующему прохожему.

Стержень. Внутренний стержень, чтоб его! Как он был нужен мне, чтобы перестать вспоминать о смерти в самых неподходящих ситуациях!

— Поделишься, как тебе удалось изменить свои взгляды? — спросила я. — Почему ты в первый раз пришла к "Свободным людям"?

— За компанию, — со смущённым смешком призналась Фьора. — На "блюдце" я работала сменами. Месяц там, месяц в главном офисе "Наднебесья". Когда была в столице, подруга затащила меня на собрание "Свободных людей". Ей у них не понравилось, а я встретила Роума.